Крылатая гвардия
Шрифт:
«Неплохо, однако, устроился этот Кононов!» – Говор усмехнулся. Беззлобно, без зависти. Так, с легким недоумением. Казалось бы, кто он, Егор Альбертович? Так себе, в прошлом инженер, спортом немного баловался... Именно баловался, пахать всерьез кишка тонка оказалась. А сейчас поди ж ты: предприниматель, депутат, спонсор (неясно, правда, чего именно). И как живет! Однако его, Говора, это не касалось.
Сегодня у Анатолия Алексеевича к господину Кононову было серьезное дело.
– Рад видеть! Все такой же могучий! Не то что я, брюхо вот отращиваю. – В персидском халате и мягких кожаных шлепанцах с загнутыми носами, Егор Альбертович выглядел приветливо и вальяжно.
– Добрый вечер! – Говор был подчеркнуто сдержан в эмоциях. Дело есть дело, а дружбу с такими персонажами водить Толя не привык.
– Ну что, первым делом самолеты, а девочки потом? А? – Хозяин как бы предложил гостю самому выбрать программу.
– Девочки в другой раз и в другом месте...
– Хорошо! – Арбитр перестроился моментально. – Пойдемте, потолкуем о деле.
– Я слушаю вас!
– Егор Альбертович, как человек, несколько лет отдавший спорту, вы поймете меня, – начал Анатолий. – Хочу предложить одно нужное и... – Толя замялся, красноречием бывший чемпион не блистал. – Ну, одним словом, хорошее, полезное дело, – коряво закончил он и вздохнул.
– Вы предлагаете мне спонсировать детские спортивные школы? – дернул бровями Кононов.
– Не совсем. Хотя это тоже, конечно... Неплохо бы. Я же хочу вам предложить создать свою школу... Даже не школу, а академию! Академию боевых искусств.
– Так, продолжайте. – В глазах Кононова, кажется, зажегся искренний интерес.
– Нужно построить специальный Дворец спорта и собрать в его стенах лучшие российские школы. Чтобы были бокс и борьба, карате и армейский рукопашный бой, муай-тай, тхеквондо. Мы объединим лучших мастеров под одной крышей – если не всех, то значительную их часть. Будем по-настоящему платить им и воспитывать в стенах этой академии настоящих бойцов!
– Но вы, кажется, создали э-э-э... клуб. «Русский поединок», да? Вам этого недостаточно?
– Мне? – Говор даже не понял, о чем его спрашивают. – Я-то здесь при чем? Я же, извините, говорю об академии! А у меня клуб. И за аренду помещения приходится платить. Потом, на «Поединке» выступают уже подготовленные бойцы, мастера спорта, рукопашники. А я говорю о создании национальной академии!
– Да, извините, я просто не уяснил сразу... – Арбитр растянул губы в улыбке. – И что? Вам такой проект кажется перспективным?
– А почему нет? И потом, это же будет пропаганда здорового образа жизни, мы потом откроем целую сеть спортшкол. В разных регионах.
– То есть вы предлагаете централизованное выращивание звезд спорта и боев без правил?
– Можно сказать и так, – пожал широкими плечами Говор. Вообще-то он имел в виду немного другое. Похоже, красота чисто спортивного поединка не очаровывала депутата-предпринимателя...
– Заманчиво... Я подумаю. Давайте свяжемся через пару дней!
Итак, фанатик... Причем с уголовным прошлым. Немного сдвинут на своем мордобое... Что ж, именно такой человек может сыграть ключевую роль в предстоящей комбинации!
– Подождите. У меня к вам вопрос. – Арбитр остановил уже поднимавшегося Говора.
– Да, я слушаю.
– Это правда, что вы спонсируете два приюта для бездомных животных?
– Да. Одинокие женщины подбирают на улице собак и кошек, а я оказываю им посильную помощь.
– Хм... А почему вы это делаете?
– Почему? – Говор был озадачен вопросом. Ответ снова получился косноязычным. – Ну... Они же живые! Собаки-то...
– Вы любите собак?
– Ну... А что? – Толя не понимал, зачем выяснять само собой разумеющиеся вещи.
– Это хорошо... – Арбитр опустил глаза, немного помолчал. – Всего хорошего, Анатолий Алексеевич. Если я надумаю принять ваше предложение, то позвоню завтра вечером между десятью и одиннадцатью часами.
Владимир Михайлович листал утреннюю прессу, особенно внимательно просматривая сводки городских происшествий. Где-то должны всплыть Зимин со Степновой. Однако никаких упоминаний о них не было. Боря в соседней комнате упражнялся со своим любимым оружием – сюрикенами [14] . Металлические звездочки почти беззвучно вонзались в круг деревянной мишени. Раздавшийся звонок оторвал обоих от серьезных дел.
14
Сюрикен – японский метательный нож с несколькими лезвиями.
– Кто здесь? – поинтересовался Боря, подойдя к двери и продолжая сжимать в пальцах сюрикен.
– Михаил, – раздалось за дверью.
– Владимир Михайлович, это тот парень из УВД... Я вам говорил, – вполголоса пояснил Боря.
– Зачем ты позвал его сюда? – Чувствовалось, что хозяин дома не очень-то обрадовался.
– По-другому не получилось... Он хочет говорить лично с вами, – развел руками Борис.
– Ладно, пусть заходит.
В комнате появился невысокий худощавый юноша.
– Вот, это Миша, – представил его Борис.
– Будем знакомы... Присаживайтесь, Миша! – Владимир Михайлович отложил в сторону газеты и внимательно оглядел гостя, профессионально фиксируя каждую мелочь...
– Простите, с кем я разговариваю? – Михаил говорил вежливо, смотрел прямо в глаза.
– Меня зовут Владимир Михайлович.
– Извините, но я имел в виду ваш официальный статус. Из разговора с Борисом мне было понятно далеко не все. Кстати, вот мои документы. – Он протянул удостоверение.
– Значит, угрозыск? Старший лейтенант Белкин? – Быстро просмотрев документ, хозяин дома вернул его Михаилу.
– Да, я служу в УВД. Мне хотелось бы знать, кого представляете вы. Если вы всего лишь конкурирующая бригада, то разговора у нас не получится.
– Слушай, Миша, мы ведь уже это прошли и договорились, что возвращаться не будем, а ты опять за свое... Давай к делу! Ты же сам сказал, что на Логуна и Минаева у тебя такой зуб, что готов на все, чтобы их за ушко да на солнышко! Готов – так давай... – Боря был возмущен, и неудивительно: неожиданный выпад Михаила насчет конкурирующей бригады (то есть банды) ставил Бориса в дурацкое положение.