Крыса из нержавеющей стали
Шрифт:
– Это не важно, что ей понравится, – отрезал он.
Он слегка коснулся пальцами повязки на голове, затем, снова взяв себя в руки, продолжил:
– Мы не можем быть с ней жестокими.
Лицо его исказила отвратительная лицемерная улыбка, какой я никогда не видел до сих пор.
– Мы будем держать ее в заключении. У нее есть несколько преданных соратников, но об этом позаботятся мои люди. Вы будете с ней и арестуете ее в нужный момент. В тюрьме она будет в безопасности и не станет мозолить глаза, чтобы не навлечь неприятности на нас.
– Отличный план, – согласился я с энтузиазмом. – Меня не радует мысль заключить эту бедную женщину в тюрьму, но если так нужно, то я готов. Цель оправдывает средства.
– Вы правы. Но я хочу, чтобы была полная ясность. Вы, Бент, имеете замечательную способность выворачивать фразы, поэтому я лучше запишу. Цель оправдывает средства.
И такой вот человек планирует революцию! Я напряг память, чтобы вспомнить подходящий к случаю афоризм, но мысль затопила внезапная ярость. Я вскочил на ноги.
– Если мы собираемся сделать это, Князь, незачем терять время, – сказал я. – Давайте назначим арест на 18-00, это даст вам время обезвредить ее охрану. Я буду с ней в комнате и арестую ее, как только получу от вас сообщение об успешном завершении вашей акции.
– Все правильно. Вы, как всегда, человек действия, Бент.
Он протянул руку, и я, сдерживая отвращение, вынужден был пожать эту безвольную, влажную, предательскую ладонь.
Теперь прямо к Ангелине.
– Нас тут не подслушивают? – спросил я.
– У вашего бывшего дружка Князя Касси есть снуп-детектор. Не исключено, что у него имеются и другие приборы для подслушивания, которые он мог установить здесь.
Эта мысль ни в малейшей степени не взволновала Ангелину. Она сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. Сцена, конечно, была очаровательная, но в данный момент неуместная. Штормовые ветры неслись на революцию, грозя все разрушить.
– Я знаю о детекторе, – сказала она.
Она продолжала причесываться.
– Это я ему подсунула. Правда, его слегка доработали, чтобы на наших частотах он всегда показывал норму, даже когда я включаю подслушивающее устройство.
– И вы слышали, как несколько минут назад он сделал мне предложение убить вашу охрану, а вас заключить в подземную тюрьму?
– Нет, не слышала, сказала она с таким изумительным самообладанием и спокойствием, которое всегда отличало все ее поступки.
Она улыбнулась мне в зеркале.
– Я была занята воспоминаниями о прошедшей ночи.
Женщины! Они все смешивают вместе.
Возможно, для них так лучше, но очень трудно для тех, кто находит, что эмоции и логика разные вещи. Я должен был заставить ее понять серьезность ситуации.
– Хорошо, пусть эти маленькие новости вас не волнуют, – сказал я.
Я старался держаться спокойно.
– Но есть другие. Вовсе не Раденбрехены послали убийцу прошлой ночью. Это сделал Князь.
Это подействовало. Ангелина оставила в покое волосы, и глаза ее посерьезнели.
Она не задала никаких глупых вопросов, а ждала, что я скажу дальше.
– Я думаю, вы недооцениваете бешенство этой крысиной морды. Когда вчера он получила бутылкой по голове, это совершенно разъярило его. Наверняка план у него был уже готов, и вы только подтолкнули его. Сержант охраны опознал убийцу и связал его с Князем. Это объясняет и то, как убийца попал на крышу, и откуда он знал, где вас искать, а заодно и внезапность этой атаки. Слишком многое произошло после вашей драки с Касситором Сварливым.
Пока я говорил, Ангелина вернулась к своей прическе и стала взбивать локоны.
Она не ответила. Это полнейшее отсутствие интереса стало действовать мне на нервы.
– Так что же вы все-таки собираетесь делать? – спросил я, уже не скрывая раздражения.
– А не кажется ли вам, что более важно понять, что вы собираетесь делать?
Она не подчеркивала вопроса, но за ним скрывалось многое. Я видел, что она наблюдает за мной в зеркале, поэтому отошел к окну, глядя на фатальный балкон и покрытые снегом горные вершины. Что я собирался делать? Это был вопрос куда более сложный, чем ей казался.
Что я собирался вообще делать?
Участвовать в революции, к которой не имел ни малейшего интереса? Зачем я тут?
Чтобы арестовать Ангелину для Специального Корпуса? Об этом надо пока забыть.
Но ответ надо было найти. Мое тело было хорошо замаскировано, но я не рассчитывал на какое-то длительное расследование.
Ангелина была, несомненно, уверена, что убила меня, поэтому не станет заниматься моей идентификацией. Я узнал ее очень быстро, изменено лицо, и все.
Тут меня осенило. Какие-то участки памяти могут забыть некий факт, но внезапно он может появиться. Я вспомнил, что сказал прошлой ночью.
«Все это осталось в прошлом, Ангелина», кричал я. Я сказал это, и она не возразила, хотя она уже не Ангелина, здесь она Энжела. Когда я к ней повернулся, на моем лице наверняка была написана растерянность, но она только загадочно улыбнулась и ничего не сказала. Но волосы расчесывать перестала.
– Ты знала, что я не Граф Дибстол? – выговорил я с трудом. – И как давно?
– Давно. Почти сразу, как ты вошел сюда.
– Ты знаешь, кто я?
– Настоящего имени я не знаю, если ты это имеешь в виду. Но я помню, какая злость во мне кипела, когда после огромной работы ты выжил меня из крейсера. Я помню глубокое удовлетворение, когда я стреляла в тебя во Фрейбурбаде. Теперь ты скажешь мне свое имя?
– Джим, – сказал я невесело. – Джим ди Гриз, известный в своей среде как Скользкий Джим.
– Прекрасно. Мое настоящее имя – Анжела. Я думаю, это была идиотская шутка моего отца, поэтому я с радостью смотрела, когда он умер.
– Почему ты не убьешь меня? – спросил я.
Я догадывался, как отошел в лучший мир ее отец.
– Зачем, дорогой? – ответила она проникновенно. – Мы оба сделали в прошлом ошибки, и потребовалось много времени, чтобы понять нашу похожесть. Я могу точно так же спросить, почему ты не арестуешь меня? Ведь с этого все началось, не так ли?