Кто последний? – Мы за вами!
Шрифт:
– Весна, Анри, весна! – Вельда вывернулась из его рук и согнулась пополам, опершись ладонями о колени. – А вы так можете?
– Нет. И никогда не мог, – с грустью констатировал Анри.
– Ерунда! – махнула рукой Вельда. – Бейте интеллектом.
– Наверное, Кларк старший был хорошим спортсменом, – задумчиво сказал Анри.
– Да, – тут же откликнулась Вельда. – Он был прекрасным гимнастом, хорошо фехтовал и неплохо толкал ядро.
– Как он погиб? – впервые кто-то на станции заговорил с Вельдой на эту тему.
– Он испытывал прогулочные катера.
– Вы очень тоскуете по нему? – лицо Анри сделалось напряженным и упрямым, как у ребенка, который решил любой ценой надеть на штырек неподатливые кольца деревянной пирамидки.
– Нет. Сейчас нет. Маленький Кларк во многом примирил меня с этой потерей. Сын очень похож на него. Если бы его не было, все было бы гораздо хуже. Я приняла правильное решение. А вы помогли мне. Я очень благодарна вам… Анри! Давайте возьмем лодку, Кларка, Митру в качестве няньки и поедем на ту сторону озера в холмы. У вас такой вид… Вы похожи на кого-то из персонажей ваших любимых старинных книг…
– Очень страшный, да?
– Измученный до предела. Можно, я поглажу вас по головке? Эсмеральда сказала бы, что это гиперкомпенсация. Вы такой умный и такой озабоченный чем-то всемирным, что я чувствую себя рядом с вами просто кромешной и легкомысленной дурой. А тут еще весна… Вот я и компенсируюсь. В материнской роли… Ну как, на пользу мне эсмеральдины книжки? Это я ради Стефани стараюсь. Она сама их читать не может, я ей пересказываю…
– Погладьте еще, пожалуйста. Если вам не трудно…
Вельда забросила в лодку корзинку с едой, запрыгнула сама и оттолкнула лодку от пирса. Анри уже сидел на веслах, а Митра пристроился на корме рядом с Кларком, который спал в своей снятой с колес коляске.
Вельда нервничала, но сама себе в этом не признавалась. Она придумала это и уговорила Анри. Теперь все казалось ей странным. До последней минуты она уговаривала Стефани поехать вместе с ними. Стефани отказалась под каким-то смехотворным предлогом, но отпустила Митру.
Сейчас Митра сидел, разложив на коленях охапку цветов, травы и каких-то веточек. Рядом на скамейке лежал раскрытый определитель с картинками. Отыскав в книге картинку, соответствующую тому или иному цветку, Митра, прижимая одной рукой раскрытую книгу, а другой придерживаясь за борт, делал два шага вперед и подносил страницу к глазам Анри. Анри вслух читал название цветка. Митра удовлетворенно хмыкал, передавал цветок проснувшемуся Кларку, четко повторял название, а потом ловил момент, когда малыш, полюбовавшись цветком, тянул его в рот. Цветок тут же изымался и отправлялся за борт.
– Буль-буль, – говорил Митра, а Кларк заливисто смеялся, обнажая все три имеющихся в наличии зуба. Несмотря на многократное повторение, эта игра явно не надоедала ему.
– Анри, давайте я погребу, – нерешительно предложила Вельда.
– Бросьте, – ответ сквозь зубы и глаза, опущенные куда-то на дно лодки.
Гребля явно не доставляла Анри никакого удовольствия. Но, когда Вельда предложила поехать на катере, он сам отказался и заговорил о лодке.
– Наверное, он подумал, что катер будет напоминать мне о гибели Кларка, – решила Вельда и, пользуясь тем, что Анри смотрел вниз, осторожно разглядывала его.
Ужасно. И летом стало еще хуже. Куда же смотрят врачи? И Эсмеральда… Хотя, что они могут сделать с Анри, если он сам загоняет себя в такое состояние? Сколько часов в сутки он спит? Свет в лаборатории горит допоздна, а иногда и всю ночь напролет. Что он там делает? И эти его таинственные преследователи… Есть ли они на самом деле, или это плод его воображения? В течение лета он почти месяц провел в многочисленных коротких разъездах. Куда он ездил? Зачем?
– Хватит, Анри! Мне надоело смотреть на вашу страдающую физиономию. Садитесь на нос. В конце концов, я просто люблю грести, и не сидела на веслах почти два года…
– А еще вы любите крутить солнце… – улыбнулся Анри.
– И летать на планерах, и ездить на мотоцикле, и прыгать с трамплина и еще много чего! – с вызовом закончила Вельда. – И если вы видите в этом что-нибудь плохое, то лучше скажите мне сразу!
– Помилосердствуйте! – когда они менялись местами, Вельда задела щекой плечо Анри, и ей, как всегда, показалось, что у него жар.
– Анри, у вас нет температуры? – Вельда с наслаждением ощутила, как напрягаются мускулы рук. Лодка сразу пошла быстрее, а берег, казалось, застывший в вечерней неподвижности, начал, наконец, приближаться.
– Я весь горю, – с усмешкой согласился Анри. Избавившись от весел, он немедленно обрел присущее ему ироническое расположение духа.
– С чего это? – подозрительно спросила Вельда.
– От вашей близости…
Вельда откинула упавшую на лоб челку и с изумлением взглянула на Анри, но увидела лишь митрину книжку, как раз в этот момент возникшую у нее перед глазами.
– Короставник полевой, – машинально прочитала она. Анри расхохотался, а сзади ему вторил маленький Кларк, необыкновенно чутко реагировавший на чужое веселье.
Костер едва слышно потрескивал, и искры уносились в низкое, словно расстеленное на верхушках деревьев небо. Казалось, что крупные звезды можно срывать руками, как яблоки. Вельда сидела у костра на корточках и помешивала в котелке кашу, которой она собиралась кормить детей с утра. Анри лежал на траве, заложив руки за голову и смотрел в небо. Из палатки доносилось сонное бормотание Митры, который рассказывал сказку давно уснувшему Кларку.
– Анри, мне как-то не по себе, – призналась Вельда.
– Почему? Смотрите, какие великолепные звезды. Кажется, что до них можно дотянуться рукой. Забавно, много лет назад люди были уверены, что путь человечества лежит к звездам, в глубину Вселенной…
– Но ведь тогда и вправду были космические корабли. Мы проходили в школе…
– Да, конечно. Люди даже высадились на Луну, послали автоматические станции ко всем планетам Солнечной системы… Этим все и кончилось. Никого больше не тянуло в космос, последняя космическая программа была закрыта лет 300 назад.