Кто нажмёт 'стоп-кран'
Шрифт:
– Это установил полковник Кроббс и его люди?
– При чем тут Кроббс? Что он вообще способен установить? Он хочет во что бы то ни стало поймать диверсантов. Ну и пусть ловит.
– И вы ничего не сказали ему?
– Святая наивность! Конечно, нет. Зачем? Ведь Мику и Фрэде мы уже не поможем.
– Как вам удалось выяснить это, шеф?
– Ничего не было проще. Конденсаторы остались заряженными. А они должны были разрядиться при создании защитного поля.
Марк ошеломленно потер лоб.
– Однако... Значит, Норт ошибся?
– И да и нет.
– Каким образом? Не понимаю.
– Сейчас поймешь. Так иногда бывает: стройное здание теории вырастает на фантастических предпосылках. Они впоследствии рушатся, а теория остается. В этом одно из проявлений гениальности ученого. Исходные предпосылки для него лишь детонатор. Дальше он все строит на логике, знаниях, интуиции. И возносится так высоко, что предпосылки, породившие весь каскад мыслей, перестают играть сколько-нибудь существенную роль. Норт шел в своих рассуждениях от энергии, выделившейся в эксперименте Мика: той энергии, которую не смогло задержать защитное поле. А защитного поля вообще не было. Воображаемый избыток излучения был энергией самого эксперимента. Но, ошибочно приняв, что какое-то избыточное излучение происходило, Норт сумел с удивительной прозорливостью установить те условия, при которых оно может и должно возникнуть. И тут он, по-видимому, прав. Другими словами, если удастся воссоздать условия, теоретически предсказанные Нортом, произойдет это, пока загадочное для нас, излучение огромной силы.
– Но мощность защитного поля? Значит, она должна быть во много раз больше, чем в эксперименте Мика?
– В этом все дело, Марк. Защитного поля такой мощности мы создать не сумеем. Оно за пределами наших возможностей. Ничего не изменится даже и тогда, когда нам разрешат вернуться в лабораторию сверхвысоких энергий.
– Значит, гипотезу Норта экспериментально подтвердить нельзя?
– На Земле пока нет. Но в космосе? В космосе, может быть, это и осуществимо. Например, если воспользоваться космическими лучами, как ты предлагал.
– Жаль, что всего этого вы не сказали Норту вчера.
– Может быть, это ошибка, но я хотел, чтобы кое до чего он дошел сам. Кроме того, мне надо было время, чтобы проанализировать его выводы.
– Странно, что его нет сегодня.
– Да, его отсутствие начинает и меня тревожить.
– Попытаться разыскать его?
– Подождем еще немного. Если он появится, приходите ко мне оба. Но не говори ему ничего...
Старик, кряхтя, слез с табурета, взглянул поверх очков на Марка и, шаркая по мраморным плитам пола, вышел из лаборатории.
Полковник Кроббс не грешил военной выправкой, был краснолиц, толст, грубоват и очень многословен. Однако на этот раз он старался держаться прямо, разговаривал сухо и официально. Ему было очень жарко, и время от времени он вытирал белоснежным носовым платком крупные капли пота со лба, бритой головы и шеи.
Марк, которого Старик попросил
– Нет. Невозможно. К сожалению, совершенно невозможно, - в который раз повторял полковник, снова извлекая из кармана носовой платок.
– Поймите, нам необходимо продолжать исследования, - мягко настаивал Старик.
– Лаборатория сверхвысоких энергий - ключевая в институте. Уже больше месяца мы не только не имеем возможности пользоваться ею, мы даже не можем туда попасть. Вы не хотите сделать исключение и для меня.
– К сожалению, совершенно невозможно. Не все обстоятельства выяснены. Имею указания.
– Полковник поднял глаза к потолку и вынужден был облизнуть каплю пота, которая скатилась по его верхней губе. Он снова взялся за носовой платок.
– Все исследования, по существу, приостановлены. В результатах некоторых из них непосредственно заинтересовано ваше ведомство, полковник. Я нахожусь в очень затруднительном положении. Поймите, мне не хотелось бы беспокоить министра.
– Весьма сожалею. Ничего не могу поделать.
– Можете вы, хотя бы приблизительно, сказать, сколько же времени продлится наше отлучение от святая святых в этом храме?
– На лице Старика еще сохранялась улыбка, но глаза за толстыми стеклами очков становились все злее и злее.
– Весьма сожалею. Не понял.
– Налейте мне воды, Марк, - попросил Старик.
– И переведите ему, проворчал он, беря стакан.
– Профессор спрашивает, когда можно будет начать работы в лаборатории сверхвысоких энергий, - Марк чеканил слова, глядя поверх головы полковника.
– Виноват, какие работы? Лаборатория повреждена.
– Вот именно, - подтвердил Марк.
– Работы по ее восстановлению.
Старик кивнул.
– А, работы по восстановлению!
– Полковник опять вытащил носовой платок и принялся вытирать шею под воротником форменной рубашки.
– Это мы взяли на себя.
– Каким образом?
– прищурился Старик.
– Институт получит лабораторию на ходу.
– На ходу? Уж не собираетесь ли вы вывозить ее отсюда?
– Сожалею. Не понял.
– Помогите, Марк.
– Вы собираетесь погрузить нашу лабораторию на военные грузовики и т-р-р-р - увезти ее куда-нибудь подальше?
– С какой целью?
– вытаращил глаза полковник.
– Вот и профессор тоже думает: с какой?
– Виноват. Вы не поняли. Подразумевал восстановление лаборатории.
– Восстановление лаборатории?
– От изумления Старик снял очки и, подслеповато моргая, уставился на полковника.
– Вы собираетесь восстанавливать нашу лабораторию сверхвысоких энергий? Вы?..
– Уже начали, - подтвердил полковник, отирая платком лысину.
– Вы говорите серьезно?
– Так точно.
– Нет, у меня голова начинает идти кругом, Марк.
– Профессор отбросил очки, потом схватил их, надел и, наклонившись к полковнику, спросил не столько с возмущением, сколько с испугом: - Я не ослышался?