Крутой сюжет 1995, № 4
Шрифт:
Вернувшись в начале марта в Минск, приятели получили неделю отдыха. Вообще-то, договор с Иваном Степановичем Сэт заключил на месяц, но в Петербурге пробыли меньше, нежели рассчитывали, дома шеф обходился услугами одного водителя, вот и обломился им оплачиваемый отпуск. Как бы в премию за проявление в туалетном бою доблесть и отвагу. Но сегодня, около полудня, Сэту позвонил сам Иван Степанович и взволнованным шепотом попросил немедленно приехать к нему на дачу в Ждановичи. Туда друзья и направились, когда Сашка наткнулся взглядом на отворявшую дверь магазина Лену.
— Интересно, все-таки, что за спешка. — Сэт все гадал, зачем они понадобились клиенту. —
— Ему видней. Главное, платит нехило, — Сашка отогнал наконец нахлынувшие при виде Лены воспоминания. — Сто баксов в день, жить можно. Тем более, никому наш Ваня не нужен. Понты колотит — враги, конкуренты со свету сжить хотят! Хотя все это пыль для моряка — копейки эти дармовые. Надо искать болвана с деньгами и аферу прокручивать.
— Ладно, отработаем со Степанычем, в Сочи прокатимся. Поищем в «Жемчужине» или «Дагомысе» — там всяких дармоедов хватает, — Сэт притормозил, пропуская к остановке «икарус», и свернул возле цирка направо, игнорируя запрещающий поворот знак, «опель» проскользил мимо стеклянного куба ВДНХ, протолкался в потоке машин до Немиги и, выскочив на проспект Машерова, увеличил скорость. Иван Степанович настаивал, чтобы на дачу телохранители прибыли до часу дня.
Скрытый от любопытных глаз небольшим перелеском, подпиравшим территорию дома отдыха Министерства обороны, двухэтажный бревенчатый особнячок возник на берегу узкой речушки в начале пятидесятых. Сперва здесь творил свои шедевры псевдонародный белорусский поэт, после смерти увенчанного всевозможными лаврами борзописца дачу приобрела вдова какого-то академика, а пару лет назад ее спившийся наследник сбагрил ставшую обузой загородную резиденцию Ивану Степановичу Шабукевичу.
Иван Степанович, как говорят американцы, сделал себя сам. В начале семидесятых, покинув деревеньку под Кобрином, кинулся за счастьем в столицу, имея неказистый трехбальный аттестат, ухитрился поступить в институт народного хозяйства, каким-то непостижимым образом окончил нархоз с красным дипломом и, обойдя при распределении добрый десяток конкурентов, внедрился на службу в Министерство финансов. За пять министерских лет молодой, но ранний бюрократ, обзавелся связями буквально на всех уровнях, удачно женился и, подталкиваемый высокопоставленным тестем, перебрался в кресло начальника отдела Минкоммунхоза. Потом были Госплан, Госкомтруд и Госкомиздат, но Ваню Шабукевича не просто кидали с места на место, а назначали на новые, более значимые должности. Начало перестройки он встретил, будучи одним из руководителей Госснаба республики. Именно Госснабу поручили организацию и опеку первых ласточек рыночной экономики — пресловутых кооперативов. И именно туда потекли сперва ручейки, а чуть погодя полноводные реки взяток и подарков. Иван Степанович с год еще пожировал на доходном месте, организовал добрый десяток кооперативов, оставаясь в тени и заправляя делами через подставных председателей, а когда убедился, что коммунизму капут, оставил государственную службу и осел в Союзе кооператоров БССР. На глаза, правда, не лез, числился главным бухгалтером какого-то мелкого кооператива, но знающие люди поговаривали, что главную роль в вышеозначенном Союзе играет именно он.
Со временем кооператив трансформировался в малое предприятие, затем предприятие слегка расширилось и стало совместным с американцами, вскоре от СП, где Шабукевич по-прежнему числился главбухом, отпочковался целый рой акционерных обществ, обществ с ограниченной ответственностью и производственно-коммерческих фирм. Заправляя делами этой маленькой империи, Иван Степанович мечтал вывести свое детище на мировой рынок, но шагать вознамерился нехоженным, самым коротким путем.
С год назад подвернулся головастый паренек, обивавший пороги Белорусской научно-промышленной ассоциации с идеей разработки и реализации западным партнерам сапропеля, великолепного природного удобрения. Речного и озерного ила в Белоруссии, как известно, с избытком, и Иван Степанович мигом учуял богатую добычу, пригрел и обласкал паренька, и идея начала потихоньку претворяться в жизнь.
Сложность заключалась в том, чтобы выскочить на поверхность прежде, чем акулы, поделившие экономическое пространство на охотничьи угодья, успеют среагировать. Шабукевич прекрасно понимал, что отобрать счастье могут в два счета. Но только до той поры, пока на контракте с арабским мультимиллионером, на которого он вышел с предложением о поставках сапропеля, не стоит его личная подпись. Когда на счета предприятия хлынут миллионные инвестиции, тронуть уже не посмеют, деньги сотрут в порошок любого противника.
Все развивалось по тщательно продуманному плану. Даже такую мелочь, как приглашение в качестве телохранителей ни с кем не связанных ребятишек, Шабукевич предусмотрел заранее. Он мог бы содержать целую армию боевиков, но гарантии безопасности не получил бы, наоборот, привлек излишнее внимание. А Сэт давно оказывал ему мелкие услуги, зарекомендовал себя великолепно, да и его новый напарник Саша Ивану Степановичу понравился. Спокойный, уравновешенный парень, под стать своему приятелю Сергею.
Представители арабского партнера должны были прилететь в Минск завтра утром. Первая партия обезвоженного и упакованного в фирменные пятидесятикилограммовые мешки сопропеля уже лежала в Ильичевском порту в ожидании погрузки. Оставалось подписать бумаги и улететь на Аравийский полуостров, выждав там, пока улягутся в среде одураченных конкурентов страсти, вызванные лихой авантюрой Шабукевича. И вдруг, нынешним утром, в кабинете Ивана Степановича раздался телефонный звонок. Где-то произошла утечка информации, грубый голос посоветовал забыть о сапропеле навсегда. Или передать дело в более надежные и крепкие руки, удовлетворившись мизерной долей прибыли.
До встречи с арабами оставалось чуть более суток. Иван Степанович решил рискнуть и обыграть конкурентов в последнем гейме. Собственно, выход был один — отсидеться на дороге, утром мчаться в аэропорт встречать партнера, подписывать контракт. После чего немедленно улетать к далеким пескам аравийской земли, остро нуждавшимся в белорусском перегное. Поэтому он связался с Сэтом, вызвал того вместе с Сашей в Ждановичи, куда тотчас выехал и сам, моля Бога, что конкуренты, которым было обещано подумать и дать ответ позже, не успеют перехватить его «мерседес» по пути.
Когда красный «опель» посигналил у зеленых, обитых стальными листами, ворот, вмонтированный в панель приемник пропикал ровно час. Створки распахнулись, в проеме возник Юра, молчаливый верзила, состоявший при Шабукевиче водителем и личным охранником. Разглядев за лобовым стеклом знакомые лица, Юра пошире раздвинул створки ворот и приглашающе махнул рукой.
— Проезжайте, только быстрее.
Сэт газанул и «опель» проскользнул в глубь небольшого двора, развернулся на бетонной площадке у крыльца и остановился. Юра закрыл ворота, заложил их изнутри массивным бруском и подошел к выбравшимся из салона приятелям.