Шрифт:
Валера жил с дядей Митей по соседству – в смежном подъезде. Их квартиры, собранные из стандартных панелей, разделялись десятисантиметровой бетонной стеной, в сквозные отверстия которой были вставлены розетки. Поэтому, когда дядя Митя просыпался, потягивался, почесывая пузо, его «Э-хэ-хэ» будило соседей – подростка Валеру с мамой Ниной. Все остальные действия холостого сорокалетнего Митяя также прослушивались без специальных усилий. От простого похода в туалет, до вечерних посиделок с молодыми девушками. По утрам Митя любил бренчать на гитаре и петь бархатным баритоном о своём очередном выходе «в
– Валера, тебе надо научиться играть на гитаре! – мотивировала она сына.
– Зачем?
– Чтобы девушки любили.
– И соседи ненавидели? Митяя вон тоже любят, а что с того? Живет как бомж. Ходит в одних и тех же штанах и футболке. Обои отвалились. На кухне бардак!
– Это же мелочи! Зато каждый день – праздник! Я с Митяем уже поговорила. Он с тобой позанимается. И знаешь где?
– В Караганде?
– На море! – этот довод Нина приберегла напоследок, поскольку знала, что он разнесёт Валеркино серое вещество по черепной коробке и ментальное сопротивление будет подавлено! Так и случилось.
Валерка рос без отца, был демонстративным, эмоциональным, очень аккуратным, как и многие мальчики, растущие по женскому лекалу. Он уже подбривал рыжие волосы подмышками и мечтал поскорее вырваться из заботливых материнских объятий. Поездка на море давала такую возможность. Август двухтысячного был полном разгаре!
А Митяй – в миру Дмитрий Сергеевич, как его называли ученики, которых он подкармливал гранитом математических знаний, имел в сотрудничестве с Валеркой свой далеко идущий интерес…
Интерес распространялся от самого Митяевского сердца до обалденной фигуры молодой учительницы английского языка. Незамужней, веселой, но никак не идущей на уговоры сорокалетнего «старпера» попить с ним чайку в «холостяцком флэте». Валентина Владимировна хохотала и отказывала. Сначала на День учителя, потом на Новый год и Восьмое марта. Устояла ВэВэ и на выпускном вечере, где Дмитрий Сергеевич исполнил свою песню, посвящённую ненаглядной англичанке:
«Валя, Валя, дама роковая!
На крыльях любви
Я лечу к Дабл W!»
Валентина Владимировна знала о своём школьном прозвище, которое менялось в зависимости от настроения говорившего. Это могло быть восторженное «Вау Вау!», или казенное «Вы Вы», или раздраженное «Во Во». Но «Дубль Ви» было чем-то новеньким. От Митяя потянуло креативом. Вау Вау по-королевски элегантно подошла к поэту, одарила голливудской улыбкой и похвалила за глубокие знания английского алфавита. А потом исчезла. Тоже по-английски. Почти на всё лето…
Митяй встретил коллегу августовским днём на берегу бассейна в центре поселка. Увидел случайно и его словно пробило высоковольтным зарядом. Вау Вау «загорала» – лежала в позе разомлевшей кошки на желтом пледе в красном бикини с распущенным тёмным волосом! Увидеть женщину с осиной талией и широкими бедрами – невыносимая пытка для любого холостого мужчины. Особенно, если она – женщина его мечты.
Митяя по закону гонадного магнетизма подтянуло к Валентине.
– Вау! Вау! Какой гуд дей! Я опять лукаю эту неземную красоту! –
– Вы, Дмитрий, видите своё отраженье!
– Нет! Я вижу неземную красоту!
– Если неземную, тогда уточните какую!
– Морскую!
– Слава Богу, что не ангельскую. А насчёт моря мне понравилось.
– Запишите в протокол: выезжаем послезавтра под Находку на Лебягу!
Эта замечательная идея прострелила Митяя внезапно и понравилась ему самому. Выходило, что Вау Вау сама предложила уточнить, значит, заранее была согласна на самопроизвольный выкидыш Митяевского воспаленного сознания.
– Мы вдвоём? Полетим на крыльях любви? Это может скомпрометировать мою непорочную биографию молодого специалиста.
– Мы едем втроём! Со школьниками! – Митяй опять удивился своему экспромту.
– Дмитрий Сергеевич если втроём, то почему тогда «школьники» во множественном числе? Или мы едем без вас?
– Просто ученик уже большой, поэтому я так выразился.
– А насколько он большой?
– На девять «А» классов и сто семьдесят шесть сантиметров … Рыжеволосый Валерка!
– Парень хороший. Боюсь, вы на него можете плохо повлиять. А вообще-то было бы интересно увидеть это воочию! Я согласна! Какие будут дальнейшие инструкции?
– Мы всё туристическое снаряжение берём сами и отвечаем за билеты. Вы захватите что-нибудь из провизии. Будете коком! Команда должна быть сытой хотя бы раз в день на протяжении недели! Собираемся на автостанции к шести утра. Отдать концы!
– Есть, мой капитан, – подыграла Валентина.
В те порушенные постперестроечные годы у Митяя уже были водительские права, немного денежек на текущие расходы. Но о машине даже не мечталось. Поэтому тащить все надо было на горбу, и без Валерки не обойтись.
Тогда-то Дмитрий Сергеевич и навестил соседку Нину. Предложил свозить её сына Валерия Михайловича на теплое Японское море, научить играть на гитаре и через неделю вернуть в целости и сохранности с высоким уровнем витамина «Д».
Нина ответила встречным предложением: захватить и её. Митяй вышел из ситуации дипломатично и изящно, коротко ответив: «Нет!».
Трехместная брезентовая палатка, накидка на неё, подстилка, три спальника, котелок, тарелки, ложки. А ещё ласты, маска, трубка, топор, пила, нож, продукты. Одежда на случай дождя, примус на тот же случай. Складной стул для девушки. И гитара! Дмитрию стало не по себе, когда вечером он выложил весь необходимый скарб на середину комнаты. Потом он вспомнил аппетитную фигурку королевы и сделал неожиданный шаг «Е2-Е1»: в два рюкзака эта куча никак не поместится, значит, её надо запихать в один, но очень большой баул. А у Митяя такой имелся – прорезиненный мешок из-под лодки! Но и в него всё не входило. Пришлось выложить пакет картошки. Хватит риса и вермишели. Выложил и бльшую часть тушенки. Оставил пару банок, памятуя, что провизией озадачена Вау Вау. После этого смог закрыть баул. Сам мешок он привязал к коляске для сумок. Получалось, что один человек мог свободно катить это уродливое сооружение, напоминающее толстую черную гусеницу. Вот только заносить его в транспорт надо вдвоём с Валеркой.