Крылатая.Небо для двоих

Калина Анна

В экипаже стало жарко. Очень жарко, словно где-то горел огромный костер, а бледный как полотно дракон продолжал нависать надо мной. Меня хватило только на жалкий писк:

– Вечер же...

– А рассказать мне не судьба?
– громыхнул голос Дорхе в тишине закрытого экипажа, а воздух едва ли не обжигал кожу.

– Вас дома не было, - пискнула я.
– И я ждала чего-то подобного.

Я ждала, что он будет требовать взятку. Может, мерзость какую предложит. Но я не ожидала, что меня просто захотят изнасиловать. Этого нет, не ожидала.

– И ждала, что тебя захотят отыметь в придачу к полученной денежной благодарности?
– рык на грани звериного.- Разве неясно, что это за гусь и что ему было нужно?

Я еще плотнее вжалась в спинку сиденья, перепугано глядя на Дорхе.

– Нет!
– я выкрикнула на грани возможности связок.
– Я... Я не ожидала.

И слезы все же потекли по щекам. Страх и пережитое унижение дали о себе знать. Тихо всхлипывая, я отвернулась к окну.

– Небо, дай мне сил, - устало выдохнул дракон и шлепнулся на сидение напротив.

В экипаже медленно восстанавливалась нормальная температура воздуха. Я продолжала молча глотать слезы, глядя в окно. Дракон тоже молчал, зло сверкая глазами в полумраке экипажа.

– Как вы узнали, где я?

– Лукьян записку передал, от этого...
– сквозь зубы выдохнул Дорхе, забрасывая ноги на сидение рядом со мной.

Честно должна признать, что Лукьян поступил правильно. А Дорхе в который раз спас меня. И ведь проблемы у него точно будут, после того, что он устроил. И снова все из-за меня. Стало стыдно. За свою глупость, за то, что неудобства дракону создаю. За то, что заставила его волноваться, а он из-за своего благородства теперь подставился под удар. Почему я вечно все порчу?

– Спасибо, - едва слышно отозвалась я.
– Да на здоровье, - все так же зло и не глядя на меня, выдавил Дорхе.
– Простите меня. У вас теперь проблемы будут?
– Разберусь, - сквозь зубы рыкнул дракон.
– Не стоило, - испуганно выдохнула я.
– А что стоило?
– сверкнув глазами отозвался дракон.
– А? Данни? Дорхе обернулся ко мне, напряженный и злющий, как сотни злыдней из парка. Меня аж передернуло от страха.

– Но...
– попыталась я донести до дракона свои опасения. Но это же противозаконно, нападать на неодаренного, пользуясь силой.

Кривая усмешка и ехидное:

– Принуждать беззащитную, лишенную покровительства девицу к интиму, пользуясь положением - тоже.

– Я... Я вам благодарна, но...

– Да, да... Я помню, ты все свои проблемы решаешь сама, - издевательски закончил за меня дракон.
– Ты у нас все сама решаешь. Выходит, правда, скверно. Но ты стараешься.

– Я действительно вам благодарна, - прозвучало жалко.
– И просто не хотела докучать своими проблемами... и...

– Давно уже дал понять, что мне не плевать на твои проблемы. Я привез тебя в столицу. Ты живешь в моем доме, и я несу за тебя ответственность.

Я не ожидала, что услышать это будет так больно. Но все верно. Он за меня отвечает перед родными. Он дал слово Каратаю, он чувствует себя обязанным мастеру. Все верно и правильно. Отчего же мне так больно, словно горячим маслом облили? Разве не этого я хотела? А? Данна, ты же просила его оставить тебя! Так радуйся, ему теперь до тебя и дела нет. Он просто верен данному слову. Возликуй, Данна, твои желания сбылись! Я сжала кулаки, до крови вгоняя ногти в кожу.

– Я понимаю, что вы чувствуете за меня ответственность, - тихо пробормотала я, стараясь извиниться перед Дорхе.
– И я благодарна за это. Но вы не должны брать на себя обязанности моего наставника. Чувство вины - это не повод взваливать на себя подобную обузу.

– Что?
– пораженно уточнил дракон.

И мне бы, услышав его тон, замолчать. Так нет же, я с упорством самоубийцы продолжала вещать о своей благодарности дракону.

– Я же вижу, как вы стали заботиться обо мне после смерти Болота. Вы вините себя в его смерти, хоть я и не вижу для этого причины, - виновато улыбнулась я.
– Я понимаю, что врожденное благородство не дает вам оставить меня без опеки. И я очень ценю это. Я вам благодарна, но еще раз повторю, не стоит из-за чувства вины так рисковать.

– И давно эти мысли поселились в твоей хорошенькой, но пустой головке?
– прошипел Дорхе, напряженно выпрямляясь на сидении.

Испуганно вжавшись в спинку сидения, я затравленно уставилась на снова закипавшего дракона. Зря я рот открыла. Сидела бы, молчала, глядишь, он бы и забыл, что стряслось. И чего мне не молчалось?

– Я помогаю потому, что хочу! Поняла?
– прорычал дракон, снова склоняясь ко мне со своего места и упираясь руками в спинку моего сидения. И злющие, почти черные глаза у самого моего лица. Жуть.
– А не потому, что меня к этому принуждают какие-то обязательства или вина! Потому, что могу! Потому, что мне больно видеть твои жалкие потуги жить самостоятельно и тянуть лямку за всех! Потому, что меня бесит твое нежелание искать у кого-то помощи, а ты о ней никогда не попросишь, даже если надорвешься!
– и дракон со злостью шарахнул кулаком по стене рядом с моей головой.
– И ты не даешь мне защитить тебя от этого гнусного мира! Почему ты не хочешь видеть очевидного?!

Карета тем временем остановилась, Дорхе, пинком открыв двери, выскочил наружу. Я смотрела, как дракон прошагал по мощеной дорожке и, зло хлопнув дверью, скрылся в доме. Из повозки мне помог выбраться возница.

– Ох, мастер и бешеный сегодня!
– выдохнул парень.
– Я его таким еще никогда не видел.

– Я тоже, - кивнула я и зашагала к дому.

В дом я попыталась прошмыгнуть как можно незаметнее, но когда это мои чаяния сбывались? Уля как раз растерянно глазела на лестницу, Лист полностью повторял ее поведение. Значит, дракон прогарцевал наверх. Это хорошо. Но мое появление заметили - а вот это плохо.

– Даня?
– у Севы глаза нехорошо так сощурились, Уля прижала ладонь ко рту.
– Я очень устала, - выдохнула я, обходя друзей.
– Это кто сделал?
– бледнея лицом, выдохнул Сева.
– Не Дорхе,- правильно поняла я намек.- И если бы он за мной не поехал, то синяками я бы не отделалась.
– А кто?
– подходя ко мне и изучая мое лицо, уточнила Уля.

Пришлось все рассказать друзьям. Попутно выслушивая сентенции Севы о том, что он предупреждал, и Ули о том, какой Дорхе герой и какая я дура. Даже спорить не стала, на правду не обижаются. Но польза от беседы была, ибо, помимо нравоучений, я получила от Ульяны настойку от гематом, и мое начавшее синеть лицо приобрело первозданный вид. Если бы и воспоминания так же легко стирались, как синяки и шрамы с тела... Весь вечер я просидела в спальне, боясь столкнуться в коридоре с разъяренным Дорхе. Моего мнения, видимо, придерживалось большинство домочадцев, и в коридорах огромного дома было на удивление тихо и пустынно.