Кто, если не ты? -2
Шрифт:
*******
========== Часть 257 ==========
Лёня был несказанно рад рождению братишки. Он сначала со стороны наблюдал за Леной и Стасом, которые с удовольствием возились с малышом, потом осмелился подойти сам. Он протянул руку к маленькой ручонке Миши, осторожно указательным пальцем погладил сморщенную ладошку младенца. Миша лежал на пеленальном столике, родители были рядышком. Он сжал ладошку в кулачок, зажав в ней палец старшего брата. Маленькие, почти невесомые пальчики достаточно крепко держали его. Ленька удивился, посмотрел на Лену и Стаса, сказал: -Ничего себе! Такой мелкий, а держится крепко!
Мама Лена улыбнулась.
– Наша порода! – с довольной ухмылкой
– Ага! – подтвердил Ленька, - Миш, а Миш! Я - Лёня, твой старший брат! – обратился он к малышу. На что Миша издал своё «Агу!», деловито задрыгав ножками, распинал пеленки. А был он без памперса. Лена хотела, чтобы он не привыкал к подгузникам. Малыш сморщил носик, немного лукаво улыбнулся, и … внезапно пустил прозрачную струю на окружающих его родных. Лена едва успела накрыть его пеленкой – она тут же промокла насквозь.
– Ну, сынуля! Ох, и шутки у тебя! – облегченно выдохнул Стас. Он инстинктивно отодвинулся от родного дитяти, едва понял его намерения, теперь стоял и улыбался чуть в сторонке. На Ленькину футболку попало несколько капель. Парень ошарашенно стоял, округлив глаза:
– Чего это он? – спросил он у Карпова.
– Чего-чего? – передразнил Стас, - С боевым крещением тебя! Знаешь, сколько раз он меня так крестил? – засмеялся он.
– А-а! Понятно! – улыбнулся в ответ племянник.
Мишка ему очень понравился. С той поры Леня активно включился в заботу о братике. Лена даже доверяла ему брать Мишку на руки. Младенец спокойно пребывал в руках у старшего брата. Леня героически менял брату памперсы, нисколько не брезгуя, обтирал его влажными салфетками, иной раз помогал Лене купать Мишку в отсутствие Карпова.
Ленька детей любил. Ещё раньше он с удовольствием возился с Гриневичем-младшим. Стаська быстро подрастал, становясь с каждым годом рассудительнее. Иногда Ленька слушал его и даже удивлялся: как в маленьких детях бывает столько мудрости! Взрослый человек порой разобраться не может в своих проблемах, а маленькие дети решают их очень просто. Приятели Лёньку спрашивали: -Тебе чё, в прикол с мелкими возиться?
На что Лёня им отвечал:
– А они такие же люди, как и вы! Только маленькие.
Он в компании никогда не отмахивался от малыша, вполне серьёзно и терпеливо выслушивал вопросы, которыми его буквально засыпал маленький Стаська. Так же спокойно и терпеливо объяснял ему всё, что знал сам. Гриня, Сеня и Костян – его закадычные друзья-приятели снисходительно, но с должным уважением относились к Лёнькиным привязанностям. Знали, что только Леня может успокоить любого заплакавшего или закапризничавшего на улице ребятёнка. Даже не раз проводили такие эксперименты. Просто Лёня понимал детскую психологию. Всегда разговаривал и обращался, как с равными себе. Стаська рано научился читать. Это очень облегчало общение. Правда, он иногда просил объяснить ему значение некоторых непонятных ему слов, написанных на стенах и заборах. Лёня спокойно растолковывал малышу, что слова эти нехорошие и пишут их глупые люди, которые не знают, чем себя занять. Вот и пакостят – портят стены и заборы, а за это наказывать надо.
– Ремнем? – спрашивал Стаська.
– Ну да, можно и ремнем! – улыбнувшись, соглашался с ним Лёня, - Только вряд ли поможет!
Коммунальщики время от времени закрашивали всю эту писанину. Но, одна надпись на стене неизменно оставалась. Ярко-красной краской кто-то вывел на стене крупными печатными буквами:
«Таня, я тебя люблю!!!» – и рядышком два нарисованных сердечка.
– Лёнь, а почему эти слова не закрашивают? – пытливо смотрел на Леню малыш.
– Наверное, потому, что слова эти очень хорошие и добрые. Вот и не хотят их закрашивать, - сам удивился Лёня своему объяснению. Так просто всё оказалось: может быть, действительно, кто-то с плохим настроением
========== Часть 258 ==========
Теперь у Лёньки был брат, но с друзьями Леня не прекращал общаться. С тех пор, как он познакомился с Сашей Зиминым, они тоже дружили. Он часто присоединялся к их компании. Тем более у Лёньки с Сашей была общая тема: у Сашки теперь была сестренка. Ленька как-то спросил:
– Слышь, Саня! А ты рад, что у тебя сестра родилась?
Саша вздохнул:
– Лёнь, я был бы рад гораздо больше, если бы брат родился. Да, честно говоря, без разницы. Мама говорит: «Хорошо, что здоровый ребёночек родился! А мальчик или девочка – неважно!» А я-то знаю, что она дочку хотела. Типа, сын уже есть, пусть ещё дочка будет. Беспокойно только по ночам. Наташка не спит иногда, ревет. Мама не высыпается из-за неё. Дядя Серёжа тоже. Но он молодец, терпеливый! Маме помогает. Знаешь, он так радовался, когда Наташка родилась! Наверное, для мужика это так важно – своего ребенка родить. Лень, я спросить хотел, - замялся Саша.
– Спроси, - разрешил Леня.
– Скажи, дядя Стас к вам с Мишкой одинаково относится?
– В смысле? А , ты про это: свой - не свой? Не, одинаково! Различий не делает. А Глухарев?
– И он тоже. Я сначала боялся, мало ли что! Он, конечно, с Наташкой возится больше. Но, она же мелкая совсем, больше внимания требует. Я спокойно к этому отношусь.
– А мама разрешает тебе за Наташкой присматривать?
– Ну да, разрешает. Только мне последнее время некогда, заданий в школе много задают. Вечером иногда удается полчасика с ней повозиться. Она хорошая. Меня узнает, улыбается, агукает, ручки тянет. Забавная такая, - улыбнулся Саша.
– Это – да! Мишка тоже хороший, – согласился Лёня.
Пацаны ещё долго разговаривали, в конце концов, сделали вывод, что очень даже не плохо, когда есть сестра или брат.
******
А как радовалась рождению внука Раиса Александровна! Маленький Мишка был очень похож на её Стасика в младенчестве. Она с душевным трепетом нянчилась с внучком, когда Лена уходила на учебу. Мамочка буквально бегом бежала домой с занятий. Переполненные молоком груди уже начинали предательски подтекать. Лена, с порога слыша Мишкин плач, моментально раздевалась, заскакивала в ванную, обмывала грудь и шла к сыну, брала его на руки. Миша терпеливо дожидался маминого возвращения, потом жадно хватал ротиком мамин сосок, и отрывался, взахлёб глотая мамино молоко. Потом, наевшись, он лениво отпускал мамину грудь. Лена осторожно приподнимала его вертикально, прижимала к плечу его пушистую головушку, чтобы малыш отрыгнул воздух. Мишенька, весьма довольный собой, сонно щурил глазки и начинал засыпать у мамы на руках. Она укладывала сына в кроватку, была рядышком, легонько гладила его. Малыш, повозившись немного, успокаивался, крепко засыпал. Тогда Лена приводила себя в порядок. Потом шла на кухню, где Раиса Александровна разогревала ей покушать. Женщины разговаривали, сидя за столом, пили чай. Раиса Александровна или, как её звала Лена, мама Рая рассказывала невестке про Мишеньку. Потом попросила: -Леночка, прости ты меня!
– За что? – удивилась Лена.
– Я ведь сначала, как вы со Стасиком встречаться начали, тебе не доверяла. Думала, что ты легкомысленная, на других мужиков посматриваешь. А со Стасиком так просто. Потом вижу - любишь его. Я очень за Стасика рада. Ты люби его, ему это необходимо. С тобой он лучше становится, добрее, нежнее. А сына ты ему родила, так он счастливый такой ходит, глаза светятся. И ты светишься вся. А уж он тебя любит – словами не передать!
Лена улыбнулась в ответ:
– Я знаю. И я его очень люблю, мама Рая! Спасибо за всё!