Крутые белые парни
Шрифт:
— Холли, я отпускаю тебя. Боже, ты же сможешь получить все, что пожелаешь. Все. Просто тебе надо подождать. Жизнь еще повернется к тебе своей светлой стороной: вот увидишь. Сначала тебе будет тяжело, а потом постепенно придут и хорошие времена.
Она яростно взглянула на него и... заплакала. Ему захотелось подойти и успокоить ее. Она так много для него сделала, ему было удивительно хорошо с ней.
Она села.
— Я не понимаю, как ты можешь жить в этой лжи. Ты вернешься и будешь фальшивить, рызыгрывая благородство, а когда меня
Бад тоже сел. Холли обхватила голову руками и зарыдала.
"Помоги ей, — подумал он. — Прекрати ее мучения".
Ее мокрое лицо распухло и покрылось красными и белыми пятнами. Из носа текло. Плечи содрогались. Он видел, так плакали женщины на месте дорожно-транспортных происшествий над кусками плоти, которые когда-то были их мужьями или детьми. Там ничего нельзя было поделать, только ждать, когда жизнь возьмет свое и горе утихнет.
— Бад, я люблю тебя.
— Холли, речь идет не о любви. У моего сына не будет другого отца, а у меня не будет другой семьи.
— Бад...
— Холли, я не могу быть человеком, который бежит от ответственности. От этого происходят все преступления — от тех, кто рвет концы, сжигает мосты и скрывается от ответа. Я не могу быть таким человеком.
— Ты мне лгал. Так много раз.
— Может быть. Но я лгал и себе. Я думал, что у нас есть шанс. Но я не тот человек, кто может дать тебе этот шанс. Ты заслуживаешь того, чтобы встретить мужчину, который сможет дать его тебе.
— Ты очень легко к этому относишься. Для тебя все и правда пустяк.
— Нет, мадам, это не так. Это совсем не легко. Холли, я действительно люблютебя, разве ты не видишь?
— О, Бад, — взмолилась она. — Зачем ты убиваешь меня? За что?
Лэймар ожидал, что дом окажется несколько больше. Он был разочарован. Он знал, что копы небогаты, если не берут взяток, а он не думал, что Бад их берет. Но он считал, что они живут более или менее прилично. А оказывается, в таком вот обшарпанном домишке?
— По-моему, он едва сводит концы с концами, — заметил он.
— Да он живет намного хуже нас и в таком дерьмовом районе, — согласилась Рута Бет.
— Ив самом деле, — откликнулся Ричард, — это же всего-навсего государственная служба. Держу пари, он делает не больше двадцати пяти тысяч в год.
Они стояли на улице, в половине квартала от дома, куда зашел Бад. Им был виден пикап, припаркованный у крыльца.
— Мы перестреляем их сейчас, папочка? Туда, обратно, пиф-паф!
— Я как раз думаю об этом, — ответил Лэймар. Это было заманчиво: вломиться в дверь, как они это сделали у Степфордов, застать его босым и в пижаме, а потом перестрелять их там всех, чтобы в доме не осталось вообще никого живого. Потом можно будет уносить ноги.
Но... он же совершенно не учитывает того, что район очень густо заселен. Как только зазвучат выстрелы, сразу же найдутся свидетели, которые опознают Лэймара. Тогда, прежде чем они успеют доехать до фермы, их накроют. Во-вторых, Пьюти тоже парень не промах, у него хорошая реакция, и это может создать свои проблемы. На нем надет плащ, возможно, он вооружен. Ричард способен удариться в панику, да и вообще случиться может все, что угодно. Кто может это знать? Если у этого Пьюти есть «кольт», то случиться может действительно все, что угодно.
Плюс ко всему они не знают, кто находится в доме. А если там в полном составе сидит группа захвата и празднует чей-нибудь день рождения?
Лэймару пришлось бороться с той своей частью, которая истошно требовала от него ворваться в дом и оставить на стенах кровь с прилипшими к ней волосами. Однако он сохранял спокойствие, дав поработать умной части своего мозга.
— Ладно, — сказал он, — пока мы будем сидеть тихо, как мыши. Теперь, Ричард, я хочу, чтобы ты прошелся по улице. Не останавливайся, не замедляй шага, ни на что не пялься, запомни, черт тебя возьми, ни в коем случае не пялься ни на что, а потом возвращайся. Потом расскажешь мне, что ты видел. Но не сочиняй, не то я завтра утром съем твои яйца на завтрак.
— Хорошо, Лэймар.
Ричард вылез из машины, осторожно, не сильно хлопнув, прикрыл дверь. Глядишь, так из него еще и получится какой-нибудь толк; Ричард не спеша двинулся по улице.
— О чем ты думаешь, папочка?
— Я просто хочу как следует и без проблем расправиться с этой сволочью. Вот и все, радость моя. Мы выполним свой долг перед Оделлом и унесем ноги отсюда.
— Я не могу больше ждать. Я сделаю все, что ты хочешь, ты же знаешь, папочка.
— Я знаю, солнышко. Ты у меня самая хорошая. Он почувствовал на шее ласковое прикосновение ее руки.
— Я могу встать перед тобой и взять у тебя в рот. Ты можешь трахнуть меня в рот, — сказала она. — Это поможет тебе немного расслабиться. Я не возражаю.
Это предложение не вызвало у него особого энтузиазма.
— Не сейчас, — проговорил он. — Нам надо сначала сделать дело.
Он смотрел, как Ричард медленно прошел по тротуару, вроде на секунду остановился, а затем двинулся дальше. Потом он повернулся и зашагал обратно. Кажется, это продолжалось целую вечность. Наконец Ричард сел в машину.
Лэймар завел двигатель, поехал вдоль квартала и развернулся, прежде чем спросить у Ричарда, что он видел.
— У них там какая-то ссора или что-то в этом роде. Он кричит, а она плачет. Она подошла к нему и что-то ему сказала, а он раскричался, и она отошла от него.
— Они ведут себя, как мои папа и мама, — заметила Рута Бет.
— Больше ты там никого не видел? — спросил Лэймар, поворачивая за угол.
— Нет, сэр. Никого.
— Мальчишку его ты тоже не видел?
— Нет. Должно быть, его нет дома.