Крылья не белого цвета
Шрифт:
— Потому, — продолжила я, — что здесь тебя не существует… У тебя нет паспорта. Имени. Фамилии. Прошлого… Нет ничего. Ты призрак. Тебе опасно появляться среди людей. Они…
— Но я здесь, ты сама видишь…
Это было сложно понять.
— В нашем мире совершенно другие порядки… Я не знаю, как в вашем, но здесь, жить сложно. Мне тоже.
— И мне.
Я боялась его обидеть, следила за каждым словом. Грусть за то, что по сути только одна я сломала Юну всю жизнь, не могла вот так взять и забыться. Надо было сделать что-то, как-то загладить вину.
***
Если
А ещё… Не смейтесь и просто послушайте. Знаю, что рано. Мне всего двенадцать… Влюбилась… Или нет. Как назвать это чувство, не знаю. Нравился один человек. Почему? Слишком загадочный. Одевался не так, как все. Часто молчал. Скрывал что-то и был несчастным. Создавалось такое чувство. А ещё он красивый, конечно! Внешность свела с ума. Скорее всего, она.
Мальчишка — мой одноклассник. Не старше меня и не младше. К учебе не слишком тянулся. Да и ко мне — никак. Смотрели друг на друга. Мечтали о чем-то своём… Каждый мечтал. О чём думал он, так же не знаю.
Каждый день теперь думала, как познакомиться с Лунсом. Поговорить. Где? Что сказать? Думала каждый свободный миг. Наверное, Юэн заметил… Он стал с грустью посматривать в мою сторону, как брошенный зверек, прятаться по углам комнаты, бояться чего-то, дрожать.
— Что с тобой происходит?
— Это с тобой что, Мила, скажи? Променяла меня на…
Он понял!
С тех пор мечты о Лунсе были спрятаны в самый дальний и глубокий ящик, а после сами собой притупились. Подрасту, подумаю, нужен ли он мне или нет. Это решение, разумеется, пришлось по душе бескрылому. Мне даже показалось кое-что.
— Ты умеешь читать мои мысли?
— Отчасти.
— А кажется, да, и всегда!
***
Юн оказался очень заботливым. И нежным. Это узнала я случайно, когда он принёс к дом какую-то птичку.
— Откуда она?
— Подобрал.
Он постеснялся сказать, что злые хозяева отпустили ей «на волю», ту самую, где бродят коты и собаки.
— Это же попугай… довольно редкой породы.
— Вижу. — он кивнул и попытался достать птичку из самодельной коробки.
— Не мучай её!
У той были сломаны крылья. Запёкшаяся кровь виднелась по краям перьев. Бело-жёлтый оттенок казался грязным.
— Надо же… — я внимательней наклонилась, чтобы разглядеть попугая. — Он и ты…
— Так похожи… — Юн едва сдерживал слёзы, демонстративно отворачивался, делая вид, будто занят, насыпал новые зерна, чистил и без того только купленную ним клетку.
С тех пор маленькая белая птичка стала жить с нами. Маме пришлось наврать:
— Купила. Не смогла мимо пройти!
— А крылья?
— Она ведь ещё маленькая… Выпустила, не уследила! Виновата! — взяла всю вину на себя, хотя, думаю, можно было сознаться.
За попугаем-альбиносом,
— Где ты находишь их?!
— Смотрю под ноги. Люди ведь не помогут.
— Мама меня убьёт! — прошептала, чтоб та не услышала. И к счастью, всё обошлось. — Ответь на вопрос.
Блондин поднял на меня брови.
— Я слушаю.
— Ты невидим. Но ты здесь? Где ты проводишь время?
— С тобой.
— Ходишь? Следишь?
— Нет. Я сижу здесь. В этой комнате.
Юн, действительно, редко выходил в город. Только в парк, который напоминал ему лес. Был у нас такой, на краю города. Там он находил птиц.
Он приносил в дом раненных и почти умирающих животных, точно надеясь тем самым заслужить хоть какую-то милость. «Возможно, Небо узнает» — так говорил Юн. Он не мог простить меня, хоть в открытую и не винил, и говорил: «Это был рок». По нём было видно — печалился. Особенно, когда пил чай, прижимал горячую чашку к груди, точно грея замёрзшую душу. И да, теперь он пил чай, а иногда воровал мои булочки. Свыкался с людьми, сливался. Но что-то в нём было такое, нечеловеческое, таинственное, и, как оказалось, не крылья. Что? Я ещё не знала.
Встреча с «парнем моей мечты» закончилась полным провалом. На приглашение пойти погулять он сослался, что занят. А потом я взяла и обиделась. Решила не приглашать дважды. Уединилась с тем, кто был у меня, а то есть с бескрылым «ангелом». И я вспомнила, когда познакомилась, думала, наверно, влюбилась. Влюблена ли сейчас? Любовь ли это или что-то другое? Кажется, я быстро привязывалась к печальным личностям. Что касается Юна, радостные голубые глаза всегда были в силах свести с ума, но теперь они потускнели, и сила их явно уменьшилась. Но даже так, не смотря на ужасную боль и бледность, он по-прежнему был в чём-то прекрасным. И за это он нравился мне. А я ему, за моё отношение.
========== Глава 5. Воспоминания ==========
Он просидел, как затворник, все двадцать четыре часа пребывая в четырёх стенах, вот уже почти год. Любил открывать окна и грустно смотреть на небо. Особенно вечером. В такие моменты молчал.
Я подошла сзади. Он заметил, напрягся. Села рядом. Вздохнула. Он тоже вздохнул. И слушали так тишину.
Розовое небо было чрезвычайно красиво. Растекалось кровавыми полосами по остаткам синего полотна, пожирало его, заполняя синее кровью.
— Тепло. Хорошо.
— Август… — как бы подытожил он.
— Знаю. Любимое время…
Первые звёзды уже проглядывали в вышине.
— Не грусти.
Я протянула руку и положила ему на спину.
Видимо, человеку это было невозможно понять, а я не пыталась даже. Маленький кусочек крыла уткнулся мне в руку. Парень пошевелил им, точно прогоняя меня.
— Гонишь?
— Нет. В конце концов, я расстался с крыльями, но сохранил жизнь…
Я кивнула. Всё так и было.
— Я хотела подойти раньше! Но…