Кто будет президентом, или Достойный преемник
Шрифт:
— Спасибо за трогательную заботу, но он не тяжелый. Лимузин уже подогнали к выходу?
— А то, — улыбнулся Андрей.
— Что на этот раз? «Мерседес» или «бентли»?
— «Ламборджини» местной сборки. Годится?
— Вполне.
Мужчины рассмеялись и двинулись к выходу.
По пути к машине Андрей все время косился на Александра Борисовича, словно прикидывал что-то в уме или оценивал потенциал своего нового товарища. Турецкий заметил это, но виду не подал. Ему самому было интересно следить за реакцией
— Могу я поинтересоваться, Александр Борисович?
— Смотря чем, — ответил Турецкий.
— У вас довольно редкая профессия. По правде говоря, я в первый раз встречаю частного детектива.
— И слава богу, — улыбнулся Александр Борисович. — С людьми моей профессии обычно встречаются, когда сильно прижмет.
— Да уж, — хмыкнул Андрей. — Вы что-то типа спин-доктора.
— Скорей уж, что-то вроде «Черного плаща», — иронично заметил Александр Борисович. — Спешу на помощь, и все такое.
— И вы, пардон, каким образом работаете? У вас что, есть своя химическая лаборатория? Вы снимаете отпечатки пальцем, исследуете содержимое желудка жертвы? Или все ваше вооружение — это лупа и чутье?
Александр Борисович насмешливо дернул бровью.
— Отнюдь, — сказал он. — С лупой мы по следам не ползаем, волоски под микроскопом тоже не разглядываем.
— А что же вы тогда делаете?
— Выводы, — просто ответил Турецкий.
— Вот оно как.
— Именно так, — кивнул Александр Борисович.
— И что, получается? — снова поинтересовался Андрей.
— Когда как, — ответил Турецкий.
— Звучит не очень оптимистично, — заметил Андрей. — Хоть раз удалось выудить крупную рыбу? Или вы в основном по разводам и изменам специализируетесь?
— А почему вы интересуетесь?
Андрей пожал плечами:
— Просто удовлетворяю любопытство. А вот, кстати, и наш лимузин.
Андрей остановился перед стареньким джипом «ниссан». Открыл заднюю дверцу и оглянулся на Турецкого.
— Что, ожидали кареты пороскошнее?
— Да, были такие мыслишки, — признался Александр Борисович.
— Скромность украшает, — заметил Андрей.
— Оригинальная мысль, — признал Турецкий и, забросив в салон свой небольшой саквояжик, забрался в машину сам.
— Виктор Олегович предпочитает простые тачки, — объяснил Андрей, когда машина тронулась. — Дело в том, что ему часто приходится ездить на встречи с избирателями. Некрасиво приезжать к обиженным властью людям на дорогой машине.
— Ездил бы на «жигуленке», — заметил Турецкий.
Андрей, однако, покачал головой:
— Это будет слишком. Все поймут, что он работает на публику. А вот скромненький, подержанный «японец» — в самый раз.
— Здравый подход, — одобрил Александр Борисович. Он кивнул на затылок водителя. — А он у вас немой?
— Почти, — с усмешкой ответил Андрей. — Он предпочитает рулить, а не болтать языком. Да, Виктор?
Водитель, не отвечая, кивнул.
«Хорошо вымуштрован, — подумал Турецкий. — Видать, у этого Мохова крутой нрав. Но с машинами верно придумал. Хотя наверняка автор идеи — помощник Андрей. По всему видать, у этого парня в голове масса идей».
— А это плохо? — спросил вдруг Андрей.
Турецкий вздрогнул.
— Что? — спросил он.
— То, о чем вы думаете, — пояснил Андрей, повернувшись и разглядывая Александра Борисовича своими узкими, бесстрастными глазами. — Вы ведь сейчас думали обо мне. И решили, что я на многое способен. Разве не так?
Турецкий почувствовал, как под волосами у него вспотела голова. Этот парень и впрямь был способен на многое. Мысли он, что ли, читает?
Андрей, по-прежнему разглядывая Александра Борисовича щелочками глаз, усмехнулся:
— Иногда. Просто вы меня совсем не знаете и поэтому ведете себя настороженно. А настороженного человека разгадать гораздо легче, чем прямого и доверчивого.
— Как это? — не понял Турецкий.
— Просто. Прямой, доверчивый, откровенный и болтливый человек гораздо чаще сначала говорит, а потом думает. Поэтому его слова и ужимки заслоняют собой мысль, которая за этими словами просто не поспевает. В итоге вы никогда не знаете наверняка, что у него в голове.
— А осторожный человек? — поинтересовался Александр Борисович, все больше удивляясь своему новому знакомому.
— С осторожным все гораздо проще, — улыбнулся Андрей. — Они так тщательно и усердно скрывают свои мысли, что в конце концов эти мысли проступают у них на лице. Как огненные буквы в воздухе на пиру царя Валтасара. Это из Библии, — пояснил Андрей.
— Спасибо, я догадался.
Турецкий замолчал. С минуту в машине никто не разговаривал.
— Вы не обиделись? — спросил Андрей.
— На что?
— На мои шутки.
— Так это были шутки?
Андрей обнажил в улыбке ряд мелких белоснежных зубов.
— Конечно! Трюк, которым я развлекаю приезжих. Виктор, подтверди!
Водитель, по-прежнему не произнося ни слова, важно качнул головой.
— Вот видите, — сказал Андрей. — Увы, я не похож на Гудини или Мессинга и не умею делать чудеса.
Некоторое время оба молчали.
— Что насчет соперников Мохова? — спросил Турецкий. — Они очень сильны?
— Вы имеете в виду соперников на грядущих выборах? — уточнил Долгов.
— Именно.
— Я бы не сказал, что у Виктора Олеговича есть реальные соперники, — довольно пренебрежительно произнес Андрей. — Соцопросы показывают, что за Мохова проголосуют как минимум тридцать процентов населения республики. Все остальные конкуренты — а их трое — и вместе столько не наберут.