Кружки любви
Шрифт:
Поначалу он смотрит вниз, а когда поднимает глаза, вытирая тряпкой запачканные краской руки, то впивается в меня озадаченным взглядом. Сара прекращает поглаживать мое плечо и берёт под руку, прижимаясь своим телом к моему.
— Привет, Сара, — говорит он немного растерянно спустя пару минут тщетных попыток выяснить, что происходит между нами.
— Снова возишься с грузовиком, Клайд? — весело щебечет она.
— Всегда вожусь с этой развалюхой.
Клайд останавливается перед нами и смотрит на её руку, на которую я стараюсь изо всех сил не обращать внимания.
— Мы можем чем-то тебе помочь?
— Мои стеллажи сломаны. Сегодня я пошла в сарай, чтобы посмотреть что-то на замену, но, оказалось, все доски прогнили. Мне нужен один новый для Осеннего фестиваля, — объясняет она, стискивая мою руку.
Я не могу ударить женщину.
Или могу… один раз?
Нет.
Бл*дь.
— Ты немного опоздала с заказом, Сара. Мы закончили принимать такие заказы еще пару недель назад.
— Я просто полагала, что могла бы отблагодарить тебя, если бы ты мне помог, — она смотрит на меня карими, немного прищуренными глазами, в которых стоит томное выражение, что заставляет сжаться мой желудок. У меня нет привычки брать оплату за мою работу сексуальными услугами. И я уверен, что этого не произойдет с этой идиоткой.
— Я подумаю, может, мы и сможем вдвоем помочь тебе. Гаррет присоединится к нам чуть позже.
Клайд хочет, чтобы она отстала от меня, так же как и я.
Сара проводит свободной рукой по моему прессу, её движение заставляет меня напрячься. Она, наверное, думает, что я рисуюсь для того, чтобы продлить общение с ней. Но я больше не могу терпеть это, поэтому беру её руку и убираю с моего тела. Затем так же убираю прочь ее другую руку, которой она вцепилась в мой бицепс.
— Скоро вернусь, — говорю я Клайду.
Он натянуто кивает головой.
Я прохожу мимо Сары, не произнося ни слова, в то время как она пытается попрощаться. Когда отхожу подальше, могу наконец-то вздохнуть, не задыхаясь от её ядовитого парфюма, который просто-напросто душит меня. Выходя из магазина, я быстро направляюсь к машине. Я всегда паркуюсь за магазинами. У нас хватает места для нескольких машин, и Клайду нравится работать здесь на грузовике. Мы используем его для погрузки и разгрузки. Это место ограничено только одной улочкой, которая предназначена только для въезда или выезда. Больше ни один из владельцев окрестных магазинов не использует это место, и мне кажется, им глубоко наплевать на то, что мы монополизировали его.
Я открываю дверь своей черной Шевроле Камаро zl1 1969 года (прим. Chevrolet Camaro — культовый американский спортивный автомобиль, выпускавшейся подразделением Chevrolet корпорации General Motors с 1966 года). Возможность приобрети эту крошку дала мне моя преступная жизнь и более поздний год выпуска, шестьдесят девятый. Мне не должен был достаться такой гребаный подарок, но он мне достался, и я готов убить любого, кто попытается отнять его у меня.
Двигатель оживает с ревом, и я лечу вниз по переулку к дому Эмили. Я пытаюсь успокоить ярость в моей груди. Она вся выплеснута в лицо Девлина, но когда дело касается Эмили и её собственной безопасности и защиты от бывшего парня-сталкера, ей совершенно по фиг. Это выводит меня из себя.
Я предполагаю, что она может дойти до дома за пятнадцать или двадцать минут. Я должен перехватить её на улице.
Но я этого не делаю.
Я подъезжаю к фасаду её небольшого красного кирпичного дома и вижу, что в окнах не горит свет, значит, Эмили еще нет. Я могу ворваться и подождать её там, но решаю сделать ещё одну петлю вокруг дома.
Когда я спускаюсь на машине с холма, ведущего к дороге сбоку, на которой растут лиственные деревья, я замечаю её. Она стоит во дворе с пожилой парой, вокруг которой прыгает маленький мальчик. Я глушу двигатель и наблюдаю за ней.
На её щеках ямочки, когда она и маленький мальчик прыгают в две огромные груды листьев. С опущенными окнами, я слышу её хриплый смех, но я нахожусь слишком далеко, чтобы видеть, как её глаза озаряются золотистым светом. Хотя я и так знаю, что они светятся в этот момент.
Мой гнев исчезает. Всё, что я чувствую, это тепло, смотря на этот светящийся лучик света, который резвится на переднем дворе и выглядит по-настоящему счастливым и свободным. Маленький мальчик зарывает её в листья, присыпая ими. Она выпрыгивает из них и хватает его, рыча и щекоча. Он очень громко визжит, но это не сравнится с её хихиканьем.
Я наблюдаю за ней, пока девушка помогает маленькому мальчику подняться и провожает, как мне кажется, вместе с его бабушкой и дедушкой в маленький голубой дом. Я жду некоторое время и решаю, можно ли её оставить. Эмили в безопасности. Она счастлива. Она не нуждается во мне или моём дерьме.
Я еду домой вместо того, чтобы вернуться в магазин. Клайд наверняка его закрыл, и я не хочу опять иметь дело с Сарой, если она все еще поджидает меня.
За двадцать минут я добираюсь до нужного места. Я сосредотачиваюсь на Девлине и на том, что я обязан был помочь этому засранцу. Я размышляю, что заставило его так поступить. Он заявил, что Дженна не в беде, однако проблемы всегда следуют по пятам за его клубом. Его девушка не выглядит как привычные старухи его клуба. Она как будто сошла с глянцевой обложки журнала. Хотя Девлин был уверен, что она принадлежала ему. (Прим. старуха — женщина, получившая статус жены. Находится под защитой своего партнёра. Этот статус считается уважаемым среди членов клуба).
Я заезжаю в свой гараж, выхожу из машины. У меня большой гараж, рассчитанный на три автомобиля, так что я могу работать над разными тачками и двигателями, когда захочу. Дом у меня обычный; это простой старый фермерский дом, видавший лучшие дни, прежде чем я купил его за копейки
Я хорошо распоряжался деньгами до того, пока меня не посадили. Я сохранил большую часть наличными, спрятанными по всему среднему Западу под вымышленными именами. Когда меня арестовали, у меня было пятнадцать удостоверений личности и столько же банковских ячеек для хранения ценностей. Я знал, что они придут за мной, поэтому уничтожил все доказательства моей ложной жизни и отдал всё важное Клайду. Он следил за их сохранностью и потратил неделю, мотаясь со мной по разным частям штата, чтобы собрать мои деньги, когда я освободился.
Я никогда не крал у хороших людей, в этом я обошёл моего отца. Его не волновал тот факт, грабили мы богатых или бедных. Он был обеспокоен конечным результатом. Я же не чувствовал себя комфортно, рассуждая таким образом. Первое, если я выполнял работу, я хотел за это хорошее вознаграждение. Второе, я вырос в бедности. Не было ни одного гребаного шанса, что я когда-либо решусь воровать у бедных, у которых и так ничего не было.
В основном я воровал крупные партии электроники у местных. Так же пару раз перевозил наркотики из Мексики. Но я никогда не был членом наркокартеля. Я не тупой. Я ушел после нескольких незначительных поставок "снега" (прим. снег — кокаин). Вот откуда я знаю Девлина. Я поставлял товар, а его старик спихивал это по своим каналам. Это были взаимовыгодные отношения.