Крым 1917–1920. Революция и Гражданская война
Шрифт:
Возникшее на Украине в пользу автономии движение нашло также отражение в решениях общественного комитета. Молчать было нельзя, потому что связь и экономическая зависимость Крыма от северных хлебных районов губернии, т. е. южных уездов Украины, а затем и зависимость от промышленных центров, на пути к которым лежала Украина, весьма сильно чувствовались. Комитет вынес по этому вопросу такое решение: «Признав невозможным включение той или иной местности в состав какой-либо автономной территориальной единицы без ясно выраженного желания населения данной местности, обратить внимание Временного правительства на то, что вопрос о включении Таврической губернии в состав автономной Украины
Важным в вопросе было, конечно, не то, что общественное мнение не подготовлено, что не высказались организации, а стремление крымской буржуазии избежать создания барьера между Москвой, Ленинградом и Крымом и затянуть решение нацвопроса – такова суть решения.
Украина не являлась рынком для крымских товаров и не могла в ближайшее время стать им. Соединиться с Украиной – значит лишиться рынка, порвать связи местной русской буржуазии с центрами, утерять влияние, экономическую базу, значительно уменьшить возможности эксплуатации местного населения, поделить господствующее положение на полуострове с самостийной украинской буржуазией и крымско-татарской, которая в соединении на федеративных началах с Украиной видела путь буржуазно-национального самоопределения в это время.
Заслуживают внимания решения об Учредительном собрании. На требование некоторых групп населения принять меры, ускоряющие созыв «учредилки», общественный комитет 13 марта ответил отказом, а в мае месяце принял решение, которым сообщал Временному правительству ряд затруднений, вызывающих отсрочку выборов, и просил продлить срок составления избирательных списков.
Заем свободы имел большой отклик в городах, по отношению же к деревенской буржуазии было принято решение:
«Чтобы при распределении рабочих для сельскохоз. работ в первую очередь удовлетворялись из крупных владельцев те лица, которые представят наибольшее количество купленных ими облигаций».
Имена купивших облигаций меньше, чем позволяет доход, предполагалось публиковать в печати.
Февраль в деревне. Далеко не все крестьянство сочувствовало займу свободы. Так, например, на съезде крестьянских депутатов в Феодосии выступавшие крестьяне заявляли о том, что деревня обнищала и задачей является не заем свободы, а «конфискация неправильно нажитых капиталов». Выступавшие нашли сочувствие у всего съезда и только после выступления 6 человек (в том числе меньшевик, плехановец и несколько с.-р.) удалось протащить резолюцию, приглашающую крестьян содействовать распространению займа свободы.
Настроение деревни в первые дни революции было выжидательным. Крестьяне, не получавшие точных сведений о событиях, высказывались весьма осторожно. Расправы 1905 года были свежи в памяти и заставляли быть осторожными.
Представители старой, уже сметенной революционной волной власти использовали старые методы воздействия на крестьян, в ход была пущена поповская машина. Крестьян убеждали в том, что все будет по-старому, главными виновниками бунтов, как и прежде, объявлялись евреи. В некоторых местах были попытки организовать группы еврейских погромов, распространялись листовки с призывом «бить жидов». Наиболее активными во всей этой работе наряду с попами были земские начальники. Севастопольский военный исполком 18 марта 1917 года сообщает губернскому комиссару следующее:
«Общему собранию комитета 16 марта 1917 г. поступило заявление, что бывший земский начальник Сахновский в селе Акшанх, собрав народ, заявил, что народ не должен верить в существование нового правительства, что как было, так и будет старое правительство. В деревнях Юскуя, гор. Геническе земские и священники не объявляли народу о новом правительстве и даже, собрав народ, сбивали с толку. Встречались афиши с призывом бить жидов».
Некоторой растерянностью и абсолютной неорганизованностью крестьян воспользовались волостные писаря и кулаки. Власть в деревне попала в руки кулацкой верхушки. Яркую характеристику деревенской власти дают «Известия» Феодосийского общественного комитета. Вот она:
«Старые власти вновь умудрились захватить власть, местами писаря правят при содействии темной татарской массы или в согласии с богатыми татарами. В Петровской волости положение особенно тягостно: телеграммы жителей с просьбой к солдатским депутатам о посылке делегатов так и не получено здесь, а население ежедневно выезжает для встречи делегатов. Писарь правит безудержно, бесконтрольно и самовольно. В Сарайминской волости правят два управляющих крупнейших имений».
Губернский съезд Советов заявляет, что «состояние деревни внушает опасение в смысле недостаточного укрепления там революционных начал», и отмечает наличие реакционной политики в деятельности некоторых общественных комитетов. Выносится решение об организации советов крестьянских депутатов.
Обращает на себя внимание то, что «крестьяне с первых же дней, как только начало яснее для них становиться положение, обращаются за помощью к новым организациям – советам солдатских депутатов. Позиция этих советов для крестьян еще неизвестна, однако они не могут доверять общественным комитетам и земствам, в которых сидят известные им своей прошлой деятельностью лица. Советы приобретают в глазах деревни большую цену, как «наши» революционные организации. Крестьяне северных уездов Тавриды обращаются за помощью к исполнительному комитету флота в Севастополе. Тут происходит перекличка крестьян из деревни с крестьянами же, взятыми в армию.
Советы солдатских депутатов, организованные в первые дни революции, хотя и подпали под влияние офицерства и не могли являться центрами, сосредоточивающими силы не только армии, но и крестьян, однако же помогали крестьянам в организации власти, направляя внимание деревни в сторону создания крестьянских союзов. Деревенская интеллигенция, которую усиленно начали обрабатывать социалисты-революционеры и среди которой до революции было много сочувствующих с.-p., активно содействует организации крестьянского союза. Особенно активно работает интеллигенция северных не крымских уездов и затем татарская интеллигенция, но эта последняя выступает прежде всего с лозунгами националистического характера. Татарская интеллигенция выставляет требования о реформе религиозного правления, о культурно-национальной автономии и является в своем большинстве группой, обособленной от общерусских политических партий.
Требования крестьянских союзов – повторение эсеровских требований. Однако уже в первые дни настроение крестьян отдельных деревень вносит беспокойство в среду буржуазии и кулацких «социалистов». Находятся люди, которые предлагают убеждать крестьян в невозможности конфискации земель путем распространения в крестьянской среде знаний по истории и политической экономии.
Первые съезды крестьянских депутатов проходят под эсеровскими лозунгами. Левое крыло съездов, привлекающее внимание очень многих делегатов, не может взять руководства в свои руки вследствие неорганизованности, малоподготовленности, а самое главное, так вследствие того, что это левое крыло представляет из себя группу политически еще не оформившего свои взгляды, но чувствующего лживость эсеровской тактики крестьянства.