Кто будет президентом, или Достойный преемник
Шрифт:
— Н-да, — сказал Турецкий и задумчиво потер пальцами подбородок. — Народу нравятся такие истории. Тайны, теории заговоров…
— Запретный плод сладок, — подтвердил Меркулов. — Представь, что хотя бы треть посетителей страницы распечатали статью и показали ее своим друзьям и родственникам.
— Неплохой тираж для провинциального издания, — заметил Турецкий.
— В том-то и дело. Тут, Сань, есть еще один важный момент. Я тебе уже говорил, что немного знаю Мохова. Так вот, у него проблемы со здоровьем. Нервы, сердчишко и
— Насколько немного? — прищурился Турецкий.
— Запои по два-три дня. Запирается в своем шикарном кабинете и пьет горькую, пока не взвоет от боли, и секретарше приходится вызывать «скорую», чтобы прочистить ему кровь. Кстати, первый свой инфаркт Мохов заполучил именно так. Говорят, в тот раз еле успели довезти его до больницы. Еще б немного и…
Константин Дмитриевич оставил фразу недоговоренной.
Турецкий курил, с задумчивым видом поглядывая на кончик тлеющей сигареты.
— Что думаешь по этому поводу? — спросил Константин Дмитриевич.
— То же, что и ты, Костя. Этой статьей враг Мохова хотел убить двух зайцев сразу. Первое — испортить репутацию Мохова. Второе — наудачу, конечно — прикончить самого Мохова. Нет человека — нет проблемы. И дело не пришьешь, поскольку чувак помер от сердечного приступа. — Александр Борисович стряхнул пепел и пристально посмотрел на Меркулова. — О здоровье Мохова и о той истории с инфарктом и бутылкой многие знают?
— Думаю, да. Особой тайны из этого никто не делал.
— Зря. Теперь противники знают слабое место Мохова и будут лупить по этому месту прямой наводкой. Пока не прикончат. У него, кстати, есть под рукой личный врач или кто-нибудь в этом роде?
Константин Дмитриевич покачал головой:
— Нет. Врачей Мохов недолюбливает. Предпочитает лечить свои болячки сам.
Турецкий усмехнулся:
— Знаю я, как такие господа лечат стрессы. Водкой или вискарем. Было время, сам так лечился.
— А сейчас? — тихо спросил Константин Дмитриевич.
— Что? — не понял Турецкий.
— Сейчас как лечишься?
— Никак. Сейчас я здоров. Ну или почти здоров, — нехотя добавил Александр Борисович, с момента своего ранения на корню пресекавший все попытки влезть ему в душу. — А почему ты спрашиваешь?
— Ну не зря же я тебя сюда пригласил, — интригующе проговорил Константин Дмитриевич.
— Вот как? — усмехнулся Турецкий. — А я думал, просто хочешь посоветоваться. Ну тогда давай, выкладывай. Чего ты от меня ждешь?
Меркулов немного помедлил, обдумывая, с чего начать, затем сказал:
— Мохов позвонил мне вчера вечером. Просил разобраться во всей этой истории.
— Он решил привлечь Генпрокуратуру? — изумился Турецкий.
— Нет, не совсем. Вернее, совсем нет. Это был частный звонок и соответственно частная просьба. Мохов считает, что мы с ним приятели. И в общем, имеет для этого все основания. Лет десять назад он здорово помог мне в одном деле. Дал информацию на одного местного мафиози, которого мы никак не могли прищучить. Ниточки тянулись в Москву, ну и…
Меркулов пожал плечами, давая понять, что говорить тут, в общем, не о чем.
— Вернемся к нашим баранам, — сказал он после паузы. — Мохов сказал, что хочет расследовать все в частном порядке, без огласки и так далее. Но своим людям после всего, что произошло, не слишком доверяет. Попросил меня порекомендовать ему частное агентство «с репутацией». Я порекомендовал «Глорию» и тебя лично. Я правильно сделал?
— Смотря по тому, сколько этот тип готов заплатить, — сухо сказал Турецкий.
— Платит он хорошо.
— Насколько хорошо?
Меркулов взял карандаш, нацарапал на листке со статьей несколько цифр и повернул листок к Турецкому. Тот глянул на цифры и присвистнул:
— Расходы включены?
Меркулов покачал головой:
— Нет. Расходы идут отдельной статьей. — Он снова взялся за карандаш, нацарапал еще одну цифру. — В день, — прокомментировал Константин Дмитриевич начертанное. — Кроме того, если появятся дополнительные расходы, он готов их оплатить.
— Щедрый дядя. Видно, очень сильно хочет стать Президентом.
— Иначе бы не ввязался в это дело, — сказал Константин Дмитриевич.
— Почему ты связался со мной, а не с Плетневым? Он оперативнее… на ногу.
— Но на место поедешь ты, — парировал Константин Дмитриевич. — Плетнев и прочие — хорошие парни, но они всего лишь оперативники. А я дал Мохову слово, что порекомендую ему настоящего следователя. Парни пусть будут на подхвате, а степень участия и соответственно долю каждого определите сами. — Меркулов пожал плечами. — По-моему, все логично.
— Да, логика железная, — дернул уголком рта Турецкий.
— Так ты согласен? — прямо спросил Меркулов.
— Гм…
— Сань, давай без твоих ужимок. Мохов ждет ответа. Думаю, помощники сейчас прячут от него бутылку и добавляют ему в чай успокоительное.
— Вообще-то я получил предложение прочесть курс лекций в одном американском колледже, — раздумчиво проговорил Александр Борисович.
— Я в курсе, — кивнул Меркулов. — Разведка уже доложила. Но, если не ошибаюсь, у тебя в запасе есть целая неделя.
— Думаешь, этого хватит? — прищурился Турецкий.
— Для такого профессионала, как ты, да.
Александр Борисович улыбнулся:
— Умеешь ты убеждать, Константин Дмитриевич. Что ж, пожалуй, я возьмусь за это дельце.
— Думаю, не будет, — сказал Меркулов. — У вашего агентства уже несколько месяцев нет денежных дел.
— Возможно, ты прав. Слушай, ты что-то начал рассказывать про какое-то давнишнее дело… Про помощь, которую оказал тебе Мохов сто пятьдесят лет назад.
— Не думаю, что об этом стоит рассказывать, — сказал Меркулов.