Крылья мглы. Первая книга
Шрифт:
Я тряхнула головой, впиваясь зубами в плотный брикетик, и старательно заработала челюстями, изгоняя прочь очередной начинающийся флешбэк, пока меня от него не скрутило. Черт, или у ликторов только все лучшее, или я была голодна сильнее, чем сама думала. Эта хрустящая ерунда была реально вкусной! Я и не заметила, как съела все три до крошки.
– Моя искренняя благодарность, декурион Крорр! – подняла я бутылку с водой. – Дай бог здоровья вашей драконьей заносчивой заднице и прочим частям тела!
Любопытно, он когда батончики принес? Сто процентов утром, тогда у него вроде еще ничего так настроение было, а вот вечером выглядел так, будто эти вкусняшки скорее бы мне засунул туда, откуда им выходить положено. В
– Помнишь Марию Монелло, злобная сука? – узнала я свой дрожащий от сдерживаемой ненависти голос. Не такой, как сейчас, но все же мой. – А Марка Ригана? Эти ребята были влюблены друг в друга, а ты унизила их перед всеми, растоптала их чувства, выставила грязными, порочными и заставила убить себя, потому что они с этим больше не могли жить. Ты показала всем вокруг, что любовь – это плохо!
Петля сжималась все сильнее, пола касались уже лишь кончики пальцев, тело полыхало болью, горло не слушалось, не позволяя закричать о помощи.
– А Люси Мортимер помнишь? Клива Сеймура? Чена Квана? Над каждым ты издевалась, раз за разом, снова и снова, а теперь их нет! А ты живешь! И трахаешься со сторожем Менни, пока муж дожидается тебя дома. ТЫ! Та самая, кто опозорила и довела до самоубийства двух влюбленных ребят, не заходивших дальше поцелуев!
Сознание стало уплывать, и последнее, что я услышала на грани между сном и явью – свое шипение: «Ты знаешь теперь, за что умираешь».
Скривившись от фантомной боли, я перевернулась на бок. Нет, и тут я раскаиваться не собираюсь. Таких мерзавок, какой была наставница Карина, вообще нельзя к детям и близко подпускать. А если кто-то был настолько слеп и безразличен, не замечая всех тех суицидов, которые случались в ее классе в разы чаще, чем в остальных, то пусть он и взваливает на себя ответственность за то, что мне пришлось избавить от этой гадины мир. И да, в этом смысле у меня нет никаких половых предрассудков и заблуждений. Среди женщин мразей ничуть не меньше, чем среди мужчин, они просто чаще всего более скрытные и изощренные.
Второй раз я, почти ожидаемо, проснулась, крича и держась за лицо над правым глазом. Отдышалась, прислушалась: шагов топающего за мной злющего ликтора не слышно. Ну в таком случае спим дальше. Но не тут-то было. Показалось, я и пяти минут не проспала, прежде чем подскочить от ощущения, что захлебываюсь кровью, пытаясь орать от боли в отрубленном среднем пальце и паху под аккомпанемент собственного презрительно-насмешливого бормотания.
– Эй! – возмутилась я в темноту. – Не хотите что-нибудь и на завтра оставить? А то программка сегодня что-то насыщенная! Кем потом тыкать будете?
Естественно, ответа я не получила, и остаток ночи провела спокойно. То бишь без всяких сновидений вовсе, или, по крайней мере, среди них не было ни одного, которое я смогла бы вспомнить, когда дверь залязгала, возвещая о подъеме.
Сегодня Крорр, очевидно, не склонен был даже изображать подобие вежливости и в камеру за мной не входил.
– На выход, Войт, – скомандовал он. – Мусор за собой прихвати!
Я послушно забрала упаковки от батончиков и почти пустую бутылку. Вот интересно, я должна его поблагодарить за то, что не дал помереть с голоду, или раз это, типа, в обход им же установленного наказания, то лучше помалкивать и не нарываться? И, кстати, что-то там было еще про физическое взыскание на усмотрение командира. Физическое. На усмотрение. Невольно вздрогнула, вспомнив тот, ну, скажем, неловкий момент зависания в ликторской личной ванной с владельцем за спиной, глядящим на меня так, словно он хотел меня употребить во всех существующих смыслах. Или наказать? Взыскание ведь не может носить сексуальный характер? Нет? Да? У меня проблемы с головой, если меня вообще подобные варианты развития событий посещают? Само собой, у меня в принципе с головой не порядок, нормальные люди не совершают того, что я делала в своей жизни, но эта мысль с вероятностью быть наказанной подобным образом диковата даже для меня.
– Спасибо, декурион Крорр! – все же решила я поблагодарить, не уточняя, правда, за что именно.
Никакой реакции от Крылатого не последовало. Вчерашнее построение и загрузка в транспорт повторились, только в этот раз летели мы чуть дольше. Неужели нагрузки будут повышать в таком ускоренном темпе? Уставшим никто вокруг после вчерашнего забега не выглядел, и даже Вероника, которая, заметив меня, с чего-то стала улыбаться и махать рукой, будто мы подружки не разлей вода, сияла здоровым румянцем, превратившем ее из давешней бледной поганки в очень привлекательную девушку. Я отвернулась от нее, проигнорировав дурацкое проявление дружелюбия, и совсем не искала взглядом Итана-Тощего, но, однако же, краем взгляда заметила, что он пялится на меня со своего места и чему-то слегка ухмыляется.
Высадка, напутственная речь, на этот раз от Красной, и мы побежали. Я, поразмыслив, решила поддерживать более высокий темп, чем вчера, сохраняя небольшую дистанцию с лидирующей группой. Компания в пути мне ни к чему, но находиться вблизи основной толпы все же безопаснее, чем тащиться в одиночку, как выяснилось накануне. Конечно, сомневаюсь, что ежедневно будут находиться желающие замочить меня, но, учитывая мою способность приобретать «доброжелательно» настроенных, чем черт не шутит.
– Быстро восстанавливаешься, злючка, – псевдо-Итан пристроился рядом, хотя уверена, с такими длиннющими ногами он мог давно умотать далеко вперед.
– И что на это раз тебе нужно? – зыркнула я на него.
– Ну здрасте, мы же теперь друзья! А друзья держатся вместе, потому что так веселее. Правда, я не верю в дружбу между женщинами и мужчинами, ну разве только в ту, что с особыми привилегиями. – Новый акт клоунского шоу стартовал?
– Ты девственник? – язвительно спросила, стараясь не сбиться с дыхания.
– А я похож на девственника?
Нет, вот нисколечки. Мне вообще плевать, на кого он похож.
– Да. Другого объяснения тому, что ты постоянно отпускаешь пошлые намеки и крутишься рядом, искушая врезать тебе между ног, кроме как наличие критической массы спермы в твоем организме, я не нахожу.
– Ага, вот ты и призналась! – довольно фыркнул кандидат на позу эмбриона. – Я тебя искушаю. Спасибо, детка, за откровенность. Ты меня тоже заводишь. Даже когда в одежде.
– Ясно, – я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. – Ты из этих, которые тащатся от боли и унижений. Нравится, когда тебя бьют и пинают злобные тетки в черной коже, извращуга?
– Как же приятно, что ты тратишь столько мозговых усилий, пытаясь постигнуть мою внутреннюю суть, Сочные сиськи. – Бежит, ржет как конь и даже ни капли не задыхается, поганец. – Хотя я с удовольствием поменялся бы ролями и занялся постижением и достижением твоих внутренних глубин. Потратили бы время с большей пользой, честное слово.