Кто сверху?
Шрифт:
Доктор проводит короткий инструктаж, во время которого я понимаю — при любых незначительных признаках приближающихся родов звонить ей.
Мы выходим из здания роддома, все еще не размыкая рук. На улице теплый апрель — мое любимое время года. На территории госпиталя офигенно красиво и хочется как можно медленнее идти к парковке, чтобы вдоволь насладится зеленью, красными тюльпанами и нарциссами.
— Здесь просто нереальная красота, — произношу и смотрю на Воронова.
Он сегодня какой-то загадочный и немного напряженный. Смотрит куда-то вдаль, а я непроизвольно любуюсь им,
Когда мы подходим к парковке, лицо Даниила напрягается сильнее. Кадык на его шее нервно дергается, а глаза наливаются чернотой.
Я перевожу свой взгляд прямо и замечаю на парковке Андрея, который стоит, облокотившись о капот собственной машины. Если бы я не знала Даню, то прямо сейчас подумала бы, что он ревнует. Но я знаю его хорошо, даже слишком и точно уверена, что это не ревность — просто Воронов терпеть не может Андрея, каждый раз обзывая его смешными прозвищами.
— Совсем забыла — я обещала с ним пообедать сегодня, — смотрю на Даню с каплей вины и наблюдаю за реакцией.
— Все хорошо, дорогая, — нарочно громко произносит Воронов. — Развлекайся.
Я размыкаю наши руки и иду в сторону автомобиля Андрея.
Он принарядился сегодня — в белоснежной рубашке с закатанными рукавами до локтя, черных брюках с тонким кожаным ремешком. Кажется у него новая стрижка, потому что светлые волосы на висках стали чуть короче, чем на макушке.
Я останавливаюсь в ста метрах от него и впервые задумываюсь, почему он не ушел, когда я сообщила ему что жду ребенка от другого мужчины? Я рассказала всё как есть, не тая — что буду жить с Вороновым под одной крышей, буду растить и воспитывать совместного ребенка на равных. Но Андрей не струсил, не убежал, поджав хвост, не отрекся и не проклял. Сказал, что раз с Даниилом у нас все не по-настоящему, то он вполне согласен встречаться со мной. И самое главное ждать, когда я смогу вести активную и насыщенную жизнь.
Ускоряю шаг, попадаю в его объятия и, встав на носочки, целую в щеку. От Андрея приятно пахнет мятной жвачкой и туалетной водой с нотками табака.
— Здравствуй, Дина. Я заждался.
Он открывает дверцу автомобиля, помогает забраться на переднее сиденье. Из окна чётко вижу Даню, который достав мобильный телефон, оживленно разговаривает с собеседником и слегка улыбается, хотя только что шел рядом со мной хмурый и нелюдимый. Почему-то меня пронзает догадка, что он общается с девушкой. И почему-то от этой догадки мне становится не по себе — хотя почему бы и нет? Мы вольные люди, и можем встречаться с кем захотим…
– Как все прошло? — спрашивает Андрей, прерывая мои мысли.
Мы покидаем парковку и движемся в сторону города. В салоне прохладно и я кутаюсь в кофту, интуитивно пряча живот.
Андрей никогда не спрашивал меня о ребенке, делая вид, что между нами нет никакой преграды. Но почему-то сейчас интересуется, как прошла встреча с доктором.
— Все прошло хорошо. Даня изъявил желание присутствовать со мной на родах, чему я очень
— Я присутствовал на родах своей бывшей жены несколько лет назад, — откровенничает он. — Могу сказать, что это зрелище не для слабонервных людей. Не знаю, что послужило тому виной, но после партнерских родов у меня с бывшей женой было все стабильно плохо в интимной жизни. Ну ты понимаешь, да? — Андрей переводит на меня свой взгляд и усмехается. — Хотя у вас с Даниилом и так не намечается интимных отношений… Так что я даже рад, если у него вдруг перестанет на тебя стоять. Иначе изведусь от ревности, детка.
Андрей смеется и кладет свою ладонь поверх моей руки, по-свойски сжимая ее.
Глава 20
Даниил.
Провожаю взглядом отъезжающий «Мерседес» Андрея и замечаю в окне его наглую рожу, которая смотрит на меня взглядом победителя. Тычу этому мудаку средний палец и достаю телефон, который звонит уже в третий раз за последние пять минут. На дисплее высвечивается номер помощницы, которая атакует меня звонками, потому что у нас в офисе сидит Мамонтов и соблазняет её своими пошлыми приемчиками.
— Еду, Лиля, уже еду.
Приезжаю на работу аккурат под окончание обеденного перерыва. В кабинете, развалившись в моем удобном кресле, сидит Иван собственной персоной.
— Ну как? Мне идет твое директорское кресло? — спрашивает друг, улыбаясь во весь рот.
— Придурок, подымайся, — я шутливо беру его за ворот рубашки и гоню взашей.
Ванька не сопротивляется. Садится напротив и загадочно смотрит на меня.
— Твоя помощница сказала, что ты уехал в роддом с женой. Примерный папочка, муж, семьянин. В какую степь тебя еще понесет?
— Слушай, мне кажется или это не твоё дело? — задаю встречный вопрос и снимаю с себя надоевший пиджак.
— Неужели даже на родах присутствовать будешь? — хмыкает Ваня и чешет свою редеющую макушку.
Делаю вид, что не слышу его и тем временем включаю ноутбук.
— Блин, ты так изменился, Ворон. Раньше с тобой зажечь можно было, девочек снять, а сейчас… — Мамонтов машет в мою сторону рукой и недовольно хмыкает.
В кабинет входит Лиля и приносит нам крепкий черный чай на подносе. Под сальные взгляды и легкие насвистывания Ивана так же быстро уходит и громко захлопывает за собой дверь.
— Кочевников зовёт нас в Питер, — сообщает Мамонтов, когда переводит на меня свой взгляд.
— Твою ж мать! — злюсь в первую очередь на себя, потому что обещал Диане быть рядом, а вместо этого мне придется покинуть город на несколько дней.
— Желательно вылететь завтрашним рейсом, Ворон, потому что крупный улов в виде Кочевникова может с легкостью соскочить с крючка и найти более удобную наживку.
Когда возвращаюсь домой после работы, застаю спящую Диану в гостиной у телевизора. Она мирно сопит на подушке и ежится от холода. Поднимаюсь на второй этаж и беру теплый плед для нее. Накрываю и поправляю под ней подушку.