Ксандер
Шрифт:
Я не понимала, что со мной происходит, но знала, что не должна чувствовать себя так правильно, находясь в чьих-то объятиях в темной машине на пустой парковке. Я испытывала полное слияние с ним, чего никогда не было с другим мужчиной.
Это чувство длилось до тех пор, пока он не откинул прядь моих волос назад и не прошептал то, что я меньше всего ожидала услышать.
— Я люблю тебя.
Я подняла голову и уставилась на него в темноте. В моей голове не было ни единой мысли, ни одного способа обработать заявление.
Окончательно разрушила всё вспышка фотоаппарата. Я выглянула в окно и встретилась взглядом
Кажется, мы только что перенеслись из третьесортного журнала в завтрашний заголовок крупного издания.
Я откинулась на спинку сиденья, как будто это могло защитить меня от того, что только что произошло. Мои губы были расцарапаны щетиной Ксандера, а перед глазами плясали фиолетовые пятна от вспышки.
— Это был папарацци? – спросила я, дрожа.
Ксандер открыл дверцу и напряженно вылез из машины, его тело казалось невероятно широким из сидячего положения. Я видела, как его глаза осматривают парковку, но машины уже не было. Он застал нас врасплох и скрылся с места происшествия. Теперь его было не поймать.
— Черт, – сказала я, качая головой. — Черт. Это нехорошо. Если он опубликует фото...
— Не беспокойся об этом. – Ксандер вернулся на свое место и закрыл дверцу, наконец-то переключив передачу на управление. — Темно, и это была всего одна фотография. Вероятно, там даже не видно наших лиц.
Я не могла поверить своим ушам. Он искушал судьбу.
— Карьеры многих людей были разрушены из-за всего одной фотографии. – Я сложила руки на груди, болезненно ощущая свои возбужденные соски. — Я работаю в этой индустрии, Ксандер. Даже если они не напечатают статью, подобная фотография потребует объяснения, которое, я не уверена, что ты готов дать.
— Ты думаешь, это я боюсь рассказать миру о нас? – Его глаза опасно вспыхнули. — Правда? Потому что ты ведешь себя так, будто умрешь от смущения, если кто-то узнает о нас.
Я хлопнула себя по бедру.
— Господи! Я не стыжусь тебя. Я переживаю за твою карьеру. Все бренды откажутся от тебя, если узнают, что ты спишь со своей мачехой.
Его взгляд несколько смягчились от моего беспокойства. Потянувшись, он погладил большим пальцем мою губу.
— Я могу о себе позаботиться.
Этого я и боюсь.
Глава 27
Джордан
К тому времени, как мы вернулись в его роскошный дом, уже нигде не горел свет. Просить о ночлеге в разных комнатах было борьбой, на которую у меня не осталось сил. Не то чтобы это имело значение. Ксандер нашел бы способ проникнуть в любую комнату, в которую я бы ушла. Вместо того чтобы спорить из-за этого, я взяла с него обещание соблюдать осторожность ради Джаспера.
Кто-то уже разложил мои вещи в его комнате. Это было смелое заявление о том, что мы будем делить спальню и в дальнейшем, хотя место казалось достаточно большим, чтобы вместить шестерых.
Когда я направилась к шкафу в порванных леггинсах и фланелевой рубашке,
— Сними все и надень это, – сказал он, бросая мне джерси, прежде чем сесть на кровать.
Я едва успела поймать ткань. Мои пальцы обожгло от прикосновения к мягкому материалу.
— Я хочу трахнуть тебя в своем джерси этой ночью как минимум один раз.
После сегодняшней катастрофы снова заниматься сексом казалось безответственным. Но, если завтра ему придется сгореть в огне из-за неосторожности с мачехой, я должна была его отвлечь. И я больше не могла отрицать, что между нами было что-то волшебное. Я теряла рассудок каждый чертов раз, когда он прикасался ко мне, и начинала жаждать его, как наркоманка.
Я сделала шаг назад, сердце бешено колотилось. Повернувшись к нему спиной, я разделась так быстро, как только могла, и натянула джерси через голову, прежде чем он успел что-то увидеть. Не то чтобы это имело значение – он уже видел меня всю.
Я поспешила к кровати. Его глаза горели, пока он наблюдал за мной. В остальном он был спокоен.
Я не знала, что заставило меня это сделать, кроме того, что я хотела снять с него весь тот стресс, который он испытал сегодня. Он сидел у изножья кровати, и я опустилась на колени между его ног. Мои дрожащие пальцы потянулись к его спортивным штанам, задевая жесткую линию волос, идущую от его пупка. Он не помог мне, когда я слегка стянула с него треники и трусы.
Его член, изогнутый вверх к плоскому животу, дернулся под моим пристальным взглядом. Он был толстым, розовым, с тонкими прожилками и покрасневшей пунцовой головкой, уже блестевшей от предсемени. Я никогда не была с кем-то настолько подтянутым, и при виде его совершенства у меня потекли слюнки и заколотилось сердце. Прежде чем я успела отговорить себя от того, что собиралась сделать, я наклонилась и взяла его в рот.
Стон Ксандера эхом разнесся по комнате, и я надеялась, что он не полетит дальше. Его руки запутались в моих волосах, пока я непрерывно ласкала его ртом, намереваясь языком дразнить его чувствительную головку, обводя уздечку, пока он не потеряет рассудок.
— Черт, остановись, – выругался он, оттаскивая меня от себя. — Я не кончу тебе в рот. Вставай.
Я встала на шаткие ноги и оседлала его, как обычно, немного сопротивляясь его размерам. Он заставил меня скакать на нем на краю кровати, пока мои бедра не заболели от усилий, а киска не стала растянутой и полной.
— Ты чертовски изумительная, – сказал он мне, держа одну руку под моей задницей, чтобы контролировать темп. — Я когда-нибудь говорил тебе это, тюремная птичка?
Я покачала головой, крепче вцепившись в его плечи для равновесия.
— Ты можешь иметь все, что захочешь. – Он подтолкнул меня своей большой рукой, проведя пальцем по чувствительной коже в том месте, где мы соединялись. — Я позабочусь о тебе, если ты только позволишь мне.
Я вскрикнула, когда он перевернул нас, все еще находясь внутри меня, это движение толкнуло его так глубоко, что я почувствовала острую боль, пока он шептал мне на ухо грязные вещи: что я хорошая девочка, и он знает, что я смогу это вынести, и разве мне не нравится быть наполненной его спермой? Я не могла вспомнить, когда в последний раз краснела перед мужчиной, но то, что он говорил… я не находила слов, чтобы ответить.