Крысолов
Шрифт:
– Ну а какова цена? – хрипло произнес он. – Что тан Черный Дракон желает получить взамен?
– Вы забыли Красную Книгу, Энрике? «Поклонись мне и обретешь…»
– Про личную присягу вы уже сказали, – напомнил ка-лейтенант.
– Верно. А еще, друг мой, я бы весьма и весьма хотел бы увидеть вас в роли первого помощника фрегата «Мститель». Вы наверняка слышали о нем – новенький, всего пару месяцев назад сошел со стапеля на верфи тана Херманна. От казначейства надзирающим был тан ги ле Горо, человек, да будет вам известно, почти болезненной честности, так что никаких «воровских болтов» и прочих неприятных сюрпризов можно не ждать.
– Слышал, – кивнул Энрике. – Строил его сарваер [10] Ардженцо, а за образец взят был «Разящий молнией». Однако я думал, что его предназначали для Конвойной эскадры.
– Как я понял из объяснений ги ле Горо, – сказал маленький тан – Ардженцо внес дополнения в проект своего учителя. То, что вышло у него, имеет некое сходство с фряжскими «истинными фрегатами»… с планами которых, хвала Великому Огню, наши корабельные мастера не так давно получили возможность свести близкое знакомство. Больше скорость, лучше мореходность. Поправьте меня, но прежде корабли нашего доблестного флота испытывали, гм, некие трудности при стрельбе в океане? Эта прискорбная история с «Воином Света»…
10
Звание корабельных мастеров (инженеров), соответствующее ун-капитану.
– Дело рассматривалось дважды, – заговорив на более привычную тему, Энрике перестал изображать грешника среди льдов. – Адмиралтейским судом… и трибуналом Четверых, ведь «Воин Света» был «святым кораблем» и его экипаж на четверть состоял из братьев-воинов. И оба раза приговор был оправдательным – капитан Навалья действительно не мог пустить в ход орудия нижней палубы. Правда, – недобро щурясь, добавил ка-лейтенант, – на мой взгляд, это еще не повод сдавать линкор двадцатишестипушечному шлюпу.
– Ну, вы-то заслужили право на столь резкую оценку, – засмеялся Диего, – а я скромно промолчу.
– Вы лучше скажите, в чем подвох?
– Подвох?
– Должность первого помощника на новом фрегате, – медленно произнес Энрике, – звучит как еще одно искушение.
– Это лишь на первый взгляд. А вот когда вы узнаете имя капитана фрегата, мой друг, то вполне возможно, решите, что Черный Дракон был недостаточно щедр.
– Кто же этот злой гений? – с любопытством спросил ка-лейтенант. – Кто-то из ваших друзей по «Саламанике», которому доктор в круглой шляпе [11] прописал заморский климат? И вы хотите, чтобы я занялся утиранием соплей очередного «капитана от кавалерии»? [12]
11
Круглые шляпы являлись отличительным знаком судейского сословья.
12
Стоит отметить, что за 100–150 лет до описываемых событий практика назначения капитаном корабля армейского офицера была вполне обыденным явлением в иторенском флоте. Конечно, «капитан от кавалерии» занимался, в основном, административными вопросами, а также командовал солдатами (доля которых в экипаже в те времена также была заметно больше). В вопросах же мореплаванья подобный капитан всецело зависел от маэстро – мастера-судоводителя: должность, позднее замененную в корабельном расписании на первого помощника.
– Я бы охотно выдал вам сладкую булочку за верную догадку, – вздохнул Диего, – но здесь их нет. В отличие от нового капитана «Мстителя».
– И кто же… – Энрике развернулся, пытаясь высмотреть желтый с красным доломан – и в этот момент до него дошло … – Диего?!
– Хорошо, что эль кончился, – вкрадчиво заметил маленький тан, – сейчас вы бы наверняка забрызгали полтаверны.
– Зачем вам это?! То есть… Великий Огонь, – ка-лейтенант ошарашено помотал головой, а затем коснулся ладонью виска, видимо, испугавшись, что последняя сцена, да и весь ужин явились ему в горячечном бреду.
– Я, конечно, помню наши разговоры, но…
– Только это еще не повод утирать мне сопли?
– Ну, я выразился грубо, то есть образно, – выкрутился Энрике. – Но у вас же и впрямь нет практики морского дела.
– У меня и с теорией неважно, – соврал Раскона, решивший, что сейчас не самое удачное время для рассказов про уроки старого Астольфо ги Рико. Бывший первый штурман легендарной «Принцессы Эрийской» оказался наставником под стать Марратоа – который, собственно, и нашел, а главное, уговорил старого тана «дать юнцу пару-тройку наставлений».
– Вот я и хочу заполучить в утиратели… прошу прощения, в первые помощники лучшего офицера королевского флота. Есть, правда, еще одна причина.
– И что за причина?
– В день, когда я стану Адмиралом Пламени, – невозмутимо произнес маленький тан, – мне потребуется хороший командир арьергарда.
В доме было темно, но письмо маленький тан увидел почти сразу, как вошел. Лист белел посреди стола – на том же месте, откуда Диего несколько часов назад взял еще холодный после магической переброски пакет Адмиралтейства.
Двигаясь замедленно, словно во сне, Раскона отвязал ножны. Стащил отчего-то разом потяжелевший камзол. Принес из спальни подсвечник, долго хлопал дверцами шкафа, пытаясь найти замену догоревшей свече – и в итоге решил, что и света от двух оставшихся вполне хватит.
Потом он сообразил, что забыл снять сапоги. Потом…
– Глупо, да? – с горечью спросил он у темноты в углу. – Кто другой бы от радости прыгал. И вообще, я ведь даже не начал читать – так чего ж, Князь Ночи меня заморозь, я уже сейчас дрожу?!
Разумеется, тьма не ответила. Она, как всегда, предпочла молчать, злорадно скалясь белыми полосками клыков на полке – и Диего в очередной раз пообещал себе, что завтра же с утра первым делом оттащит этот проклятый череп скальной гарпии в лавку Пыльного Маведи.
А затем взял в руки письмо и начал читать:
«Диего!
Наверное, все, что здесь написано, ты должен был услышать. Надеюсь, ты простишь меня – я предпочел обратиться к бумаге. Помимо прочего, это хороший способ не затягивать прощание, когда хочется сказать столь много – того, что на самом деле говорить вовсе не следует.
Великий Лакриций учит, что хороший наставник должен уметь две вещи. Первое: дать ученику то, что сочтет нужным. [13] Вторым же важнейшим качеством восточный мудрец полагает умение вовремя уйти с дороги ученика – дабы тот мог проложить свой путь.
Это великий соблазн – оставаться рядом. Или хотя бы за спиной, чтобы всегда иметь возможность подсказать, поправить, предостеречь.
Но это еще и одна из самых дурных услуг, которые я мог бы тебе оказать. Поэтому я ухожу и надеюсь – своевременно. Тебе же, мой тан, придется свыкнуться с одиночеством. И чем скорее, тем лучше. Мало что на свете может сравниться с одиночеством капитана!
Вальдес Марратоа,
Писано в Тарриме, в год 1463-й Отца-Солнце, менура 8-го.
И – короткая приписка внизу
А главное, Диего – теперь ты сможешь нанять личного повара, который будет готовить по твоему вкусу.
13
В первых вариантах перевода на иторенский «Бесед на ступенях дворца» это высказывание чаще всего переводилось как: «научить всему, что знает сам». Однако в более поздних изданиях, включающих также комментарии Лина Ба Рева, отчетливо видно, что как раз против такого подхода философ и предостерегает. «Давать следует ученикам лишь созревшие плоды опыта и размышлений – дурные же учителя норовят осыпать их всей листвой прожитых лет».
18-е менура, 15 миль к югу от рейда крепости Альма.
Корабль понравился ему сразу, с первого взгляда. Нет, пожалуй, еще раньше – когда он читал отчет с верфи, серая казенная бумага неожиданно показалась… теплой? Наверно так – за прыгающими строчками вдруг проступил на миг стройный силуэт красавца-трехмачтовика и Диего поймал, запомнил его, как герои любовных саг впечатывают в память лицо девушки с мельком виденного медальона.