Кто ты, моя королева

Островская Ольга

И словно в насмешку над этой мыслью, раздаётся стук в дверь. Я даже не успеваю выйти из спальни, как в гостиную врывается Тай.

— Отец, мне сказали, вы вернулись… Что с Нэлли? Она ранена? Где?..

— Тихо! Она спит! — рявкаю на сына шёпотом, чтобы не потревожить сон нашего общего дара.

— Спит? — ошарашенно произносит он, словно на стену налетев.

— Да, спит. Она сильно измучена, но почти не пострадала. Можешь выдохнуть. — пытаюсь успокоить своего мальчика, но это не особо помогает. От волнения у него даже руки дрожат, а глаза кажутся бездонными колодцами. Смирившись, машу рукой в сторону спальни. — Можешь сам убедиться. Только тихо.

Я даже не успеваю

договорить, а его уже и дух простыл. Хмыкаю, качая головой. С кем, с кем, а с сыном придётся делиться. Иду за ним и застаю картину, которая кажется странно знакомой, но вызывает совершенно незнакомые чувства. Мой сын сидит у кровати и со слезами на глазах прижимается губами к тонкой ладони моей жены. Когда-то я уже видел это и сейчас мне кажется, что это было целую вечность назад. Уже тогда это была она, наша Нэлли. Да только я ещё не знал о том, как эта женщина перевернёт нашу жизнь.

— Я люблю тебя… мама. — шепчет Тай, заставляя меня сглотнуть. — Я так рад, что ты жива.

Нэлли

Я всё бреду и бреду каменными коридорами, ищу кого-то, или пытаюсь догнать, ноги скручивает от боли, как тогда, когда я делала только первые шаги в этом мире. Мне всё кажется, что за мной кто-то идёт, ощущение чужого ненавидящего взгляда жжёт затылок клеймом. Знаю, что меня хотят убить, и достаточно лишь оглянуться и посмотреть в лицо своему врагу, узнать, кто он, чтобы выжить, но я почему-то не могу этого сделать и бреду дальше, сама не зная куда, захлёбываясь в чужой ненависти. Чувствую шевеление воздуха за спиной, кожа покрывается колючими мурашками от почти прикосновения.

— Ты всё равно сдохнешь. — слышу прямо над ухом и, резко развернувшись,… просыпаюсь.

С тихим всхлипом сажусь в кровати и испуганно оглядываюсь вокруг. Спальня не моя. Яргарда. Почему я здесь? Мои покои сожгли? После пережитого во сне ужаса в голову лезут только самые мрачные предположения. Но по мере того, как дыхание выравнивается, а грохот сердца в груди чуть стихает, я начинаю понимать, что мне просто приснился кошмар. Просто кошмар. После всего, что случилось, совершенно неудивительно.

Заставляю себя разжать сведённые судорогой пальцы на простынях. В кровати я одна. Что совершенно не объясняет, почему я здесь, а не у себя. На мне длинная сорочка из тонкого белого батиста и тело ощущается чистым. Кто-то явно позаботился привести меня в порядок, только как это я не проснулась в процессе купания-переодевания? В комнате царит полумрак, слегка разбавленный приглушенным светом магического светильника. А в гостиной слышатся тихие мужские голоса. И эмоции плещут через край, слишком сильные, чтобы я могла их не уловить. Самое интересное, что я даже могу узнать, которые принадлежат Яру. Мой муж снова злится. Буквально кипит. И тревожится. Чувствую в нём беспокойство и даже странную нежность. Это поразительно. Я ещё в пещерах поняла, что мой эмпатический дар стал сильнее, но когда нас нашли, была настолько истощена, настолько опустошена собственными чувствами, что разобрать оттенки чужих не могла. Злость Яргарда так сильно и больно хлестала по моим нервам, что хотелось лишь закрыться и спрятаться от этого ощущения, а не разбираться в нём. Неужели я теперь всех так буду читать? Так же с ума сойти можно.

— Нет, Севастьен… — доносится до меня сердитое и я понимаю, с кем это мой благоверный общается посреди ночи. Интересно о чём? Может они узнали, кто это всё подстроил?

Сама не замечаю, как слетаю с кровати и иду к двери. Прижимаюсь ухом к резному дереву, но больше ничего разобрать не могу. А впрочем, зачем мне подслушивать? Один раз уже услышала, пару дней в себя

приходила. Имею полное право выйти и спросить прямо, поскольку на девяносто девять процентов уверена, что они обсуждают расследование покушений на меня, то есть то, что имеет прямое отношение к моей персоне. Вот только не в сорочке ведь. Оглядываюсь назад и с облегчением замечаю перекинутый через спинку кресла мой шелковый халат. Поспешно надеваю его и, запахнув под самое горло, выдыхаю для смелости перед тем, как выйти к мужчинам. Почему-то, после нашего с Яром разговора, перспектива увидеть его, встретиться с проницательным взглядом, вызывает во мне странную неловкость. Меня не покидает ощущение, что я упускаю что-то важное, чего-то не понимаю и это тревожит на каком-то глубинном уровне. Но разобраться в собственных ощущениях можно и потом, а сейчас неплохо было бы узнать последние новости.

В гостиной, помимо моего мужа, действительно присутствует лорд Гиерно. Он уже не выглядит потерпевшим крушение, правда и особо отдохнувшим тоже. Наверное, облазил те пещеры со своими людьми вдоль и поперёк. Мужчины сидят в креслах возле камина, в руках стаканы с чем-то янтарным и алкогольным на вид, Яр в одной рубашке с расстёгнутым воротником, штанах и босой, как ни странно. Стоит мне появиться на пороге, он тут же поворачивает голову и наши взгляды встречаются. Весь его вид такой домашний и вкусный, что я невольно задерживаю дыхание, любуясь собственным мужем. И сама себя одёргиваю, напоминая зачем пришла.

— Доброй ночи, муж мой, лорд Гиерно. — здороваюсь я и мужчины тут же поднимаются навстречу. Ну да, мы снова во дворце и этикет наше всё.

Яр молчит, лишь уголки губ дёргаются в нечитаемой гримасе. И снова мешанина чувств от моего мужа, заставляющая меня нервно передёрнуть плечами. Мне приятна его радость, вселяет надежду нежность и лёгкая тревога, так похожая на заботу, но почему опять злость? Или это не злость? И ещё этот прищуренный взгляд в сторону Севастьена. Вот казалось бы, можешь чувствовать других, читай людей, как открытые книги. Только мне переводчика забыли выдать. Как разобраться в чужих эмоциях и их оттенках, если свои порой вгоняют в недоумение?

— Рад видеть вас в добром здравии, ваше величество. — искренне и даже тепло улыбается герцог, а Яргарда заметно перекашивает. В мои мысли закрадывается поразительное подозрение, но я неверяще отмахиваюсь.

— Это взаимно, лорд. Как ваша нога?

— Вашими стараниями очень даже неплохо.

Я довольно киваю и перевожу взгляд на короля, а тот внезапно протягивает мне руку.

— Иди сюда, Нэлли.

Можно конечно возмутиться такой формулировке, но я чувствую, насколько для него сейчас важно, чтобы я поступила так, как он хочет. Поджимаю губы и, вскинув подбородок подхожу к мужу, замираю рядом и вкладываю свою ладонь в его. Не знаю, что это за игры, но мне сторону выбирать не приходится. Не то, чтобы я хотела, но понять происходящее не прочь. Мужские пальцы смыкаются на моей кисти, миг и я оказываюсь в его объятиях

— Доброй ночи, жена моя. — произносит он, зарываясь лицом в мои волосы. По телу бежит приятная дрожь, но я окончательно перестаю понимать, что всё это значит. — Мы тебя разбудили? Извини.

— Нет. Я проснулась от… плохого сна.

Улавливаю нотку тревоги.

— Что тебе снилось? — спрашивает Яр, увлекая меня к креслам.

— Пещеры. — морщусь я и ошарашенно выдыхаю, когда вместо того, чтобы усадить отдельно, король садится сам и притягивает меня к себе на колени.

— Извини, что меня не было рядом. — излучая довольство, шепчет на ухо, посылая волну мурашек по телу. — Мы с Севастьеном как раз о пещерах и говорили.