Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века
Шрифт:
Ханапар «состоял из двух просторных залов или дворов, вымощенных тесаными плитами. В центре залов было по водоему, выбитым из цельного камня… Порталы обеих зал, смотревших на улицу, были прекрасно орнаментированы тонкой резьбой плетения и выкладкой красных и черных фигур, звезд, многоугольников, крестов, составлявших мозаичное поле и покрытых тончайшей резьбой геометрического и растительного рисунка. Над дверьми одной из зал были помещены два рельефных крылатых сфинкса в зубчатых коронах, над дверьми другой залы — два барса и два дракона» (Орбели И.А., 1963,
В Ани были построены великолепные церкви, в числе которых храм Григория Просветителя, построенный талантливым архитектором Трдатом по образцу величественного храма VII в. Звартноц.
Изучением архитектурных памятников Ани в течение многих лет был занят крупнейший исследователь средневековой армянской архитектуры Торос Тораманян (Тораманян Т., 1942; 1948).
Раскопками была открыта центральная улица города с расположенными на ней жилищами и мастерскими горожан (табл. 154, 8). Город был снабжен питьевой водой, проведенной из родников, находившихся на расстоянии 12 км от города. Части разветвленной линии городского водопровода и гончарных труб были открыты на улицах и площадях города.
Большой интерес представляют пещеры Ани, расположенные в ущельях, окаймляющих город с разных сторон. Археологической экспедицией было зафиксировано до одной тысячи пещер, часть которых была обмерена и изучена Д.А. Кипшидзе и архитектором Н.М. Токарским (Кипшидзе Д.А., 1972).
В результате многолетних систематических раскопок города Ани накопился огромный археологический материал. Чрезвычайно важное значение имеют также лапидарные надписи, высеченные на архитектурных памятниках города. И.А. Орбели в ходе раскопок было скопировано, сфотографировано, расшифровано более 250 надписей. Итоги раскопок подведены в капитальном труде Н.Я. Марра — «Ани» (1934).
Анберд. Наиболее перспективными оказались раскопки Анбердского замка, возведенного в X в. крупнейшим феодальным родом Пахлавуни, тесно связанным с царским домом Багратидов и их столицей Ани. Возведенный высоко на склоне горы Аранац, далеко от торговых дорог, этот феодальный замок имел свои земельные угодья, пастбища, собственное хозяйство, в том числе и ремесленные мастерские. Экспедиция исследовала оборонительную систему замка с подземным тайным ходом, выводящим в ущелье к речке (табл. 155, 9).
Раскопками во дворце Пахлавуни были открыты и изучены ряд помещений, цистерна для воды, а также вход во дворец, куда вела каменная лестница с 21 ступенью. Особенно результативными оказались раскопки бани, в которой были обнаружены железные трубы и бронзовые краны для горячей воды. В бане были найдены ряд предметов и скелет скомороха. Была изучена система водоснабжения замка, состоящая из водопровода и бассейна (Токарский Н.М., 1961) (табл. 155, 6).
При раскопках было обнаружено значительное количество металлических предметов — оружие, орудия труда, художественно отделанные ступки, поливная и неполивная керамика, стекло и пр.
Исследование Анбердской
Двин. Еще при арабском владычестве Двин являлся крупным торгово-экономическим центром с высоким уровнем развития ремесленного производства.
Арабский географ первой половины X в. ал-Истахри, приводя описание Дабила (Двина), сообщает, что Дабил служил столицей Армении, в нем — дворец правителя страны, вокруг Дабила стена, а в городе проживает много христиан и главная мечеть находится рядом с церковью.
Другой арабский автор, ал-Мукаддаси, приводя описание Двина, указывает, что город укреплен, имеет вышгород, площади города крестообразны, дома построены из камня и кирпича (СМОМПК, 1908, вып. XXXVIII, с. 9–10).
Аналогичные сведения о Двине сохранились и у других арабских авторов.
В средние века большие города имели свою округу, связанную с городом как экономически, так и административно. В этом отношении характерно сообщение Ибн-Xаукаля, который, повторяя приведенные выше сведения ал-Истахри, заключает, что Дабил — самое знаменитое место и провинция во внутренней Армении (СМОМПК, 1901, вып. XXIX, с. 92).
В X в. и до времени правления Гагика I (989-1020) Двин являлся наиболее значительным городом царства Багратидов, хотя не раз подвергался нападениям и вторжениям Саджитских правителей Атропатены — Южного Азербайджана.
После смерти Гагика I в 1020 г. Двином овладел шеддадидский эмир Абул-Суар — родственник и вассал гандзакского (гянджинского) эмира Фадлуна.
Когда сельджуки вторглись в Закавказье и установили свое владычество, Шеддадиды сохранили власть над городом и его округой и стали вассалами сельджуков.
За весь период владычества Шеддадидов основную массу жителей Двина, в том числе и ремесленников, составляли армяне. Они стремились к освобождению от иноземного владычества и надеялись на помощь усилившегося в XII в. Грузинского царства. Грузино-армянские войска предприняли успешные действия и один за другим освободили армянские города и всю Северо-Восточную Армению. Двин был освобожден в 1203 г. и вошел в состав владений князей Захаридов.
Анонимный грузинский автор XIII в. называет Двин «крупным и прославленным городом» и говорит о накопленных в нем больших богатствах. Об этом свидетельствуют также результаты раскопок. Однако вскоре Двин стал добычей войск хорезмшаха Джалал-эд-Дина, отступающих перед натиском монголов. Джалал-эд-Дин взял город, ограбил и разрушил его. В 1236 г. разгром города был довершен монголами, и Двин фактически пришел в упадок.
Раскопки и археологические наблюдения показывают, что в X–XIII вв. Двин разросся и охватывал обширную территорию, на которой в настоящее время расположены три селения с пашнями и виноградниками. Сохранились следы городских стен протяженностью в несколько километров. За стенами простирались предместья города (табл. 155, 1).