Кто хочет стать президентом?
Шрифт:
– Чего ты, папа? – вполне резонно спросил Игорь подлетевшего, как ураган, отца. Тем более что вслед за ним неслась через улицу и тетя Джоан.
– Приезжала полиция… – начал Елагин.
– А вон она опять едет, – сказал зоркий мальчик. Действительно, полицейский эскорт, развернувшись у торгового центра, дефилировал по улице между домами Рениксов и Остинов. Елагин и Джоан едва успели соорудить непроницаемую стену из своих тел. Помощник шерифа поприветствовал их свободной рукой.
– А в чем дело? – подала наконец голос миссис Остин. – Полиция в нашем районе – зачем?
Джоан посмотрела на нее и вскрикнула:
– Что у вас с носом? Старушка показала колоду карт.
– Играли в дурака, – скромно пояснил Игорь.
– Так почему здесь полиция?
– Они ищут тайный карточный притон, миссис Остин, – серьезно сказал майор.
– Да-а? – Старушка спрятала карты в карман своих брюк. – Но мы же не на деньги.
– Это очевидно, – кивнул майор.
– Зачем ты издеваешься над ней? – с легкой укоризной спросила Джоан, когда они вошли в дом.
Ответить майор не успел, потому что зазвонил телефон.
– Это тебя, – Джоан протянула Елагину трубку.
– Здравствуй, Тамара.
После короткого, но очевидно неприятного разговора Елагин сел в кресло и подпер, пригорюнившись, голову рукой.
– Ей плохо, – начал он отвечать на вопросы, которые должна была задать Джоан. – Бессонница, тревога. Какие-то сложности с оформлением пособия… На улицу ее пока не выгоняют…
Джоан сказала:
– А пусть она живет здесь.
– Что? – Елагин и Игорь повернулись к ней.
– Какое-то время, – пояснила Джоан. – Не насовсем.
– А-а!
– После того, как мы уедем в Россию. Она же разрешит Игорю пожить с нами первое время, пока придет в себя.
Мужчины переглянулись. Майор только собирался сегодня подступиться к теме переезда.
– Что касается нервов, ею займется Вуди Аллен.
– Такая шутка? – насупился Елагин.
– Нет, это просто фамилия здешнего психотерапевта. Тамара ведь говорит по-английски.
Егоров посмотрел на сына.
– Я согласен, – быстро ответил тот. Но ему стало тут же стыдно за слишком торопливый ответ, и он добавил, шмыгнув носом: – Но маму я тоже люблю и никогда про нее не забуду.
А мистер Шеддер вместе с мистером Фрэнком шли в это время по длинному коридору, где им навстречу то и дело попадались седовласые конгрессмены и трехзвездные генералы. Наконец они у двери, за которой их ждут.
Очень заметно, что мистер Шеддер волнуется. Фрэнку почему-то не так тревожно, надоело бояться.
Входят.
Большой кабинет с окном во всю стену, за которым характерный небоскребный пейзаж.
Во главе длинного стола сидит человек с неестественно белой прической – такой седины не бывает в природе. Поднимает голову на вошедших и улыбается. Многочисленные морщинки группируются в углах глаз. Жестом предлагает подойти поближе. И даже сесть.
– Ну что, провал, господа, – говорит он совсем не трагическим тоном. – Провал. Но не станем отчаиваться. Придется признать: мы поставили не на ту лошадь. Но наша работа на этом не заканчивается. Многолетняя практика показывает, что со всеми можно работать. Господа Нестеров и Лаптев не исключение. Присмотритесь к этим фигурам максимально внимательно, если еще не присмотрелись. Жду ваши соображения – в каком направлении будем перегруппировывать силы. Не теряйте из вида людей из команды господина Голодина, в целом они потрудились неплохо. Жаль только, что господин Капустин для этих дел потерян. Очень хорошо мыслящий человек. Кстати, что с ним?
– Временное самоубийство.
– Поясните, – попросил седовласый.
– Так современные наркологи характеризуют запой, – усмехнулся мистер Шеддер.
Хозяин кабинета встал во весь свой внушительный рост и снова ослепительно улыбнулся:
– За работу, господа. В Россию, наши главные дела опять там. И не упускайте из виду эту девушку, м-м, думаю, она нам еще пригодится. Через месяц, другой пошлите к ней правильного человека. Мне казалось, что господин Капустин мог бы начать свое возвращение именно с этого дела.
Когда Шеддер и Фрэнк уже выезжали из охраняемой зоны, у Фрэнка забеспокоился мобильник на боку. Прочитав сообщение, он сказал.
– Самоубийство мистера Капустина перешло из временного в постоянное.
Сосед беспечно хлопнул его ладонью по толстому колену.
– Ну, будет не Капустин, а кто-нибудь другой. Какая разница!