Крыса на козлах
Шрифт:
Двое мужчин в зале замахали руками и закричали в ответ, что каждое слово — правда. Я сразу же узнал их — это были здоровенный краснорожий кучер, который первым заговорил со мной, и весельчак, предложивший мне выпить.
— А теперь, Роберт, скажи: как по-твоему, превращение было иллюзией, это был научный эксперимент, или это было просто волшебство?
— Вне всякого сомнения, это было волшебство, — ответил я.
Реакция толпы. Они-то уже убеждены в этом.
— В полночь, — продолжал Девлин, — действие заклинания кончилось. Амадея убежала из дворца, потому что знала, что волшебство кончилось. Карета превратилась
Они подтверждали.
— А сам Роберт превратился обратно в крысу. Ты подтверждаешь это, Роберт?
— Это правда.
— Прошлой ночью я сам отнес Роберта во дворец. Он разговаривал с Амадеей. Она также подтвердила все, что случилось и признала, что превращение Роберта — это ее ошибка. Так, Роберт?
Я снова согласился — да, так. Я хотел добавить, что сам я ни в чем не виню ее, но Девлин не дал мне продолжить.
— И она с королевской щедростью предложила Роберту остаться во дворце, дать ему комнату с лакеями и даже охрану от кошек.
Он снова повернулся ко мне и я снова подтвердил, что да, это правда.
— Но самое важное здесь, что она пообещала еще раз вызвать Леди Света, чтобы та превратила Роберта обратно в кучера. Я снова обращаюсь к тебе, Роберт, чтобы ты подтвердил правдивость моих слов.
Собственно, он был не совсем правдив. Амадея обещала мне попробовать вызвать Леди Света. Но мне показалось, что исправлять эту ошибку не имеет особого смысла, и я снова подтвердил рассказ Девлина. И только тогда стало ясно, как же хитро я был обманут.
— Ну вот! — торжествующе вскричал Девлин. — Амадея вызывала своих знакомых, чтобы те превращали тыквы в кареты, мышей — в лошадей, а крысу в кучера! В один вечер она так очаровала принца, что тот потом истратил целое состояние, чтобы снова найти ее. И теперь она обещает, что эта говорящая крыса снова превратится в кучера! Можно ли теперь сомневаться, может кто-нибудь из вас сомневаться в том, что женщина, которую мы зовем принцессой Амадеей, на самом деле — ведьма?
Толпа взревела.
— И вот вам живое доказательство ее темных дел! — надрывался Девлин. — Что, кроме колдовства, может породить говорящую крысу?!
И толпа снова взревела.
— Нет, нет! — пытался я перекричать их. — Амадея не ведьма! Как вы не понимаете… — но мой слабый голосок утонул в этой буре воплей.
— И что же это за правители, — взвизгнул Девлин, заставляя их еще раз прислушаться к нему, — что это за правители, которые расходуют целые состояния на празднества и танцульки, пока их народ нищенствует и голодает? Что это за принцесса, которая предлагает кров, еду, слуг крысе, когда на улицах плачут дети? Доколе нами будет править этот принц со своей ведьмой? Сколько можно нам терпеть нищету, пока они утопают в роскоши? Сколько можно? Сколько можно?
Его последние слова заглушил рев толпы. Они визжали и выли, они потрясали в воздухе кулаками, повторяя: «Смерть им! Смерть им!»
— Так идите! — заорал Девлин. — К ответу их!
Толпа подхватила клич «К ответу!» и повалила из дверей зала наружу. За стенами этот крик подхватили люди на площади: «Во дворец! Смерть им! К ответу! На костер ведьму!».
Девлин обернулся к сидевшим за столом людям.
— Теперь их ничто не остановит, — довольно улыбнулся он. — Только кровь утолит их жажду.
Он шагнул к дверям, выходившим на нависший над площадью балкон. Остальные поднялись следом, глядя на толпу, бросившуюся ко дворцу. Обо мне они позабыли, и я съежился на столе, дрожа всем тельцем. Что я наделал? Как это могло случиться? Я окаменел от ужаса.
Я видел, как Девлин повернулся к одному из стоявших рядом и рассмеялся этим своим странным сухим смехом. Странно, но этот звук помог мне снова взять себя в руки. Невольно я помог выпустить на свободу эти силы разрушения и все они были направлены против человека, которого я любил больше всех в мире. Я должен предупредить ее. Я должен добраться до дворца, как угодно добраться, но опередить эту смертоносную армию. Я соскочил со стола, сбежал вниз по лестнице и выскочил на площадь.
14
Если бы я побежал улицей, меня растоптали бы в мгновение ока. Единственной надеждой было пробираться задворками и палисадниками. Я так и сделал, но все равно шансы на то, что меня не заметит человек, за мной не погонится собака или кот, были исчезающе малы. Вскорости я оказался нос к носу с яростно рычащим псом, и увернулся, только проскользнув в дыру в заборе, слишком маленькую для него. Кот, мелькнувший вдали, задержал меня еще на секунды. Мне было ясно, что моя задача совершенно безнадежна, и я понимал это с самого начала. Я не доберусь до дворца быстрее этой бегущей толпы, и даже если бы я мог опередить их — как бы я проник во дворец, как бы я нашел Амадею и куда бы она смогла убежать? Я добился лишь того, что в опасности оказалась моя собственная жизнь.
И все-таки я продолжал бежать ко дворцу. Я пробирался под кустами и изгородями, при малейшей опасности я прятался и замирал. Прежде всего выжить. Наконец я добрался до берега реки. Казалось, что мне никак не пересечь ее. Мост был уже полон людей, а плыть было невозможно — река неслась со скоростью скачущей лошади. Но тут мне повезло. Толпа разразилась приветственными криками, когда к мосту медленно подползла карета. Внутри сидели Девлин и его друзья. Мост был узким, и им пришлось подождать, пока толпа расступится. Я использовал этот шанс. Я бросился через траву и камыши, отделявшие дорогу от реки, и незамеченным вскарабкался на запятки. Так Девлин с друзьями перевезли меня через мост, на широкую аллею. Дальше мне было легко соскочить на землю и я опрометью бросился в сторону, в кусты. Из-под кустов я видел, как толпа несется ко дворцу. Топот ног, человеческие крики и вопли были ужасны. Я читал о таких вещах в книгах у Дженкинса, и писатели всегда сравнивали толпу с диким зверьем — но до сих пор я не знал настолько кровожадных животных, способных на такую ярость.
Толпа окружила дворец. Я перебегал от одного куста к другому, пока не выбрал такое место, откуда было видно и парадную лестницу, и золоченые двери. У подножия лестницы стояли двое стражников, которых просто смыло людской волной. Я слышал крики «Ломайте дверь!», но это оказалось ненужным — двери открылись изнутри. Несомненно, это Джон постарался для своего друга Девлина. Люди хлынули внутрь, а я поймал себя на том, что сам взываю к Леди Света, чтобы она пришла на помощь Амадее. Только чудо теперь могло спасти ее от этих сотен и тысяч озверевших от ненависти людей.