Кто ответит? Брайтон-бич авеню
Шрифт:
Ресторанный вечер отгремел, Фридман, проводив дам, пожелал им и себе скорой встречи и — не ошибся: встреча состоялась через два дня — короткая, деловая, в суете будничного дня, на Ленинградском шоссе, в машине.
— Мне необходимо вывезти пакет, — сказал Фридман. — В нем ценности. В аэропорту Нью-Йорка вас встретят. Во сколько мне встанет такая услуга?
— Пять тысяч, — без запинки ответила Джейн. Американскими долларами, вперед. Не знаю, что в пакете, но наверное, там не деревенская иконка… В любом случае стоимость содержимого меня не интересует, равно как и меньшая сумма гонорара.
— Одобряю вашу точку зрения, — кивнул Валерий. — Правда, пять тысяч…
— У меня масса предложений, — перебила его Джейн. Смотрите сами.
— Где вам передать пакет? — спросил Фридман.
— Серьезный вопрос… — озадачилась Джейн. — Мы должны встретиться чисто… Без хвостов. Я… все объясню Марине. И пожалуйста, не таскайте в тот день своих людей с собой. Наоборот — пускай они обеспечат нашу пропажу из чьего-либо поля зрения, если таковое имеется… Мне вас грабить резона нет, как понимаете…
— Судя по компьютеру, — сказал Фридман, — а вернее, по дате вашего вылета, время у нас еще имеется, детали продумаем.
— Проверочка? — безучастно усмехнулась Джейн.
— Так, баловство, интереса ради…
— Валерий, — произнесла Джейн строго и доверительно. — Вы сознаете, что о ваших проверочках может стать известно иным проверяющим иностанциям? Затем. Я заинтересована в вас не менее, чем вы во мне. Мне необходимы ваши связи здесь, в Союзе. А вам — мой статус. Так что не тряситесь за свой пакет, хотя бы в нем и сокровища всего мира…
Она крепко, по-мужски пожала руку Фридмана и, сев в машину с дипломатическим красным номером, укатила прочь.
С нею уехала и Марина, заплатившая за изготовление этого номера рукодельнику-кустарю изрядную сумму.
А Фридману очень хотелось, чтобы Марина сталась, очень… Впрочем, успокоил он себя, объясниться — успеется. К тому же сегодня тяжелый день, беготня… Слов-то нормальных не подберешь, мозги набекрень… Нет, иссушивают все-таки денежки и душу и мышление, коробят их, как наркотик…
— Думаешь, клюнет? — спросила Марина подругу.
— Знаешь… — Та задумчиво затянулась длинной тонкой сигаретой. — Я однажды видела… Комары летят на утюг. Инстинкт слеп.
Боря Клейн
Утром, приехав как обычно к Фридману, Боря застал его в «деловой части» подвала, в домашнем офисе, среди телефонов, факсов и компьютеров.
Подняв на Борю проницательный взор, шеф изрек:
— Паспортишко выписан?
— Как и приказывали, — кивнул Борис, — вчера получил. Волчий билет. Постоянно проживающего. Лица без гражданства. Но все равно лучше, чем серпастый-молоткастый.
— Завтра вылетаешь, — произнес Фридман. — В Германию. На день. Во Франкфурт-на-Майне. Ночь в отеле компании «Люфтганза». Место приличное, несколько ресторанов, кровать «кинг-сайз» [16] , мини-бар, кабельное телевидение. Как выйдешь из порта, увидишь «вэны» с названием отеля по борту — не ошибешься. Они-то тебя до койки и доставят. Переночуешь, а утром снова в порт. Вопросы есть?
— Есть, — сказал Боря. — Цель?
— Возьмешь посылочку, — сообщил Фридман. — Транзитную, из Союза.
16
Королевский размер (англ.).
Значит, бриллианты в Германии?.. Борис проглотил вязкую слюну беспомощной досады. Вспомнился фальшивый американский паспорт, еще вчера высланный Михаилу, письма с прожектами, тайно переправляемые в далекую Москву… Настолько же жизнь внезапнее в своих решениях и вывертах и насколько неуязвимы и удачливы сытые и сильные…
— Спасибо, — проронил он тихо.
— За что? — Семен кашлянул, вглядываясь в монитор компьютера.
— За доверие. Прикарманю вот так посылочку, ну и…
— И?.. — обернулся к нему Фридман. — В посылочке, положим, миллион, и ты с миллионом в Германии. Но миллион-то не наличными, его в наличные реализовать надо, ясно? Что непросто. После — необходимо легализоваться под чужим именем. Думаешь, чепуховые задачки? Но и реши их, все равно дурак ты, коли мыслишь, что, имея миллион и ничего не делая, можно так уж и всласть пожить. Нет. Проще, Боря, работать у меня, заколотить этот миллион постепенно, однако уверенно; многому научиться и… смотреть на мир с высоты птичьего полета, а не из тараканьей щели.
— И за проповедь благодарю, — ответил Боря. — Но в проповеди своя логика, мудрая, а есть логика иная, тех, кто корыстолюбив до безрассудства.
— Согласен. Но имею и на сей счет аргументы. Во Франкфурте тебя на самолет посадят, а тут встретят… Так что все твои «спасибо», полагаю, относятся к полному тебе доверию только на время парения над Атлантикой. Уразумел? А сейчас дуй в германское консульство, — протянул Борису обрывок бумажной полосы с телекса.
Борис прочел:
«Фирма „Процессинг систем“ вызывает к себе специалиста по нелинейным уравнениям, доктора Бориса Клейна, для научной консультации в филиал фирмы…»
— Телекс в консульство уже дан, — продолжил Фридман. Визу получишь без задержки.
Выйдя из дома, Борис остановился у своего «линкольна» и, облокотившись на крышу автомобиля, как-то грустно и ни о чем призадумался, глядя вокруг.
Тихая улочка Манхэттен-Бич с односторонним движением. Особняки один другого краше — от наисовременных с тарелками антенн космической связи до сказочно-средневековых, словно из датских и шведских преданий. Серебристые ели, по линеечке подстриженные кустарники, лужайки перед вылизанными фасадами. И — золотая, ослепительная ширь океана, заполнившая горизонт. Рябой после ночного дождя песок. Обыденная, в общем-то, картина. Дай ему посмотреть на нее несколько лет назад вероятно, не поверил бы этакому счастью. Здоров, сыт, при деле, полный бумажник долларов, да и «линкольн», который никакому московскому барыге коммунистической эпохи даже во сне не снился… А сейчас это явь. Скучная и по большому счету никчемная. Прав хитрый Фридман. Никуда его посылочка не денется, и полетит Боря во Франкфурт, и привезет все, что положено, и будет послушен и раболепен. Ибо все финиши пройдены и рекорды поставлены. Есть семья, деньги, работа, есть схема жизни. Очень жесткая. Как глубокая российская колея. Он потратил столько сил и нервов, чтобы попасть в нее, что уже никогда не рискнет вырваться в какие-либо иные просторы…
Он презирает этот затрапезный Брайтон Бич, но закон Брайтона настиг его, как ковбойское лассо упрямого бычка, и повязал намертво.
Да и чем отличается он, Боря Клейн, от иных обитателей русскоязычного гетто? Разве — спецификой бизнеса. Все.
Теперь — однообразный путь в колее.
У знака «стоп» при выезде на главную дорогу он остановился, откинувшись по инерции в сиденье. Вспомнил назидания инструктора автошколы: на экзамене перед данным знаком ты должен обозначить мягкий, но явный «откат», «фул-стоп» [17] . Затем осмотреться. Будешь лихачить — срежут сразу.
17
Полная остановка (англ.).