Ксения Некрасова: “Опечатала печатью слез я божий дар из вышних слов”

Некрасова Ксения Александровна

ПОЛЯКИ

Холодный борщ Иль попросту окрошка Где в порцию Намельчено всего И лук нарезанный Накрошена картошка Яиц нарублено немножко И сливками убелено Попробуешь На вкус приятно Но не найдешь объемного куска Ни сыт ни голоден Уйдешь обратно Не ощутив в чем польская душа.

ПОЛЯЧКИ

Я

их встречала на вокзалах В событьях грозные войны И не было в них красоты Иль азиаты мы И вкусы наши несличимы Но женщины у нас ценимы Обширностью сердец Величьем форм И благородством внутренних порывов Я в польках Не встречала этих черт Какие-то Кусочки крепдешина На локонах сомнительных чистот Остроконечный колпачок По моде выщипаны брови И на губах и на щеках И за ногтями розовая грязь И океанами забот Зрачки лежат без берегов Разглажена ли складка на заплате Что грудь немытую От взора бережет.

«Отдай себя…»

Отдай себя И труд и честь И под фундамент Прах свой положи Чтоб утренним дворцам С бесскорбной высоты Чуть приподнявший лик За звезды заглянуть Отдай себя И разум свой И свой талант Что в залах голубых Без воин и скорбей С нелгущими глазами Пройдет потомком от тебя По световым векам

СКАЗКА О МОРОЖЕНОМ

В нашей республике граждане Очень любят мороженое И едят мороженое все от мала до велика Начиная министрами и кончая Метельщицами площадей и улиц А мальчишки и девчонки И все простые люди едят мороженое с хлебом Как приятное кушание Дореволюционные старенькие дамы Кладут сливочное мороженое в черный кофе А большинство сограждан поедает мороженое Как придется В электричках, В троллейбусе, В автобусе, Стремясь съесть быстрее Этот вкусный, Но быстротающий Продукт питания.

Из цикла «Азиатские скрипки»

Цикл «Азиатские скрипки» задуман Некрасовой во время пребывания в Ташкенте. Тексты напечатаны на пишущей машинке и, видимо, предназначались для публикации, поэтому в них расставлены знаки препинания.

ВИДЕНИЕ НОЧИ

Земля замкнулась в кругу горизонта И наполнилась морем. Море создало холмы и горы, Набросало утесы и скалы И, состарившись, ушло в небо. Тихо… От крика упадет камень И разбудит эхо. Эхо разобьет видение — И опять будет наш час, Наши будни. Из-за горообразного ящера Высунулся клык луны, Желтый от миллионолетий, И от горизонта до горизонта Заструилась палевая занавесь пыли, Под ногами хрустнули Тысячелетние раковины. Азиатская ночь Забренчала серебряниками цикад. У подошвы моей зашуршали листы, Всколыхнулись гранчатые стебли — И на фарфоре хрупких песков предо мной Греет панцирь в луне черепаха. Листовидную голову выставив И зеленые выпустив лапы — И попленчатым веком сокрыв Тайны лет и веков. Плоскогубый растянутый рот, Ужимаясь, молчит в хи-хи-ках. И у времени, может, такое лицо, Когда время одно, без людей. Две огромных фаланги Из трещины камня На игольчатых космах Промчались дугой. Тихо.

ЭТЮД МОЕГО ВРЕМЕНИ

Солнце выжгло киргизские горы Фиолетовы к вечеру склоны И чернее ущелья, откосы И зубчатее гор вышина. Я стою, А кругом колючки Ни единой травинки нету Ни единого нет листа. Вот приходит воздушный ветер И шарами колючие стебли На прозрачные руки берет Я гляжу и дивлюсь Для чего эти смерти сидят на стеблях Эти острые иглы Вкруг красивых соцветий И шипы как венцы У цветов на челах… Я стою я молчу Мимо вихрь охапки колючек проносит Забивая на зиму расселины скал. Взор мой, кинутый вниз Пораженный — опешил Над обрывом карниз В одежине из медных заплат Из карниза встает старик. Когда-то сиреневый волос сидел Потом его птицы иссохшись склевали И вот вкруг лысой его головы Шилья короною ржавою стали. И каждый лист Закончен был зубцами И копии зубцы торчали Тень упала под ноги мне Я голову вверх подняла Медленно шевеля крылом Стервятник кружил надо рвом Так низко висел на крылах И отчетливо видела я Как по белой груди его Размазана свежая кровь. Я стою Я молчу.

Публикация, предисловие и комментарии Евгении Коробковой