Крутой сюжет 1995, № 4
Шрифт:
Кроме Жанны, дежурства немного скрашивали разговоры с Максимом. Он оказался неплохим парнем и давал понять, что не прочь наладить более близкие контакты. Однако при данном режиме работы сделать это было непросто.
Обычно, при смене каждый из них задерживался на часок, чтобы поболтать. Это не одобрялось Надеждой Викторовной, но вслух она ничего не говорила.
В тот день она сменила Макса в положенные 20.00, но он, как всегда, задержался. На сей раз разговор зашел о море.
— А знаешь, я ни разу не была в Крыму, — призналась Майя. — Жанну слушаешь, так там прямо рай.
— Я
В это время дверь бесшумно открылась у них за спиной. Майя почувствовала движение воздуха, обернулась. В метре от постели стоял Владик.
— Чем вы тут занимаетесь? Как отец, нормально? — язык у него явно опережал мысль. Владик присел, опасливо косясь на Максима, взял волосатое запястье отца и сделал вид, будто меряет пульс.
— С отцом все в порядке, — сказала Майя, более благоразумный Макс промолчал.
— Ну и хорошо, — с видимым облегчением произнес Владислав, отпуская руку. Он встал и беззвучно удалился.
— Я пойду, — сказал Макс. — До свидания.
— До завтра, — ласково ответила Майя. — А то бы посидел еще немного?
— Извини, у меня дела, — вспомнив о чем-то произнес Макс.
Он быстро вышел, захлопнув дверь.
Резкий звук, нарушивший могильный покой кабинета, словно разбудил старика. Он задвигался на своем ложе и открыл глаза, затуманенные бесконечным сном.
Это было так неожиданно, что Майя замерла, испуганно глядя на желтое высохшее лицо. На мгновение их взгляды встретились.
— Жанна, — произнес старик. — Жанна.
Надо включить запись, — подумала Майя и дотянулась до красной кнопки.
— Жанна, — повторил старик, — не уходи. Здесь душно. Открой окно в сад.
— Сейчас открою, — сказала Майя и ее вдруг озарило. — Папа, скажи, где твоя карта?
— В одежном шкафу, за стенкой. Открой окно, душно… — старик что-то забормотал и через минуту затих.
Вот это да, — подумала Майя. — Интересно, как там все записалось?
Она отмотала пленку и включила прослушивание.
Сзади скрипнула дверь.
— Майя, я тут сумку свою оставил, — начал было Макс. — А он что, заговорил?
— Да так… — Майя смутилась. Сцена с «отцом» показалась ей вдруг отвратительной.
— Давай послушаем, — сказал Макс, подходя поближе.
— Да он ничего такого…
Прокрутив два раза запись, Макс хитро сощурил глаза.
— Ну-ка, — сказал он, — рассказывай, что это за карта?
Когда солнце стало припекать, Майя стряхнула бумажку, которой прикрывала свой обгоревший нос, и морщась пошла по хрустящей гальке к лазурному краю моря. Сегодня она слишком поздно пришла на пляж, все места у воды были уже заняты.
Она отошла подальше, туда, где подводная скала круто обрывалась в море, набрала воздуха и нырнула. В голубой прозрачной воде мутными шарами плавали мелкие медузы. Они не обжигали, Майя одну даже попробовала на вкус. Медуза была водянистая, как комковатый кисель, соленая от морской воды.
Когда кончился кислород и жутко захотелось дышать, Майя вынырнула, легла на спину.
Ох, хорошо, — думала она, жадно глотая воздух. —
Майя и Макс жили в Щебетовке уже вторую неделю. В тот вечер, выслушав ее сбивчивый рассказ, Макс хладнокровно стер запись и предложил вместе поехать на юг. Майя долго не раздумывала — от работы сиделки ее уже тошнило. Еще месяц-другой и она сама бы ушла. Макс предложил дождаться выплаты денег, а затем уйти по-английски, не прощаясь. У Макса была палатка, в которой они теперь обитали. Сам Макс каждое утро уходил через горы в воинскую часть — нужно было отыскать дом, где прежде жила эта семейка. Возможно, там сохранился шкаф и карта тоже сохранилась. По крайней мере, Макс очень на это надеялся.
Почувствовав, что снова становится жарко и по телу бегут струйки пота, Майя встала, достала из сумки пакет и пошла добывать ужин.
Место, где жили мидии, находилось метрах в пятнадцати от берега. Это был огромный плоский кусок скалы, лежавший под водой на глубине щиколотки. Мидии покрывали его плотным слоем, не оставляя ни сантиметра открытой поверхности. Осторожно ступая, чтобы не порезаться об острые края ракушек, Майя дошла до середины, села и на ощупь принялась срывать моллюсков, выбирая покрупнее.
Несколько мощных мужчин проплыли мимо на шлюпке, играя накачанными в спортзале бицепсами. Майя помахала им рукой, но ответа не получила.
Недавно приехали, — решила она, взглянув на их красную, слегка тронутую загаром кожу.
Макс пробрался сквозь кусты, выбрал более-менее горизонтальный камень и остановился, задыхаясь после подъема по крутому склону. Его рубашка вся пропиталась потом и липла к телу. Он на мгновение задержал дыхание, замер, прислушиваясь. Тишина. Но звуки в горах обманчивы. «Рексы»! Его заметили «рексы», когда он выбрался из военного городка и пошел по новой дороге, рассчитывая сократить путь. Он слишком размечтался, вообразив себя Рэмбо, и потерял осторожность. А, может, задумался о последнем разговоре со стариком. Старик наконец сказал дело. Потребовалось три дня на его обработку, прежде чем он указал дом прежнего главного инженера. Но все равно: думать надо потом, вечером, в палатке; в режимной зоне следует оставаться предельно внимательным, а он, потеряв всякий страх, выскочил на дорогу прямо перед сменой с разводящим. Может быть, все и обошлось, если бы от неожиданности он не бросился бежать. У «рексов» голова работает просто: если бежит — надо ловить! На то они и «караульные собаки».
Вроде тихо. Значит, ушел. Значит, оторвался. Отлично! Теперь пускай ищут, хрен найдут. Надо же, в горах первый раз, а освоился быстро. Правда, ноги все посбивал в новых шнурованных сапогах, но это пустяки. Это мелочь. Главное — дом. Теперь он его знает. Если старик не соврал, если он, дурак старый, не ошибся, завтра карта будет в руках. Если только, не дай Бог, хозяева не выбросили старый платяной шкаф!
Ужин был как обычно: печеные мидии и серый хлеб. Правда, Майя достала где-то фруктов, а Макс колбасу у деда прихватил. В общем, поели. Потом долго сидели у костра, отдыхали после еды, ждали, когда опустится ночь.