Круз
Шрифт:
Я покачала головой, чувствуя при этом головокружение. Мой желудок перевернулся — не уверена, что вообще смогу есть.
— Тебе нужно что-то, что впитало бы часть алкоголя.
— Погоди-ка, — папа обошёл стол. — Ты вчера увёз её, и напоил?
Я улыбнулась, наслаждаясь тем, как папа включил режим наседки, защищая меня. Некоторые вещи никогда не изменятся.
— И он забрал мою визитку девственницы на заднем сидении твоей машины, пап.
Круз побледнел. Огромный, словно зверь, мужчина раскачивался
— Пап, — я схватила его за плечо. — Иисус, разберись со своими яйцами. Он отвёз меня в бар и вёл себя, как истинный джентльмен. Я не смогла пойти домой, и видеть кухню без аbuela. Именно по этой же причине ты сам вчера не вернулся.
— Так у тебя ещё есть эта визитка?
Теперь я покраснела от смущения, когда мои слова сыграли же против меня.
— Папа!
— Ну так?
— Круз не забирал никакую визитку. Он вёл себя как джентльмен.
— Прекрасно, — наконец заворчал он, отворачиваясь, отказавшись продолжить эту тему.
Ещё один неловкий момент, прежде чем Круз вновь нарушил тишину.
— Завтрак? — Спросил он, приподняв бровь.
— Конечно.
— Обожаю после тяжёлой утренней тренировки перекусить пончиками, — подмигнул мне мужчина, показывая свою игривую сторону.
— Боже, сядь за руль.
Прячу лицо в ладонях, вспомнив, как рассказывала ему о том, как потеряла девственность в магазине с пончиками, включая даже детали о размазанной на заднице пудре.
— Спасибо. Я не хотела идти домой, и начинать строить планы.
Круз откусил огромный кусок от пончика с шоколадной глазурью.
— Без проблем.
Я перемешиваю кофе, что стоит передо мной.
— Как ты справился с этим?
— Похороны?
Киваю.
— Я был в оцепенении. Много пил. На самом деле, из-за этого у меня возникло гораздо больше проблем, чем мне хотелось бы признать.
— Ага, думаю, той пьянки было более чем достаточно.
— Прошлой ночью ты была весьма забавной.
— После того, как выпью, я слишком много говорю и смеюсь.
— Это было мило.
Я сморщила нос.
— Не думаю, что хоть что-то во мне было милым, а не жалким.
— Мы очень похожи.
Схватив свой стакан с водой, он поднёс его к губам.
— Не думаю. Я ненавижу сражения, в то время как ты — боец.
— Меня воспитал отец.
— Без матери?
Он покачал головой, и в каждой черте его лица проглядывалась печаль.
— Не-а. Я результат односторонней любовной истории.
— Так ты тоже ненавидишь День матери? — Спрашиваю я.
— Презираю.
— У нас может оказаться намного больше общего, чем я думала.
— Ага, отец обрюхатил девушку в колледже. Она стремилась к большему —
— Судя по всему, он хороший парень.
— Твой отец и мой — они очень похожи.
— Как ты попал сюда?
— Наши отцы в прошлом были хорошими друзьями, хотя несколько раз им приходилось сражаться друг с другом за пояс чемпиона. — Он закинул последний кусочек пончика в рот. — Папа, перед своей смертью, велел мне прийти сюда.
Потянувшись к нему, я схватила Круза за руку, так отчётливо видя боль на его лице.
— Мне жаль.
— Ага, никогда не думал, что продам его спортзал, оставив позади его наследие, но я просто не мог справиться со всем этим. Думаю, он знал, что всё так и закончится. Мне потребовалось несколько лет, чтобы набраться смелости сделать это.
— Забавно, насколько правы иногда оказываются отцы.
Перевернув свою ладонь, мужчина переплёл наши пальцы.
— Да.
— Как ты справился с его похоронами и прочим?
— Много выпивки, душевной боли и попыток обуздать эмоции.
Я чувствую, как слёзы застилают мои глаза.
— Они — всё, что у меня есть. Они пожертвовали всем ради меня. Abuela убедилась, что я отправилась в колледж и смогу воплотить свои мечты.
— Сбереги это. Не замыкайся в себе, отрёкшись от их тяжёлого труда, поверив в то, что ты ничего не стоишь.
— Это больно, — признаюсь я, позволяя пролиться слезам.
— Это так, и люди будут говорить наитупейшие вещи. Теперь я предупреждаю тебя.
Тыльной стороной ладони, я утираю слёзы, что бегут по моим щекам.
— И люди будут говорить, что со временем станет легче, но это не так. Как по мне, с каждым прошедшим днём становится только сложнее. Мне хочется позвонить ему, по крайней мере, раз десять на дню, чтобы рассказать о тренировках и о моём следующем сопернике.
— Независимо от времени, я разговаривала с ней каждый вечер, прежде чем отправиться спать, — признаюсь я.
— Каждое утро, несмотря на то, что я нахожусь в Вашингтоне, а не в нашем зале в Техасе, я окидываю взглядом тренажёрку, ожидая его увидеть. И совсем неважно, сколько прошло месяцев.
За разговором, мы открывали друг другу ту боль, с которой пришлось столкнуться в собственной ситуации. Дюжиной пончиков позже, и множеством историй, Круз оплатил счёт. Я ещё не готова пойти домой. Я слышала о стадиях скорби, и теперь задаюсь вопросом, является ли моё состояние частью этого.
— Что же, звучит так, словно мы будем отмечать День матери в этом году вместе? — Предлагаю я.
Его широкая улыбка — единственный ответ, который мне нужен.
— Чем будешь заниматься остаток дня? — Спрашиваю у мужчины.