Кто тут хозяйка?
Шрифт:
– Нея! – вспомнила я. Вспомнила и просьбу: “Разбуди меня”, высказанную в том сне, в котором я встречалась с Матильдой. В ручках у феи была маленькая белая чашечка. Что ж… Понятненько.
С ведьминой иглой я не расставалась с тех пор, как прочитала, что это практически универсальный ведьминский инструмент, полезный в очень многих ритуалах.
Палец проколола, позволила тягучей алой капле упасть на чашечку.
Золотистое сияние, окутавшее фигурку феи, оказалось чем-то вроде вуали, и когда оно исчезло – передо мной уже стояла не каменная статуэтка, а красивая
– Наконец-то мы встретились, Марьяна! Наконец-то я могу тебя обнять! Какая ты молодец! Матильда просила передать, что очень тобой гордится. Лучше тебя наследницы она не могла найти.
– Спасибо, – на самом деле было приятно, – скажи мне, что еще я должна сделать? Где тут у вас можно права на дом заявить?
– Тебе нужно капнуть кровью на алтарный камень, – бодро сообщила Нея, и крылышки за её спиной начали трепетать, разминаясь, – это заключительная часть ритуала. Не то чтобы это было принципиально важно, ты уже хозяйка дома, это сложно оспорить, но это, во-первых, укрепит вашу связь с душой дома, во-вторых – закончит то, что начала Матильда. Ритуалы очень важно заканчивать.
Бедный мой палец – он только-только расслабился, а я от него потребовала еще одну каплю крови. По указке Неи – капнула не куда-нибудь, а на веточку, где трепетал листочек с моим именем.
На пару мгновений – будто ослепла и потеряла возможность дышать, пока в меня, точнее – в мое магическое поле прорастали тонкими корнями новые связи с домом.
Вслед за возвращением зрения пришло удивительно ясное знание – теперь я окончательно и бесповоротно хозяйка дома ди Бухе. Впрочем, я и до этого ею была. Вот эта вот кровная привязка, малая жертва, была скорее последней формальностью, последней росписью в месте для галочки в документе на собственность.
– Ох, ты уже успела призвать заснувшего фамилиара? – дождавшись, пока я оклемаюсь, Нея зависла напротив пустого места. – Здесь спала шинолла. Её Тая принесла, когда в первый раз отправилась в путешествие по Велору. Она уснула, когда Тая ушла по Серебряной дороге. Жалко было, я очень её любила.
Неожиданно почувствовала, как щиплет в глазах. Значит, шинолла была бабушкиной? Что ж, отлично! Лучше и быть не могло.
– Других будить не будем? – скользнула взглядом по другим каменным фигуркам животных. Интересненько. Один только маленький лис с тремя хвостами чего стоил. Да и стоящая на задних лапах шестилапая ящерица – тоже.
– Они проснутся, если будут тебе нужны, не раньше, – сообщила фея, – прости, но таковы нюансы.
Ну и ладно. Своего зверья столько, что если бы я их так не любила – контактный зоопарк бы открыла.
– Нам столько всего нужно сделать. Я столько всего тебе расскажу, – фея, радостная и энергичная, вылетела за мной из алтарной, едва слышно звеня.
– А давайте вы поболтаете утром, – до того, как я успела заговорить, озвучил Джулиан, успевший сменить Атласа в карауле возле двери в алтарную, – кое-кому сейчас необходим отдых. И если этот кое-кто сейчас не пойдет спать – я сам её отнесу. И лягу спать рядом. И пусть сама на себя пеняет, если дело зайдет дальше снов.
– Это бессовестный шантаж, – возмутилась я. Но он смотрел на меня так непоколебимо, с таким нетерпением, явно желая поскорее приступить к исполнению своей угрозы. Пришлось послушаться. Просто из вредности.
С появлением феи дело пошло еще бодрее. Потому что именно Нея волшебным взмахом крохотной волшебной палочки освежала шторы и обивку мебели, заставляла пыль маленькими пыльными смерчами покидать мой дом. В комнатах, куда она залетала, начинали зеленеть даже самые сухие палки в горшках. А сад…
В общей совокупности фея провела в саду возле моего дома почти целый день. Она летала между деревьями, пела им песенки звонким голоском, о чем-то с ними разговаривала, рассказывала истории обо всем на свете, от восхитительного солнца на небе, и до – внезапно – меня. Девушки, которой очень не хватает в жизни цветов. Иначе почему я такая бледная?
Бледная я…
Я не обратила тогда на россказни феи никакого внимания, но к концу третьего дня неожиданно почувствовала слабость. И Джулиану это не понравилось.
– Да я просто переутомилась, – отбивалась я, но он все равно взял меня за шкирку и утащил к их семейному целителю. Тот – битый час водил над моей головой ладонями и морщил лоб.
– Что-то тут не то, – наконец заключил он. И я не удержалась от нервного смешка.
– Что-то?
– Но-но, миледи, не будьте так строги. Мы хороши в вопросах кровной магии, но в основном, все-таки – в вампирской. Магия ведьм для нас не то чтобы темный лес, но определенно – не светлая рощица.
– Магия ведьм? – повторила. – Не хотите ли вы сказать?..
– Я предполагаю, что на вас наложена порча. Настоящая черномагическая, и довольно сложная в обнаружении. Потому что согласно всем общепринятым целительским методикам у вас все нормально, но общее количество магической энергии в запасе – гораздо меньше, чем должно быть. Потому я и говорю, что-то тут не то. Вас будто что-то иссушает. Это очень похоже на наши проклятия для заклятых врагов, но во-первых, – не имеет в своей подоплеке никаких обозначенных мотивов, а вторых – ни одно наше проклятие не скрывается. Потому что вендетты считаются вполне законным явлением. А вот такая мерзость – нет.
Здрасьте, приехали!
– Но каким образом её наложили? Как избавиться? Чем чревато?
Джулиан говорил нетерпеливо и обеспокоенно. Судя по тому спектру эмоций, что я могла ощущать через нашу с ним связь – он вообще был близок к тому, чтобы вывести дохтура из комнаты и тихонько шепотом поинтересоваться, сколько мне осталось.
– Мне нечем вас порадовать, милорд, – целитель развел руками, – говорю же, я не спец в ведьмовской магии. Рискну предположить, что за последние несколько дней миледи имела контакт с какой-то проклятой вещью. Кажется, ведьмы это называют якорями порчи. Последствия могут быть… Самые разные. Недолгая жизнь. Невезение. Физические или ментальные недуги. Обычно все зависит от магической силы носителя.