Крым в период немецкой оккупации. Национальные отношения, коллаборационизм и партизанское движение. 1941-1944
Шрифт:
Персональный состав Симферопольского мусульманского комитета состоял из 18 человек: президента, двух его заместителей и пятнадцати членов, каждый из которых отвечал за определенную сферу деятельности. Все члены комитета в обязательном порядке утверждались начальником полиции безопасности и СД генерального округа «Таврия» [238] .
Согласно уставу, главной целью создания комитета было содействие немецкой оккупационной администрации во всех направлениях ее деятельности. Решением же каждого конкретного вопроса должен был заниматься соответствующий отдел, которых в структуре комитета было создано пять:
238
РГАСПИ. Ф. 625. Оп. 1. Д. 12. Л. 87об.
• 1-й – по борьбе с бандитами (то есть с советскими партизанами) – собирал сведения о партизанских отрядах, коммунистах и других «подозрительных элементах», которые могли мешать немецким и татарским интересам (отдел работал в тесном контакте с соответствующими
• 2-й – по комплектованию добровольческих формирований;
• 3-й – по оказанию помощи семьям добровольцев (занимался снабжением сотрудников мусульманского комитета, родственников и семей добровольцев, служивших в частях вермахта и полиции, а также нуждающегося татарского населения);
• 4-й – пропаганды и агитации (в ведении этого отдела находились все вопросы национальной культуры, так как в уставе комитета прямо было сказано, что «все они тесно связаны с пропагандой»; кроме того, его руководителю подчинялись крымско-татарские пропагандисты в «добровольческих организациях», кураторы народного образования, учреждений культуры и искусства, а также персонал редакции газеты Azat Kirim («Освобожденный Крым»);
• 5-й – религии (занимался открытием мечетей и обучением мулл, а также духовным окормлением татарских добровольцев; кроме того, это был единственный отдел, директивам которого могли подчиняться отделы религии районных мусульманских комитетов) [239] .
239
BA-MA, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 7: AOK 16 bis AOK 17, RH 20–17/713, Statuten des Tatarischen Komitees Simferopol, s. 1–3.
Штат каждого отдела состоял в целом из 4–5 человек: руководителя, его заместителя, секретаря отдела, переводчика, машиниста или писца. Отдел пропаганды и агитации, как один из важнейших и специфических, имел в своем штате еще и должность пропагандиста. Каждый член каждого отдела и все члены мусульманского комитета работали не на общественных началах, а получали соответствующее штатному расписанию жалованье: от 800–900 оккупационных рублей у руководителя и 500 – у секретаря (в 1941–1944 годах десять оккупационных рублей равнялось одной оккупационной марке). Председатель комитета и его заместители получали по 1100 рублей. За год получалась значительная сумма. Так, согласно отчету начальника полиции безопасности и СД фонд заработной платы Симферопольского мусульманского комитета составил в 1943 году почти 140 тыс. оккупационных рублей (почти 12 тыс. рублей в месяц).
Все районные мусульманские комитеты имели такую же структуру и в своих действиях в целом руководствовались (хоть и не официально) указаниями Симферопольского комитета. Разумеется, на содержание этих комитетов уходило гораздо меньше средств. В некоторых же районах их члены работали на общественных началах [240] .
Простое перечисление отделов Симферопольского комитета показывает, что он и аналогичные организации на местах были весьма ограничены в своей деятельности. В целом ее можно свести к трем основным направлениям:
240
BA-MA, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 7: AOK 16 bis AOK 17, RH 20–17/713, Der Etat f"ur das Tatarenkomitee Simferopol f"ur das Jahr 1943, s. 1.
• помощь в организации татарских коллаборационистских формирований и все, что с этим связано (так или иначе, этим занимались все пять отделов),
• пропагандистская обработка крымско-татарского населения (4-й и 5-й отделы) и
• посредничество и контроль в распределении тех экономических льгот и привилегий германских оккупационных властей, которые они предоставили татарскому населению (3-й отдел) [241] .
Тем не менее, несмотря на полный запрет политической деятельности со стороны немецкой оккупационной администрации, лидеры крымско-татарских националистов не оставляли надежды получить более широкие полномочия, вплоть до провозглашения в Крыму татарского государства и создания собственной национальной армии. Эта «борьба» продолжалась с переменным успехом до апреля – мая 1944 года и закончилась полным поражением крымско-татарских националистов – на этом этапе им ничего от немцев добиться не удалось. Лето 1944 – весна 1945 года – период борьбы за политические права в эмиграции. Однако там уже действовали совершенно другие люди, которые хоть и добились определенных политических преференций со стороны нацистов, но слишком поздно – Красная армия уже стояла на Одере. Слово «борьба» в предыдущем предложении намеренно взято нами в кавычки, так как историю взаимоотношений татарских комитетов и нацистской оккупационной администрации таковой можно назвать только весьма условно. Тем не менее эти взаимоотношения имели несколько кульминационных моментов, когда конфликт все-таки был налицо. Это:
241
Ефимов А. Некоторые аспекты германской оккупационной политики в отношении крымских татар в 1941–1944 гг. // Профи. 1999. № 6–7. С. 17.
• так называемая «компания меморандумов»,
• вопрос о воссоздании крымского муфтиата и
• взаимоотношения с представителями крымско-татарской эмиграции.
«Компания меморандумов» (будем называть ее условно так) была связана с претензиями членов Симферопольского мусульманского
• восстановление в Крыму деятельности партии «Милли Фирка» [242] (многие члены Симферопольского комитета были в прошлом членами этой партии);
• создание татарского парламента;
• создание татарской национальной армии;
• создание самостоятельного татарского государства под протекторатом Германии.
Эти устав и программа была поданы на рассмотрение в Берлин, однако их утверждения не произошло. Нам же эта история интересна с той точки зрения, что с этого момента крымско-татарские коллаборационисты на территории полуострова разделились на два лагеря. И авторы этого меморандума со временем стали представлять первый из них, который был готов добиваться своих целей даже путем тотального сотрудничества с оккупантами [243] .
242
«Милли Фирка» – с крымско-татарского – «Национальная партия». Образована в июле 1917 г. группой молодых интеллигентов, получивших образование в Турции и Западной Европе. Основатели и члены Центрального комитета партии – Н. Челеби Джихан (Челебиев), Д. Сейдамет, Г. Айваз (редактор центрального органа партии газеты «Миллет»), Х. Чапчакчи, А. Озенбашлы и др. Партия придерживалась национал-демократической идеологии и выступала за построение светского общества. Некоторые члены находились под влиянием идей пантюркизма (Д. Сейдамет). В разные периоды политические цели партии варьировались от «национально-культурной автономии» крымских татар до создания «независимого Крымского ханства». В ноябре – декабре 1917 г. в Бахчисарае по инициативе партии был созван курултай (конгресс) крымско-татарского народа, который избрал национальное правительство – Директорию. В январе 1918 г., после установления в Крыму советской власти, партия ушла в подполье. После захвата Крыма германскими войсками (весна 1918 г.) часть членов партии пошла на сотрудничество с ними (Д. Сейдамет и др.). Уход оккупантов из Крыма и установление власти пророссийского 2-го Крымского краевого правительства Соломона Крыма означали провал планов части членов партии по созданию на полуострове независимого Крымского ханства. С захватом Крыма белой армией в партии произошел раскол: левое крыло выступило за поддержку большевиков и Советской России, а правое пошло на сотрудничество с белогвардейцами. После окончательного установления советской власти в Крыму (ноябрь 1920 г.) большинство членов левого крыла партии вступило в Коммунистическую партию, а сама «Милли Фирка» была запрещена. В дальнейшем многие из них были репрессированы (1920-е гг.), другие осуждены в 1930—1940-х гг. Часть же членов партии перешла с конца 1920-х гг. на нелегальное положение (Политические партии России. Конец XIX – первая треть XX в. Энциклопедия. М., 1996. С. 361–362).
243
ГААРК. Ф. П – 151. Оп. 1. Д. 41. Л. 15.
Возникновение второго лагеря связано с именем одного из лидеров крымско-татарского национального движения 1917–1920 годов А. Озенбашлы. До августа 1943 года этот деятель проживал в Павлограде, куда его сослала советская власть, и работал там врачом-невропатологом. Летом 1942 года несколько представителей Симферопольского мусульманского комитета навестили Озенбашлы. Как нетрудно догадаться, их целью было пригласить его в Крым. И националисты, и немцы (с разрешения которых была предпринята эта поездка) понимали, что, пожалуй, во всем СССР нет больше такого влиятельного крымско-татарского лидера. При этом и члены комитета, и оккупанты преследовали совершенно разные цели. Последние хотели воспользоваться авторитетом Озенбашлы среди крымских татар и тем самым как бы освятить свою политику на полуострове. По их замыслам, призыв к сотрудничеству с немцами со стороны такого человека не оставил бы равнодушным ни одного крымского татарина. Националисты в принципе хотели того же, но совершенно для противоположных целей: с помощью такого авторитетного лидера, каким являлся Озенбашлы, они надеялись получить от немцев больше политических свобод. Однако, как свидетельствуют многочисленные источники, этот опальный политический деятель был принципиальным противником сотрудничества с оккупантами в той форме, в какой это ему предлагалось. Поэтому он особенно и не спешил в Крым. Члены же комитета и немцы настаивали. Чтобы как-то успокоить их, а заодно и проверить степень немецкой готовности идти на уступки крымским татарам, он в ноябре 1942 года написал меморандум, в котором изложил программу сотрудничества между Германией и крымскими татарами, основные положения которой заключались в следующем:
• признание крымских татар коренным народом Крыма и народом-союзником Германии;
• признание прав крымских татар, заработанных пролитой ими кровью;
• свободное возвращение на родину всех крымских татар, находящихся в изгнании или оказавшихся за пределами Крыма по другой причине;
• возвращение всем крымским татарам их земельных владений, которые они утратили в годы коллективизации;
• возвращение религиозным организациям их земельных владений – вакуфов;
• создание пользующегося доверием народа религиозного и национального центра.