Кто не спрятался…
Шрифт:
Мы свернули на старый грунтовый тракт, после чего проехали с полмили по сельхозугодьям Жиля, затем сбавили скорость – когда дорога пролегла через рощу близко стоящих сосен, где мы с Вэном частенько шныряли в детстве.
Вэн приходился мне старшим братом. Его убили во Вьетнаме, когда мне было тринадцать. Весть о его смерти пришла с фронта всего через двое суток после моего дня рождения – двенадцатого ноября.
Мой отец и мистер Жиль были закадычные друзья, но после смерти Вэна мы больше сюда не приезжали. Может, потому что сын Жиля Билл имел несчастье вернуться с войны
Однако лес я запомнил. Он не особо переменился с тех пор. Лесным трактам требуется много времени для явных преображений. Камней будто бы стало больше – и только. Нахлынуло абсурдное приятное чувство – сродни ностальгии по дому.
Стивен материл дорогу так сильно, будто колеса принадлежали ему, а не Кейси. Но вскоре тракт раздался вширь и выровнялся, показались знакомая полоса луга и хижина, которую мы повадились называть Плетеной Корзиной. Стив съехал на обочину и припарковался, и мы взяли еду из машины. Кейси первой открыла для себя здешний вид. Я подошел к ней.
– Неплохо, скажи?
– Замечательно.
Мы стояли в тридцати футах над мелководным заливом, за которым лежал необъятный Атлантический океан. Прямо под нами простирался галечный пляж, с валунами и осыпавшимся сланцем.
Когда море было неспокойным, вода поднималась примерно на пятнадцать футов выше того места, где мы сейчас стояли. Ближе к сумеркам очертания бухты принимали совершенно иной вид. Приходя сюда так же редко, как я, не получалось застать это место в неизменном виде даже и дважды.
Я повел своих новых знакомых по тропинке к морю. Подыскав местечко у широкого уступа из сланца, в десяти футах от скалы, мы разложили полотенца и расставили кругом краденую снедь. Я залез на уступ – чайки уже засидели его, как я и предполагал. Они разбивали раковины крабов, моллюсков и устриц о камень, чтобы добраться до мягкого нутра. Весь уступ был усеян крошечными трупами.
Увидев, что Кейси за мной наблюдает, я поманил ее наверх. Она оказалась довольно-таки сносной скалолазкой.
– Погляди, тут у птиц харчевня.
Она наклонилась осмотреть пустой панцирь краба с синими клешнями.
– Они налетают сверху и сбрасывают добычу сюда. Прицел у них неплохой. Обычно им все удается, а если нет – панцири как минимум трескаются. Чайки находят эти трещины и разламывают их вширь своими клювами. Если бы не мы, они и сейчас бы тут хозяйничали. Видишь?
Птицы кружили в серо-голубом небе где-то в четверти мили от нас.
– Ты в этом смыслишь, да?
– В морской биологии? Ну, так, слегка.
– А что еще – твой конек? Давай выкладывай.
Я пожал плечами.
– Да я много в чем разбираюсь, так-то. В пиломатериалах, в резьбе по дереву и отделке. Из писателей мне нравятся Генри Миллер и Достоевский. Если жизнь прижмет, смогу развести костер, имея под рукой лишь пару дощечек. Могу ставить палатки на скорость, знаю Дэд-Ривер и окрестности как свои пять пальцев. Умею варганить довольно сносные омлеты. Обычные такие увлечения…
– А как насчет меня?
– Что – насчет тебя?
– Что ты уже понял, увлекшись мной?
– Ну, о некоторых вещах – могу только догадываться.
– Само собой. А в чем уже уверен?
– Ни в чем.
– Врешь.
Она встала, завела руку за спину, потянула шнурки купального лифа. Сняла его, отбросила в сторону. Скользнув по уступу вниз, он упокоился где-то внизу.
Груди у нее оказались маленькие, упругие, подтянутые… красивые. Кейси не сводила с меня глаз, в чьей голубизне читался суровый вызов. Не насмешка, о нет. Она немного наклонилась и спустила белые шорты на бедра. Под ними на ней ничего не было. Волосы у нее на лобке оказались редкими, довольно мягкими с виду, светло-золотисто-каштановыми. Кейси наблюдала за мной все это время с уверенной улыбкой.
– Что ж, теперь ты знаешь больше.
– Теперь знаю, – эхом откликнулся я.
Развернувшись, она изящно запрыгала по серому уступу вниз – по-кошачьи проворная, – и вскоре уже стояла рядом со Стивом и Кимберли. Я наблюдал за ней. Глупая ухмылка приклеилась к моему лицу – все никак не получалось ее отодрать. Я любовался воздушной грацией этой девушки. Только и мог, что стоять, смотреть и ждать, пока ступор от зрелища отпустит.
Остальные ребята повылезали из одежды.
У Кимберли грудь оказалась больше, чем я ожидал, – с крупными сосками, чуть отвисшая, с широким зазором посередине, но и от такой можно было голову потерять. Рыжие волосы густо росли у нее между ног. Для девушки мечты у нее, возможно, были немного чересчур мясистые бедра, но, повторюсь, некрасивой эту зеленоглазую бестию язык не поворачивался назвать.
У Стива болтяра болтался – что у коня на ярмарке.
И он явно ничего не стеснялся.
Иногда у меня сами собой возникают пошлые мысли. Просто заваливаются в голову без приглашения. Вот как сейчас. Мне казалось, что я начал понимать, по какой причине Ким смотрела на этого парня с таким азартом.
Я, само собой, не мог не следить за Кейси.
Она брела по воде, и от холода ее кожа пошла мурашками, совсем как тогда, в день, когда я только-только увидал ее. Мне казалось, я никогда в жизни не увижу ничего более прекрасного. Она посмотрела на меня, и я почувствовал явный безмолвный призыв. К тому времени ухмылка наконец-то отлипла, и я спустился со скалы. В сравнении с ней я казался себе преступно неуклюжим – пускай мышца водится, да вот только умения обращаться с ней никакого.
– Давай ко мне!
– Ты шутишь?
– С чего бы? Подумаешь, холодно немножко.
– Подумаешь, пневмонию схватить можно!
Она осторожно зашла в воду по икры.
– Стив и Кимберли будут полчаса ноги мочить, пока свыкнутся. Так что, мне теперь одной, значит, торчать тут?
– Я джинсы намочу.
– Вот чудак, сними их сначала.
– А рубаху?
– И ее снимай. – Кейси рассмеялась.
Что за черт, подумал я, сам ведь предложил всем раздеться, а себе ищу какие-то идиотские оправдания.