Кто предал СССР?
Шрифт:
Каковы же последствия? Самые тяжелые. Необоснованно высокие договорные цены в силу монополизма в производстве той или иной продукции (для плановой экономики монополизм не опасен) дали возможность заламывать высокие цены на продукцию, получать предприятию огромные доходы без внедрения наукоемких технологий. Значит, свободныедоговорные цены не стимулировали, тормозили научно-технический прогресс. Возросшие доходы ушли в основном на зарплату. Денежные доходы в 1990 году возросли по сравнению с 1989 годом почти на 60 %, а производство потребительских товаров — на 19 %.
Таким образом, были нарушены важнейшие пропорции между темпами роста производительности труда и зарплаты, денежными товарными массами, что привело
В полном соответствии с замыслом перестройки КПСС выдвинула лозунг о совершенствовании социалистических производственных отношений, разнообразии реализации форм социалистической собственности. Он предусматривал широкое развитие кооперативной, арендной, акционерной и других форм коллективной собственности. Читатели хорошо помнят, что этот лозунг не остался на бумаге, а быстро начал воплощаться в жизнь. Например, уже весной 1988 года был принят закон о кооперации. В данном случае я опять-таки не вдаюсь в оценку этого, мягко говоря, недостаточно продуманного закона и его тяжелых последствий.
Однако и в вопросе о разнообразии форм социалистической собственности не обошлось без странных и загадочных «перерождений». Я уже писал о том, что в праворадикальных средствах массовой информации официально выдвинутый Горбачевым принцип о «разнообразии форм реализации социалистической собственности» трансформировался в призыв к «разнообразию форм собственности», а это в корне меняло саму политику. Поразительно, Генеральный секретарь ЦК КПСС, державший в ту пору в своих руках главные идеологические нити, ни разу не отреагировал на постепенное извращение выдвинутого партией лозунга разгосударствления. Ведь это уже была смена вех в развитии общества. Проблему разгосударствления во многом свели к преступной приватизации, иными словами, к массовой распродаже за бесценок средств производства в частную собственность.
Лишь впоследствии стало ясно, что к провозглашению «священного принципа частной собственности» готовились заранее. Для этого сперва требовалось расшатать, разрушить плановое народное хозяйство. А эту задачу в свою очередь начали с пропагандистского удара по штабам — по центрам управления, выдвинув главной целью атаки административно-командную систему. Ручаюсь, никто толком не сможет объяснить, что это такое, в том числе сами изобретатели пропагандистского штампа.
Впрочем, вскоре вопрос стал проясняться: речь, оказывается, шла об ударах по всему центральному — от Госплана до Вооруженных Сил. Все, что цементировало великую державу как государство, как единое целое, объявлялось командно-административной системой и подлежало слому. Под флагом отказа от командных методов на самом деле начался демонтаж государственных структур, принялись за разрушение хозяйственных связей, единого народнохозяйственного комплекса. Более того, экономисты-праворадикалы выдвинули идею дробления крупных производств и аграрных хозяйств на мелкие подразделения — якобы с целью создания лучших условий для хозяйственной самостоятельности.
Вспоминаю в этой связи свою беседу с американским банкиром из Айовы Джоном Кристаллом, между прочим, бывшим фермером, который начинал в Кун Рэпидсе у знаменитого Гарста. Встретились мы с ним в Москве в 1989 году, после того как Кристалл побывал в Полтавской области, в Подмосковье. Помню, только начали обмен мнениями, как гость из Айовы впрямую спросил меня:
— Господин Лигачев, вы занимаетесь аграрной политикой. Скажите, в СССР действительно решили уйти от колхозов и совхозов и заняться созданием мелких хозяйств?
Я ответил вопросом на вопрос:
— А вы как смотрите на эту проблему?
— Те, кто хочет расчленить крупные
В процессе ликвидации Советской власти, реставрации капитализма в России сельское хозяйство практически пришло в глубокий упадок. Крупные хозяйства, колхозы и совхозы, ликвидированы, десятки тысяч сел пришли в полное запустение. По ряду показателей сельское хозяйство отстает не только от советского, но и царского уровня, хотя прошло уже почти 20 лет, как установилась в стране власть крупной буржуазии, ее верхушки — олигархии, плутократии и госбюрократии. Почти половина потребляемых всех продуктов питания ввозится из-за рубежа. Душевое потребление мяса и молочных продуктов меньше, чем в советское время, на 30–40 %.
Мы вправе были позаимствовать у зарубежья многое, очень многое — такие достижения капитализма, как высокие технологии, организация производства, инфраструктура рынка. Но только — не принцип безраздельного господства частнокапиталистической собственности! Потому что это коренной, основополагающий принцип, меняющий суть строя. И дело тут вовсе не в догмах. Идя по пути капитализма, страна была отброшена назад, ей приходится заново проходить тот мучительный путь, каким долго двигались ныне развитые капиталистические страны и все еще продолжают идти страны третьего мира! Частная собственность не сближает людей, а разъединяет их, отчуждая производителя от средств производства.
Но есть другая дорога к прогрессу — через общественную собственность на средства производства. На нее мы вступили после Октябрьской революции. Всевозможные рассуждения о том, что это ошибка, беспочвенны. Существует непреложный факт: СССР стал второй державой мира! Да, народ перенес огромные трудности, но стране удалось создать громадный промышленный и научно-технический потенциал, — а разве многие поколения трудящихся капиталистических стран перенесли на своем пути к прогрессу меньше лишений? Но они, кстати — и теперь это признается вовсем мире, — воспользовались такими достижениями социализма, как социальные гарантии, крупномасштабное планирование. Нельзя идти вперед, завещал В.И. Ленин, не идя к социализму.
Что такое социализм в моем понимании? Экономической основой социализма является общественная собственность на средства производства в разных формах, где человек становится совладельцем, где сочетание плана и рынка. Политической основой — демократические Советы всех ступеней. В нравственном отношении — это общество социалистических ценностей, вбирающее общечеловеческие ценности. В социальном плане — это общество социальной справедливости, свободное от эксплуатации, национального угнетения, общество, где нет безработицы, где каждый имеет право на труд.
На память приходит съезд французских коммунистов (декабрь 1987 года), на котором мне довелось присутствовать в качестве главы делегации КПСС. В своем выступлении я сообщил, что в ходе перестройки люди, высвобождаемые из аппарата управления, на предприятиях получат льготы и компенсации. Но особенно близко к сердцу были восприняты мои слова о том, что им гарантируется конституционное право на труд. Тысячи присутствовавших стоя приветствовали эти слова. Позже я поинтересовался у Ж. Марше, почему так горячо отнеслись делегаты к этой части моего выступления. Марше ответил: среди делегатов немало людей, которые на собственном опыте познали, что такое безработица, а еще больше таких, кто постоянно испытывает страх потерять работу. Теперь миллионы наших людей, имевших при Советской власти реальные гарантии от безработицы, сполна узнали прелести «капиталистического рая».