Крылатая гвардия
Шрифт:
– Рита, у нас больше нет ни минуты. Если вы не можете их снять, так и скажите. Будем принимать другие меры. – Клименко говорил спокойно, что стоило ему немалых усилий.
Другие меры... Она прекрасно знает, какие это могут быть меры. Жахнуть, например, из гранатомета в окно...
– Вот что, Михаил! Мне нужно еще десять минут. Я сумею их достать, но уйдите, не стойте над душой, это мне мешает, понятно?
– Хорошо, но не больше десяти минут... Что вы делаете? – Клименко, не двигаясь с места, глядел, как Рита отложила в сторону
– Отойди и не мешай! – В голосе Риты вдруг зазвучал металл, отчетливо проявился акцент. – Я знаю, что делаю. Иди в кухню и возьми под прицел выход!
– Хорошо... – Клименко, чувствуя холодок между лопаток, двинулся к двери.
Секунду спустя Рита достала из кармана авторучку и блокнот...
– Что это? – Татьяна на всякий случай вскинула автомат.
– Стрела Робин Гуда!
– Послание для нас... – Катя уже открепила примотанный резинкой к стреле листок и прочитала полушепотом: – «Немедленно уходите через окно на веранде в деревянный дом, иначе вас перебьют». Хм, похоже на ловушку, нас отделяют от заложников...
– Я с вами, девки, Клименке живые заложники сейчас опаснее, чем вы! А я много знаю и все расскажу! – Ну и слух у Геры, и голова, пожалуй, варит незаурядно...
– Вообще-то здесь одной гранаты хватит на всех, – поддержала Геру Оксана.
– Ладно, – решила Екатерина. – Последуем полезному совету. Пусть начальник охраны и его шеф разбираются между собой сами. – И продолжила громко: – Журналист! Распечатал свое чистосердечное признание? Распишись и давай сюда. Так, господа, следите за событиями, а мы вместе с Герой пойдем на разведку. Гера, ты вперед, если что, первая пуля тебе. За мной, девчата.
Рита прекратила пальбу в небо и подняла глаза от оптического прицела: дурехи скрылись в складском помещении, с ними почему-то этот уголовник – секретарь. Хорошо, что боковое окно было под ее контролем.
– Рита... Ну что? – Клименко вновь возник в дверном проеме.
– По-моему, двух уложила, а еще две сидят по углам, моими средствами их не достать... Больше я ничего не могу сделать.
– Вот что, Рита. Здесь мы разберемся сами. Для вас есть более ответственное задание.
Спокойствие Михаила настораживало. Этот тип, с виду культурный, милый джентльмен, чем-то напоминал большого говорящего паука.
– Вот. Этого человека... – Клименко положил перед ней фотографию. – Ваша задача... Ну, вы сами понимаете. Надо убрать. Вы поступаете в распоряжение Логуна Ивана Семеновича. Он объяснит, что и как. После чего мы будем считать контракт выполненным. Деньги за работу получите у Логуна, полную сумму.
Клименко действовал по заранее оговоренному плану, он еще не знал, что Логун в эти самые минуты благополучно расколол Зимина и оставил его в руках Хо и Мартина, так что снайпер был уже без надобности...
Завершение контракта... В распоряжение какого-то Логуна... Он объяснит, что и как...
Рита, не отрываясь, смотрела в лицо человека, запечатленного на фото. Однажды оно уже появлялось в прицеле ее «СВД». И вот снова... Сколько же можно?
Лицо в прицеле
– Слушай, Рита, – начал разговор полевой командир Акмаль, в чьем распоряжении она тогда находилась. – Нужно снять одного человека. Хотя нет, – поправился Акмаль, – какой он человек, он офицер-федерал.
Рита пожала плечами, это ведь была ее работа.
– Сможешь это сделать, получишь все деньги сразу, все, о которых договаривались. И можешь возвращаться домой, да?
Рита была поражена. По условиям «трудового договора» с Акмалем она должна отработать еще как минимум недели три... И счет «снятых» ею федералов должен был исчисляться иным количеством. А тут вся сумма за одну голову... Она сможет отправить Гуннара в Англию уже через неделю.
– Я готова, Акмаль. Насчет всей суммы, это правда?
– Обижаешь, девушка... Зверь серьезный, я тебя предупреждаю.
– Что за зверь?
– Спецназ ВДВ, знаешь? С медвежьими головами на рукавах. Их рота стоит вот здесь. – Длинный, тонкий, как у музыканта, палец полевого командира уперся в правый угол расстеленной карты.
– Село Кара-Ругуз? – уточнила Рита.
– Точно, маладец... Достали они нас.
– А говорил, русские не умеют воевать, – неожиданно для себя поддела командира Рита.
– Эти умеют. Отборные люди! Спецназ! – Акмаль сверкнул глазами. – Добровольцы, контрактники, панимаишь? Два моих взвода взяли в плен, а убитых сколько, знаешь, да? Ну вот... Старшим у них капитан Зимин. (Вот! Вспомнила!)
Фотографии его нет, приметы я скажу тебе точно: рост средний, примерно метр семьдесят пять, может, немного туда-сюда. Худой. Волосы темные. Лицо... Обычное лицо, как у всех русских. Особые приметы: нос только немного перебит, над левой бровью шрам. Еще примета – всегда чисто бритый, каждый день бреется... Остальные его бойцы, они почти все с бородой. Вот его и снимешь.
В селение Кара-Ругуз она пробралась вечером того же дня. Предварительная разведка под видом русской беженки, лишившейся крова во время авианалета. Однако утром следующего дня...
Устроилась она прекрасно, раздолбанное артобстрелами двухэтажное здание сельсовета стало великолепной огневой точкой. Достав спрятанную накануне здесь же «эсвэдэшку», Рита расположилась на втором этаже.
Командира роты она узнала сразу – гладко выбритое лицо, худощавая, широкоплечая фигура, уверенные движения. Камуфляж и повязка-бандана на голове на манер пиратской косынки.
Рита отметила, что у капитана приятное, даже красивое лицо, только рот великоват. Обычно русские, воюющие на «той» стороне, были для нее на одно лицо. И «снимать» их было легко. Иначе и не могло быть.