Крыса из нержавеющей стали (сборник)
Шрифт:
– Милый, как трогательно, что ты беспокоишься обо мне.
– Вовсе не о тебе. Я опасаюсь за жизни тех, других, если они вдруг надумают морочить тебе голову.
– Грязное животное! – Мне в бицепс впились ее железные пальчики, но через секунду-другую она ослабила хватку и вновь улыбнулась. – А ты прав, им лучше поостеречься.
– Сделаем все, как ты сказала. – Я потер синяк на руке. – Не люблю бегать на пустой желудок. Пока есть время, давай вернемся в номер и пообедаем.
В нашем номере, раскинув руки, спал на полу незнакомец, рядом
– Первый, – прокомментировал находку я. – Не дождался хозяев, решил разглядеть камеру получше и получил порцию усыпляющего газа.
Из карманов спящего Анжелина извлекла удостоверение капитана полиции, автоматический пистолет, дубинку, наручники, охотничий нож и три гранаты со слезоточивым газом.
– Мерзкий тип, – заключила она.
– Согласен. Параисо-Аки уже не кажется раем. – Я вытащил из камеры несколько необходимых предметов. – Отныне, куда бы ни шла, бери камеру с собой. А сейчас, пока не нагрянули очередные визитеры, давай закажем обед.
Обслуживали туристов в отеле превосходно. Через две-три минуты, катя перед собой сервировочный столик, явился официант. К неописуемой нашей досаде, за ним увязались двое полицейских.
– Вас не звали. – Анжелина преградила им дорогу. – Убирайтесь откуда пришли.
Официант подкатил столик к моему креслу, преданно глядя в глаза, сделал стойку, я же занялся приготовлением сандвичей. Не люблю есть всухомятку, но, что поделаешь, сегодня придется.
– Прочь с дороги, женщина! – рявкнул уродливый, заросший щетиной полицейский.
Решив поторопить Анжелину, он положил волосатую лапищу ей на плечо. С его стороны это было опрометчиво – хрустнула кость, и, издав сдавленный крик, он рухнул на ковер. Второй полицейский потянулся к пистолету. Я отложил недоделанный сандвич, но не успел встать, как он уже лежал рядышком со своим напарником.
Официант, не дождавшись чаевых, пулей вылетел из номера. Анжелина со счастливой улыбкой закрыла за ним дверь. Я приготовил второй сандвич, завернул их в салфетку, кинул в пластиковый пакет. Подумав, сунул в пакет и бутылку рона.
– Не хотелось бы, чтобы они помешали полуночной встрече, признав в тебе моего сообщника. – Я подошел к двери, склонился над полицейским, на секунду приложил к его шее черную коробочку, повернулся ко второму и повторил операцию. – Вколол им по двойной дозе, продрыхнут не меньше суток.
Наш прощальный поцелуй прервал громкий нетерпеливый стук в дверь.
– Что ж, выберусь другим путем. – Я выскочил на балкон, Анжелина последовала за мной. Наш номер находился на двадцатом этаже, стены здания гладкие, без выступов и трещин. Не беда. Я протянул Анжелине пакет с едой. – Подержи, пожалуйста.
Я перелез через ограждение, повис на руках, качнулся и мягко приземлился на балконе этажом ниже. Анжелина кинула мне пакет и послала воздушный поцелуй.
Все идет нормально, во всяком случае, пока. Номер, как по заказу, оказался пустым. Перекушу и промочу горло здесь, потом уж отправлюсь дальше.
Я дожевывал последние крошки, когда услышал позвякивание ключа в замке. Глотнув из горлышка, я неохотно отставил недопитую бутылку, пересек комнату и прижался к стене за дверью.
Дверь открылась, в номер ввалились военные с оружием на изготовку. Убедившись, что их только двое, я вышел из-за двери и небрежно поинтересовался:
– Кого-то разыскиваете?
Они как по команде повернулись. Набрав в легкие побольше воздуха, я шагнул вперед, раздавил перед их носами капсулу с сонным газом и отступил. Они, бряцая оружием, повалились на пол.
Один из них ростом и фигурой походил на меня, и я решил воспользоваться старым как мир, но очень эффективным трюком. Надев форму поверх купального костюма, я мысленно пожелал солдату почаще мыться. Его нижнее белье оказалось украшенным кружевом из дыр и заплаток. Видно, на солдатское жалованье не разгуляешься. Зато на экипировке не экономили: коротковолновый передатчик, ионная винтовка, револьвер без отдачи пятидесятого калибра и полный комплект боеприпасов. В форме меня невозможно отличить от заправского военного, та же выправка, та же осанка, тот же загорелый цвет кожи.
«Классная работа, Джим, – поздравил я себя. – Ты, как всегда, на высоте: проникаешь в самые недоступные места, раскрываешь гнусные тайны тоталитарных режимов, двигаешься, подобно духу, разишь почище молнии. Бесстрашный и несокрушимый. Неотразимый!»
Подбодрив себя таким образом, я расправил складки на мундире и распахнул дверь…
В воздухе засвистели пули, из дверного косяка на уровне моего лица полетели щепки.
Глава 5
Я захлопнул дверь и отскочил в сторону. Как раз вовремя: в том месте, где я только что стоял, в двери появился аккуратный ряд дырочек.
– Туристов здесь обслуживают по первому классу, только держись, – бормотал я под нос, двигаясь ползком к балкону.
Зная теперь, на что способны местные парни, я надел каску на ствол винтовки и высунул ее над ограждением. Грянули выстрелы, каска подпрыгнула и, громыхая, покатилась по балкону. Вспыльчивые ребята. Я подобрал каску и, не обращая внимания на вмятины, нахлобучил себе на голову.
«Впредь не будешь обжорой, Джим, – сказал я себе. – Расплачивайся теперь за затянувшийся ленч».
Обидные слова, но я их заслужил. Я всегда откровенен с собой и, когда прав, а обычно так и бывает, поздравляю себя, а когда нет, что ж, честно признаю свои ошибки. Преступник, который водит себя за нос, оглянуться не успевает, как оказывается зарытым на два метра в землю или разглядывает небо в клеточку.
«Ну, покаялся? Хватит, теперь думай, как выберешься отсюда».
Я призадумался. С обоих флангов – враги, время работает против меня. Выходит, пробил час открыть новый фланг.
Не хотелось бы, чтобы из-за наших с полицией игр пострадали невинные люди. Вряд ли кто пользуется душем днем, так что лучшего места не придумаешь.