Кто-то еще
Шрифт:
— Не выражайся, — строго произнесла Миранда голосом Арсения. — И пить я тоже не советую. Опять заглючишь.
— И чо?! — садясь с упором в стену, рыкнул Примак. — Тебе никто не предлагает, а я типа, время неплохо проведу!
«Урод, — скупо констатировал Арсений. — Зачем ты с ним разговариваешь?»
«Информация нужна. Хочу направить мысли Примака в нужное русло, — объяснила Миранда и вслух проговорила:
— Слушай, а что тут у вас за чумовая бабка, а? Фаина. Чего она людей хватает, связывает?.. Мужиками, как
Собираясь надавить на гордость Примака, с «баранами» мадам переборщила. Абориген ушлёпок — разобидеться изволил:
— А ты кто такой, чтоб тут о людях бакланить, а?! Ты ничего, чудило, не попутал?!
— Да ладно тебе, — быстро поняла ошибку диверсантка, — мы типа оба здесь — попали.
Но Примак уже сделал выбор. Не обращая внимания на собрата по несчастью, вновь обратился к односельчанам:
— Назар! Лазарь!! Бабушка Фаина!! Выпустите меня отсюда!!
Миранда оставила попытки вербального контакта, используя возможности Арсения, погрузилась в мозг прежнего носителя…
Мозги Примак пропил давно. Недавно еще и зелья какого-то принял. Так что, говоря, что несколько часов провела в «колбе с говном», Миранда нисколько не преувеличила. Мысли Примака протухли и воняли! В густой мерзкой каше плавали ошметки низменных желаний — пожрать, бухнуть, кому-нибудь морду набить — никто не подвернется, так с женой повоевать! Но главное: выбраться, выбраться отсюда!!! Любыми путями — унижением, мольбой, слезами, подкупом — можно отдать несколько крупинок золота, что отобрали у геологов! Можно отличного щенка от суки родственников наобещать…
На задворках сознания плавала мечта: картина полыхающего дома бабки Фаи.
Миранда вытянула телепатические щупальца из отвратительного сознания. Арсению показалось, даже стряхнула их брезгливо. Произнесла:
«Теперь ты понимаешь, почему я предлагала их — у б р а т ь? Это не люди, Сеня. Тля. Нелюди».
На крышке подпола заскрежетал засов, Примак на карачках пополз к лестнице, заскулили:
— Ну чо вы, чо вы, братаны… Отпускайте меня! Я ж — свой! Лазарь, Назарушка…
Оставаясь на корточках, Миранда быстро наклонила голову…!
На полу, направляя в подвал дуло карабина, лежал мужчина с вислыми усами. Один из тех, что прежде спускались вместе с шаманкой.
— Наза-а-ар, — заканючил Примак, — ну чо ты, как неродной-то, а?.. Чего вы тут чудите…
Миранда осторожно поправила под рукавом штормовки нож. Встала на ноги. Сенька замер в своем теле тише мыши — наставница готовится к разборке.
Не мешая стрелку, не загораживая собою пленников, в подвал спускался молодой мужик с раскосыми глазами. В руке подопечный бабушки Фаины держал обрез. Спускался медленно, не отводя от Арсения настороженных, внимательных глаз.
Второго мужчину — кряжистого и угрюмого, что спустился вслед за ним, Примак назвал «Лазарем».
Раскосый и Лазарь взяли
На последней ступени в ее ноги вцепился Примак:
— Баб Фая, баб Фая, я же свой!! Отпустите хотя бы поссать!
Шаманка наклонилась, вперила в причитающего односельчанина взгляд… Примак, глядя на Фаину преданно, замолк…
— Уходи, — одним словом, повелительно сказала шаманка. И пояснила для своих: — Пропустите его до нужника, он не бесноватый. Нечистый в мальчика переселился.
Причитая и постанывая Примак пополз вверх по ступеням, на какой-то момент загородил молодого пленника от стрелка… Миранда напружинила ногу! До Фаины не более пяти метров — перекувырнешься и достанешь!
— Остановись! — поднимая вверх раскрытую ладонь, властно выкрикнула ведьма. — Не дай мне легкого пути!
Перед шаманкой, загораживая ее собою, стояли Лазарь и второй охранник.
Миранда замерла. Прося «не дать ей легкого пути», Фаина смогла удивить диверсантку, удержать ее на месте.
«Поговорим. Послушаем,» — подумала Миранда четко.
Фаина вытянула из-за спин охранников руку с зажатым матерчатым мешочком и, быстро поведя рукой, прочертила рассыпанной солью толстую белую черту между ними и Арсением.
«Улёт! — фыркнула пришелица из будущего. — Она от нас, типа, магическую преграду строит…»
Фаина пристально поглядела на пленника. Удовлетворенно кивнула.
— Раненый человек — обезволенная и легкая добыча, мальчик, — обращаясь к Арсению, ласково заговорила женщина. — Если ты дашь нам повод — тебя ранят. Я тебя потом вылечу, поправлю. Но зачем нам проливать безвинную кровь?.. Это грех, мой мальчик. Ты сейчас не можешь рассуждать. Ты — под властью темной силы. Я изгоню из тебя лесного духа. Освобожу от чар. Тогда и поговорим. Нам есть о чем… — Размеренная ласковая речь оплетала Арсения тенетами, голос шаманки уводил, заманивал. Узкие, упрятанные в веках глаза как будто расширились, превратились в омуты цыганских очей: — Не противься мне, хороший. Не противься. Твое появление здесь предсказано давно, предначертанному непопративишься…
Слова шаманки были точечно направлены на рассудок юного телепата. Арсений вслушивался в плавно текущие слова, разыскивал в них суть, как глубоководный ныряльщик жемчужные раковины, надеялся что истина блеснет…
— Когда было предсказано мое появление?!
Собственный голос, управляемый Мирандой, выдернул мальчишку со дна невидимого океана!
«А? Что?» — опомнился Арсений!
— Скажи мне день и год, Фаина! — приказывала диверсантка.
Нереально огромные, цыганские глаза шаманки разочарованно убрались под веки. Ноздри брезгливо выгнулись: