Крылатая удача Мэррила
Шрифт:
– Бомжатник, а не замок. А где хранятся продукты? Ну погреб-то здесь должен быть?
– С чего вы взяли, тааннет, что тут есть продукты? – густой бас за спиной заставил Элен подпрыгнуть. Она повернулась и снова… удивилась.
– Вы вообще кто? – спросила она у мужчины с роскошной рыжеватой бородой и внимательными черными глазами.
– Мажордом, – насмешливо ответил тот. – Что, не похож?
– Если подстричь и приодеть, вполне.
Мужчина ухмыльнулся, а потом протянул Элен руку – чистую, между прочим, с ухоженными ногтями. Женщина ее
Судя по седым вискам и морщинкам вокруг глаз, возраст у него приличный. Все шестьсот, если крылатый, а то и больше. А то, что он крылатый, она поняла как-то сразу. Во-первых, по одежде: уж очень она выглядела старомодной. Элен больше месяца провела при императорском дворе и видела, что молодежь предпочитает разноцветные рубашки и широкие брюки из немнущихся тканей. И кроссовки. И местный аналог джинсов, непременно с накладными карманами. Конечно, на приемы они надевают фраки и галстуки, но то официальные мероприятия. А в повседневной жизни главное – это удобство.
Этот человек был одет в сюртук и рубашку с шейным платком. И узкие брюки, лоснящиеся на коленях. И невысокие потертые сапоги. А еще его волосы были длиннее, чем принято. Он завязал их в хвост.
Элен вздохнула. Ей всегда нравились вот такие: коренастые, с бородой и волосами. И ретро-стиль ее тоже весьма привлекал.
– Меня зовут Элен Мэррил, – представилась она.
– Мое почтение, тааннет. Я Теодор. Просто Теодор, не Шанатор, не думайте. Сторож Холодного замка.
– То есть мажордом и есть?
– Нет. Именно что сторож. Мажордому нужны слуги. И жалование. А сторожу достаточно крыши над головой.
– Звучит грустненько. Так что же, просто Теодор, есть тут погреб? И хоть что-то съестное? Хозяева же чем-то питаются.
– Эти бакланы ходят обедать в деревню, – поморщился Теодор. – Наши тааннеты слишком высокого происхождения, чтобы пачкать свои перышки.
– Так, а тут еще девочка должна быть? – вспомнила инструктаж Элен. – Она тоже в деревню ходит?
– Девочке недолго осталось, – вздохнул бородатый. – Помрет она к весне, это уж точно. Да в этом замке кто угодно помрет, если уж говорить откровенно.
Элен глубоко вздохнула и отчеканила:
– Пока я тут, никто не помрет. Так, господин сторож, мне нужно мясо. И овощи. Масло, мука, яйца, молоко, сметана. В отличие от тааннетов, я умею готовить.
– А платить чем будете? В деревне больше не отпускают в кредит Шанаторам. Пока Агатка была на ногах, она закрывала долги, но она ж лежит, и давно.
– У меня есть вот это, – Элен повертела перед носом Теодора золотой жетон. – Я Мэррил, а не какой-то там бомж.
– Ладно, – сказал мужчина, немного подумав. – Овощи и яйца я могу принести хоть сейчас. У меня есть, я тут огород развел и курочек. А дальше – будем смотреть.
– Очень хорошо, – царственно кивнула Элен. – Неси продукты. А пока – где там ваша больная?
Подъем в башню Элен понравился ничуть не больше, чем обстановка в целом. Перила липли к рукам, прикасаться к ним стоило только в перчатках. На лестнице она видела крысу – вполне живую. Ступеньки скрипели и трещали.
И кто догадался поместить больную на такую высоту? Совсем из ума выжили.
И только распахнув дверь в комнату, Элен поняла, почему здесь. Возле огромного окна стояла постель. На ней лежала девушка: хрупкая, бледная, с изможденным видом, и смотрела на море. Только ради этого вида стоило тут построить нелепый и никому не нужный замок.
– Агата? – мягко спросила женщина. – Агата Шанатор?
Девушка с трудом повернула голову. Внимательно оглядела гостью.
– Вы – новая сиделка? – хрипло спросила она. – Я так рада…
– Ага, – согласилась Элен. – Меня прислали вам помогать.
– Как хорошо. Без женских рук сложно. Дамьен и Серж стараются, но есть же правила приличия. Может быть, вы поможете мне помыться?
Судя по горящим глазам хрупкой девочки, оправдывать ожидания и помирать в ближайшие дни она не собиралась.
– Тааннет Агата, – Элен с любопытством оглядывала комнату, отмечая, что здесь гораздо чище, чем в остальном замке. – Вы обедали? Или хотя бы завтракали?
– Да, Серж меня кормил. Он очень заботлив.
– Это замечательно. Не желаете ли пересесть в кресло?
И, не дожидаясь позволения, Элен откинула с девушки одеяло и подхватила ее за плечи, сначала усаживая на постели, а потом поднимая на ноги. На Агате была бесформенная ночная сорочка до пят из плотной фланели. Отвратительное одеяние, которому место только посреди огорода – ворон пугать. Молодые девушки, пусть даже и больные, такое носить не должны ни при каких обстоятельствах.
Агата пошатнулась, еще больше побледнев и закусив губу. На висках у нее появилась испарина. Элен усадила ее в пыльное кресло, укутала одеялом, а потом распахнула створку окна. В комнату мгновенно ворвался ледяной вихрь, наполняя пространство запахом моря.
– Я поменяю вам постель, – сообщила Элен. – Не холодно?
– Нет. Хорошо. Свежо.
Агата закрыла глаза и откинула голову. Спутанные тусклые волосы рассыпались по плечам. Проклятье, и как давно она принимала ванну?
Комната была обжитой, наполненной хоть и старой, но красивой добротной мебелью. На нижней полке большого шкафа с резными дверцами нашлись относительно свежие простыни и наволочки со смешными рюшами. Постельное белье было не новым, кое-где – протертым почти до прозрачности, но хотя бы сухим и пахнущим какими-то цветами.
Грязное белье Элен сбросила в угол. Подушки взбила, перестелила простыни.
– Интересно, крылатые набивают подушки своими перьями? Было бы забавно, этакий бонус.
– Нет, это искусственный пух, – хихикнула Агата. – Я давно уже сожгла старые перьевые подушки. Ненавижу их, тяжелые, вонючие. Современные материалы куда приятнее, и их постирать можно.
На лестнице послышались шаги и сдавленные ругательства. Дверь распахнулась, в комнату бочком протиснулся старший из хозяев с подносом в руках.