Кто не рискует – не выживает

Лукьянова Наталья Гераниновна

– Ваша фамилия Дурочкина или я ошибаюсь? Ты мозгами-то своими пораскинь, – возразила Алена. – Если он там один, а судя по стонам, так и есть, то чего нам бояться? Он ранен, а нас двое, и мы вооружены. Нам такая ситуация только на руку. Теперь мы сможем узнать точно, в какую сторону нам двигать, кумекаешь, дурья твоя голова? – И, ехидно прищурившись, поддела Юльку, не удержалась: – Савельева, а где же твое человеколюбие и гуманистические принципы? Неужели ты сможешь бросить раненого человека? А как же братство, любовь, взаимопонимание, гуманизм? Ты же у нас добрячка. Я тебя не узнаю, честное слово.

– Да ну тебя. А

если он сейчас пальнет из темноты? Будет тебе и любовь, и братство, – отбивалась Юлька.

– Это уже от нас зависит, сейчас разберемся, что там за сувенир. Доставай лучше фонарик.

Они опять улеглись у дыры, Алена, подсвечивая себе фонариком, свесила голову вниз.

– Что я могу сказать, подруга, – подняв голову, задумчиво подвела она итог, – судя по всему, пациент скорее мертв, чем жив, по крайней мере, стонать он перестал и явных признаков жизни не подает, во всяком случае, я их не обнаружила.

– И что теперь? – спросила Юлька.

– Я думаю, надо сделать попытку спуститься вниз, лестница цела, полки с каким-то провиантом просматриваются очень хорошо, этот пока лежит тихо. Риск минимальный, а результат может оказаться даже очень ничего.

Медленно, соблюдая предельную осторожность и очень внимательно прислушиваясь к поведению раненого, подруги начали спускаться в погреб. Юлька держала в одной руке включенный фонарик, в другой – пистолет, поэтому продвигаться вниз в замкнутом пространстве по довольно крутой лестнице вслед за Аленой ей было не очень-то удобно. Зачем ей был нужен сейчас пистолет, она не смогла бы объяснить, тем более в жизни ей стрелять не приходилось, но она точно знала, что не выпустит его из руки ни за какие коврижки.

Руки ходили ходуном, ноги дрожали от напряжения. Даже в случае опасности она не смогла бы открыть стрельбу, потому что единственной мишенью оказалась бы только Алена, закрывающая своим телом все свободное пространство. Поэтому первая пуля досталась бы исключительно ее беззащитной спине.

Через несколько минут обе оказались в погребе. На земле лежала, слава тебе господи, только одна мужская особь. Самое интересное, что при беглом осмотре подруги убедились, что бандит не ранен, а просто сильно избит, руки его связаны за спиной, а рот запечатан липкой лентой.

– Ой, – почему-то шепотом заговорила Юлька, – смотри, это же наш старый знакомый Кушать Подано. Кормилец практически.

Действительно, перед ними лежал бандит, который во время проживания приятельниц в коттедже всегда доставлял им еду. Кстати, один из всех, кто хоть иногда с ними разговаривал и даже делал попытки шутить.

– Да ну его, ты на полки посмотри! – воскликнула Алена.

Беглый осмотр погреба привел девчонок в восторг. На полках красовались соленья, консервные банки с разнообразным содержимым. Были здесь даже бутылки с минеральной водой, упаковки соков и всякой другой вкуснятины. Подруги принялись за работу. Ушло достаточно много времени, пока они смогли вытащить продукты наверх. Брали все подряд, отвергнуты были сразу по молчаливому согласию только рыбные консервы.

Когда покончили с приятным занятием, пришлось заняться менее увлекательным делом. Сначала резким рывком Алена сдернула скотч с бандитского лица, тот застонал, но в сознание не пришел. Тогда девчонки стали осторожно, чтобы тот не захлебнулся, лить ему на лицо воду. Это возымело эффект. Бандит дернулся и открыл глаза. После некоторого замешательства он стал отвечать на вопросы.

Вскоре подруги выяснили, что Кушать Подано здорово в чем-то перед шефом провинился. По его словам, его били, даже пытали, потом связали и бросили в погреб. Дальнейшая его судьба была ясна как пять копеек. Путь у него был один – в ангар. Но неожиданно события стали развиваться по другому сценарию. Будь он наверху, наверняка погиб бы от рук обозленных конкурентов. Однако не было бы счастья, да несчастье помогло. Оказался в погребе и остался жив, даже пожар его не тронул. Вот таким неожиданным и странным образом Кушать Подано избежал смерти. А тут и наши красавицы подоспели как по заказу. Счастливчик, одним словом.

На всякий случай развязывать руки бандиту не стали, хоть он клялся и божился, что никакого вреда им не причинит и что шефа он ненавидит лютой ненавистью. Все равно решили не рисковать.

Пока выталкивали связанного Кушать Подано наверх, растеряли последние силенки. Бандит оказался приличных габаритов, да к тому же неизвестно, сколько времени провалялся без сознания в темной яме. Силенки тоже подрастерял. Движения его большого тела были страшно неуклюжими, ноги постоянно соскальзывали со ступенек. Подругам пришлось в четыре руки буквально выпихивать его из погреба. Наконец все трое оказались наверху, обессиленно распластались на земле и лежали еще довольно долго в абсолютном молчании.

– Эй, мужик, – обратилась Алена к бандиту, – у тебя имя есть?

– Валерой меня зовут.

– Надо же, у бандита и человеческое имя, – не удержалась Бандура от колкости, – и мама, наверное, есть, а может, и любимая женщина имеется, а, супостат? Сейчас передохнем, подкрепимся, и ты нас поведешь к шоссе, а если начнешь фокусы показывать, стрелять будем без предупреждения.

– Да не собираюсь я никакие фокусы показывать, – отозвался Валера. – Учтите, до шоссе тут очень прилично шагать, можем до темноты и не успеть. Да и нога у меня повреждена, били очень сильно.

– Твоя нога нас абсолютно не интересует, мы же тебе не поем песни о наших приключениях. Выведешь нас – отпустим. Не выведешь – твои проблемы, жалости в нас уже давно не осталось, выцедили ее твои дружки по капельке. Мы теперь злые и никому не верим. Так что выбирай – или дохромаешь до шоссе, или оставим тебя здесь за компанию с твоими бывшими приятелями. Смотри, как живописно валяются, прямо Бородинская панорама в натуральную величину.

– Да не отказываюсь я. Конечно, выведу на шоссе, самому жизнь дорога. Я давно хотел отсюда сбежать, уехать куда-нибудь подальше и забыть про все. Завербовался бы на Север, и фиг бы меня нашли. Только не получалось все никак.

– Ой, только не надо нас жалобить и рассказывать про свою несчастную жизнь, прекрасную душу и горячее сердце. Заткнулся бы уж и сопел себе в тряпочку. Мы тебе все равно грехи отпускать не собираемся. Тысячи человек попадают в жизни в сложные ситуации, но как-то решают свои проблемы по-человечески, а не становятся душегубами. Так что лучше нас не нервируй, целее будешь. – Алена разозлилась не на шутку.

Немного подкрепились. Оставшиеся продукты замотали в тряпку, скрутили из нее подобие узелка и тронулись в путь. Впереди хромал Валера, за ним с пистолетом в руке шагала Юлька, замыкала эту странную процессию Алена с узелком в руке.