Кто съел кенгуру?
Шрифт:
Так я и сделал, повернул назад, пересек еще раз Горбушку и покинул рынок с другой стороны. Если бы я тогда просто поехал домой с «Багратионовской», все бы могло сложиться иначе. Однако судьба нам часто подкидывает новые приключения там, где их не ожидаешь…
Я снова увидел Димку Кокошина. Но только на сей раз Димка был не один. Его окружала компания из трех крепких ребят, явно старше его по возрасту, но одного с ним роста. Лишь один возвышался над остальными почти на голову. Акселерат все-таки Димка.
Все четверо в тот момент, как я их увидел, удалялись от рынка в ту сторону, в которую и мне было нужно.
Шли они быстро, иногда оглядываясь, а Димка опять сутулился. Скоро ребята свернули с асфальтированной дорожки и поломили прямо в лес, не выбирая дороги. И тут Димка вдруг рванулся и побежал. Все трое бросились за ним, я, не раздумывая, почему-то сделал то же самое.
Бежать было нелегко. Снег все-таки, хоть и не рыхлый, но в тени высоких деревьев его собирается за зиму особенно много. Очень скоро этим снегом наполнились мои ботинки, и талая мокреть просочилась под ступни. Погоня вышла недолгой: как ни старался Димка, ему с его хромотой не удалось оторваться от преследователей. Метров через тридцать один из них, самый длинный, нагнал Кокошина и ударил кулаком меж лопаток. Димка не упал, только согнулся и пробежал так еще несколько больших шагов, удерживая равновесие. Он не стал распрямляться, а вполуприсяд развернулся и неожиданно грамотно тоже ударил своего преследователя локтем в живот. Где только Димка научился так драться? Получилось у него удачно, верзила охнул, согнулся и повалился на почерневший от времени февральский снег.
Бежать дальше Димке не имело смысла, двое других были уже совсем рядом, и мой знакомый повернулся к ним лицом. Зато я включил самую наивысшую скорость, на которую только был способен.
Все-таки Димка здоров и ловок. Он еще одному хорошо заехал по морде и отпугнул третьего. Но тем временем стал подниматься верзила. Теперь Димка стоял спиной к толстой березе, стараясь видеть всех нападавших. В один миг на него бросились сразу двое, и тут же верзила ударил Димку по лицу. Драка начинала переходить в избиение, и обязательно бы перешла, если бы не подоспел я.
Верзила, наверное, услышал хруст наста под моими промокшими ногами, потому что обернулся. И очень кстати, мой удар с правой пришелся ему прямо в зубы. Вторым с левой я свалил этого урода. Затем я сцепил руки в замок и треснул по спине того, кто, согнувшись и обхватив за бока, прижимал Димку к березе. И этим же замком я треснул третьего слева в скулу.
Неожиданность моего наскока дала нам преимущество. Теперь Димка молча и зло месил по ребрам обхватившего его обидчика, а я занялся тем, которому треснул замком рук по роже. Верзила же просто вскочил и бросился наутек.
Зимой лесопарки довольно прозрачны. На Горбушке немало милиции. Поэтому, быстро расправившись с оставшимися двумя, мы с Димкой, не сговариваясь, поспешили унести ноги подальше от места сражения. Почти сразу, несмотря на глубокий снег, мы перешли с быстрого шага на бег.
В драке и при бегстве все происходит стремительно, редко удается точно вспомнить потом последовательность событий, лишь отдельные моменты, словно кадры из кинофильма, отпечатываются в твоем мозгу, запоминаются порой самые неожиданные детали. Так, тогда я вдруг обратил внимание, что Димка бежит, опередив меня метра на два, и даже не хромает.
Мы выскочили
Остановились уже на самом берегу, круто обрывающемся к Москве-реке. До тех пор я и Димка еще не обмолвились ни словом. Здесь же, над обрывом, когда мы отдышались, я спросил:
— Что им надо-то было?
— Не знаю, — неуверенно и после паузы ответил мне Димка.
— Как это ты не знаешь? — удивился я.
— Я их вообще в первый раз вижу, — Димка все еще вглядывался в зимний, почти прозрачный лес за моей спиной. Под левым глазом у него понемногу расплывался свинцовый фингал.
— А нужно-то им что? Чего они к тебе пристали?
— Не знаю, — опять произнес он свое любимое слово.
— Чего ж ты пошел с ними?
Димка молчал.
— Деньги, что ли, отнять хотели?
Димка пожал плечами:
— У меня нет денег.
— А что ж ты тут тогда делаешь? — Я окончательно сбился с толку. Все это было слишком загадочно. Во какой, оказывается, таинственный у меня приятель! На последний вопрос он мне тоже не ответил.
Мы еще постояли немного, и я предложил Димке отправиться вместе домой. Он не возражал. По дороге до метро мы все-таки разговорились, но опять про футбол. Я говорил, что «Спартаку» трудно будет в этом сезоне без звезд, который уже раз разбежавшихся по иностранным клубам. А Димка был уверен, что «Спартак» станет чемпионом, несмотря ни на что.
— А кто забивать-то будет? — спросил его я.
— Кечинов, — уверенно ответил Димка.
Тут спорить не приходилось, Кечинов действительно был спартаковской надеждой.
Уже выходя из парка, я обронил:
— А я думал, ты за дисками на рынок приехал.
— Ну да, — прозвучало мне в ответ.
— Ну, а как же тогда без денег? — опять удивился я.
Димка снова долго медлил с ответом, даже засопел, потом протянул:
— Ну-у, посмотреть.
— Поехали ко мне, — неожиданно даже для себя предложил я тогда Димке. — У меня дисков куча, папаша в прошлом году музыкальный центр купил. Хочешь послушать?
Он остановился, посмотрел мне в глаза, наверное, впервые за сегодняшний день и вдруг согласился. Странный все-таки малый — за мою помощь он меня даже и не поблагодарил. Ну да ладно, я в этом не нуждался, а вот расспросить его про зоопарк в домашней обстановке рассчитывал. Мы с ним вновь вместе поехали в Крылатское.
Родителей дома не было, они, видимо, подались куда-то вместе. Это у моих так заведено по воскресеньям, ездить куда-нибудь на нашей машине. Иногда и я вместе с ними, но теперь все чаще у них свои забавы, у меня свои.
Встретили нас с Димкой только Тамерлан с Тимофеем. Тамка любит гостей, и он радостно бросился к Димке, раззявив зубастую пасть. Димка тоже бросился, только прочь из квартиры, но врезался в уже захлопнувшуюся дверь. Тут Тами его и обработал. Он весело кидался в объятия гостю, нещадно царапая Димкины бока когтями и стуча хвостом по ящику с обувью. Димка прижал руки к груди и пытался слиться с дверью, уворачиваясь от Тамкиной жесткой башки и испуганно оглядываясь на бультерьера через плечо.