Кто ты, Иуда?

Цура Мария

– Сколько тебе лет? Учишься? Работаешь? Где? Кем? Кто твои родители? Братья и сестры есть? Отдельная жилплощадь имеется? Как насчет машины? Давно встречаетесь с Игоряшей? Где познакомились? Когда планируете свадьбу?

Все это она выпалила на одном дыхании и без запинки. Теперь понятно, почему ее сын стал следователем – по-другому и быть не могло с такой-то мамашей. Того и гляди отправит меня под венец. Я начала обстоятельно отвечать на ее вопросы, стараясь произвести наихудшее впечатление:

– В декабре

мне исполнился двадцать один год. Учусь в полиграфическом университете на художника, вращаюсь, если можно так выразиться, в богемной тусовке. Мама преподает в школе русский язык, а папа – историю. Живем мы в селе Земляникино, в небольшом домике, личной квартиры у меня нет, машины и денег тоже. Имеется родная сестра и куча родственников. С Игорем познакомились, когда я проходила свидетелем по делу, связанному с убийством.

Глаза Нателы по мере моего рассказа все округлялись и округлялись, я даже испугалась, как бы они не вылезли из орбит и не покатились по полу. Наверняка, ей не хотелось получить в качестве невестки нищую студентку-деревенщину, ведущую, как многие творческие люди, разгульный образ жизни да еще связанную со странными криминальными историями. Я решила закрепить успех и сказала:

– Не возражаете, если я вас ненадолго покину? Покурю на лоджии.

– Ты куришь? – сдавленно пробормотала предполагаемая свекровь, а Игорь состроил жуткую гримасу и замахал руками.

– Разумеется! – радостно воскликнула я. – В нашем универе все балуются табаком.

Ставлю сто против одного, что едва я выйду, как мамаша накинется на сыночка и заставит немедленно прогнать ужасную девицу. Я порылась в кармане, отыскала пачку сигарет и, похвалив себя за находчивость, оставила семейку в одиночестве. Если мне удастся вырваться отсюда в ближайшие сорок минут, я успею на утренний автобус в Земляникино, и окажусь дома уже к одиннадцати.

Подымив всласть и раздавив окурок в стеклянной пепельнице, я вернулась на кухню. Натела Давидовна что-то показывала Игорю в своем смартфоне.

– Ты обещал настроить перевод, – плаксиво протянула она.

– Мама, автор канала выключил субтитры, я ничего не могу сделать! – увещевал ее Изранов.

– И как быть? – расстроенно пробормотала родительница.

– Найди другой мастер-класс, – предложил сын. – Мало ли в «Ютубе» уроков по вязанию! Нет же, ты вцепилась в этот, а он на испанском.

– Нет похожего! – уперлась Натела. – Я хочу именно такую курочку-грелку!

– Включи видео, – влезла я в разговор.

Следователь покорно запустил ролик. Я послушала и убедилась, что бабулька на экране действительно болтает на кастильском, которым я неплохо владею. Конечно, классическую литературу читаю очень медленно, кое-какие слова приходится искать в интернете, но современный разговорный язык не вызывает у меня затруднений.

– Сомкните рабочую нить в кольцо амигуруми, – перевела я. – Наберите одну воздушную петлю и…

– Подожди! – воскликнула Натела Давидовна и забегала по комнате. – Сейчас найду блокнот и запишу! Я так не запомню! Вот спасибо! Какая удача! А откуда ты знаешь испанский?

– Маша бывала в Америке, – невпопад заявил Игорь. – Она еще и английский знает.

Я поняла, что вновь начинаю набирать очки в глазах неприятной тетки, и поспешила исправить ситуацию:

– Да, действительно, мы с сестрой летали туда осенью. Очень понравилось, только пришлось задержаться на допрос.

– Допрос? – занервничала Натела.

– Да, – жизнерадостно подтвердила я. – Нашего знакомого комика зарезали, мы были свидетелями.

Игорь покраснел, а в глазах его матери заплескался ужас. Она слегка отодвинулась от меня и спросила:

– Что ж получается, ты видела два убийства?

– Три, – весело закончила я. – Наверное, вы слышали о депутате Малыхине, которого подорвали гранатой? Ну вот, вышло так, что мы с сестрой узнали, кто это сделал.

– Карма, – внезапно очнулся доселе молчавший Анатолий Романович и поднял вверх указательный палец. – Судьба.

– Зая! – вспомнила о его существовании супруга. – Немедленно положи ветчину на место! У тебя болит печень!

Я сочла момент подходящим, чтобы откланяться и быстро сказала:

– Что ж, рада знакомству, но мне пора. Обещала родным приехать к обеду домой. Всего доброго!

– Но мы еще не обсудили свадьбу! – возразила Натела.

– Как-нибудь в другой раз, – твердо ответила я. – Бракосочетание потерпит, а вот сестра рассердится, если я задержусь. Я должна узнать, как прошел бой.

– Что? – переспросила вконец замороченная тетка.

– Поединок. Она боксер, сегодня вернется с соревнований. Ну, до свидания.

Не дожидаясь реакции на прощание, я ринулась в коридор, запихнула в пакет шампунь, фен, полотенце, гель для душа, повернула замок и помчалась вниз по лестнице. Волосы не успели высохнуть, но я совсем не замерзла. На автовокзале – о, чудо! – мне продали билет, хотя очень часто перед выходными их успевают раскупить, и приходится ехать стоя, если водитель согласиться взять «левого» пассажира.

Дома, как всегда, было шумно. Уже с порога я поняла, что у нас сидят очередные гости – до моего слуха доносилось заунывное бормотание, а на галошнице обнаружились мужские ботинки и женские сапожки, отороченные мехом. Такса Василиса, перебирая толстенькими короткими лапками, бросилась мне навстречу.

– Ах, ты, мое сокровище! – проворковала я, расцеловывая собачку. – Признавайся, кто к нам приперся? Опять тетя Галя с дядей Ваней?

Но в столовой прямо посреди комнаты стоял папин старший брат Витя и, вскинув руку на манер Пушкина, декламировал: