Кто я: демон или вайшнав?
Шрифт:
собственной рукой:
Дорогой питаджи,
Позволь мне почтительно склониться к твоим стопам. Слава Нараде Муни, который путешествует по всей вселенной, прославляя Господа Хари, и который проявил милость к охотнику и стал духовным учителем Вьясадевы, Дхрувы и Прахлады. Слава Прахладе Махарадже, проливающему на нас свои благословения в виде трансцендентных звуков Харе Кришна.
Мама и я были в восторге, когда получили твою записку и узнали, где ты находишься. Мы молимся за тебя. Я вижу, что у тебя всё в порядке, раз ты написал “Харибол” и вдохновил Индраджита присоединиться к нашему киртану.
Говорят,
Я горжусь тем, что мой пита такой смелый и так хорошо помнит о Кришне.
Сердечный привет от мамы.
Твой любящий сын Даитья дас
P.S. У нас дома есть алтарь, а это - маха-прасад от Божества.
P.P.S. Прахлада Махараджа сказал: “О мои друзья, дети демонов, каждый, и в том числе любой из вас, может вернуться к своей изначальной духовной жизни и существовать вечно, если просто займется практикой бхакти-йоги”.
Маха-прасад13 оказался комочком сухой халавы. Я знал, что меня ожидает блаженство, и потому не проглотил его сразу. Вначале я поклонился ему. Находясь в тюрьме, я часто воображал себе, как предлагаю Божеству роскошные блюла, но поскольку это происходило в уме, подношения внезапно пропадали, и я не мог их вернуть. Бывало, стану я варить в одной кастрюле сладкий рис, а в другой тушить сабджи, как вдруг ум переключается на какую-нибудь картину из прошлого, и я начинаю вспоминать, как ел мясо или насмехался над вайшнавами и тому подобное. Или же я просто становился рассеянным и предложения исчезали. Что касается ежедневной похлебки, которую нам приносили, то вряд ли можно было “почитать" её. И всё же я делал это. Я благодарен Кришне за то, что Он дал нам метод бхакти, с помощью которого можно предлагать Ему нашу преданность, принося молитвы в процессе еды. Я повторяю санскрит, а потом говорю Кришне: да, я знаю, что мы будем есть один грех, если не предложим пишу с молитвами. Я прошу Его сделать так, чтобы молитвы для меня значили больше, чем чувственное наслаждение, которое я получу от трапезы, и прошу позволить мне почитать Прасад.
Я съел несколько крошек халавы, а остаток сохранил. Эта халава-прасад показалась мне лучшим из всего, что мне приходилось пробовать за свою жизнь, - а ведь я съел всего лишь крошечный кусочек. Маха-прасадам-сева ки джая!
Сегодня под вечер снова пришел Индраджит. Он сел на пол прямо у двери моей камеры и тихо заговорил. Больше всего он восхищался дворцом Хираньякашипу, в котором до этого ему никогда не приходилось бывать.
– Ступени там из настоящего коралла, - рассказывал он.
– А эти штуковины, э-э-э… как их там? У них по всему
полу такие светло-зеленые штуковины, а степы прямо светятся. Все там в шелках холят, лаже мальчишки. У них и браслеты из золота, и всякие там причиндалы - тоже золотые.
– Так ты уже подружился с мальчиками?
– спросил я.
– Ты видел Прахладу Махараджу?
– Ну да! Он руки поднял и танцевал. На нем была гирлянда одета, а в ней розы. Он там пел, а мы все вокруг танцевали. Никогда не видел, чтоб демонята так делали!
– А ты говорил с ними?
– Ну-у… я-то больше слушал. Да не всё и понял-то. Мне, правда, понравилось
Обычно в камере не много света - лишь несколько солнечных лучей проникают сквозь решетчатые окна, вечером же всё погружается в темноту. И вот, почти в полной тьме я стал рассказывать Индраджиту об атме, нашей духовной индивидуальности. Потом он спросил о Параматме. Я похвалил его, сказав, что у него хорошая память на слова.
– Параматма, - объяснил я, - это верховная душа, из которой происходит всё, что нас окружает. И Она находится в сердцах всех живых существ и милостиво руководит ими. Но мы должны обратить к Ней свой взор.
– Да? И тебе это удается даже в этой крысиной дыре?
– спросил он.
– Я пытаюсь…
– А что такое “шас-тры?
– задал вопрос Индраджит.
– Священные писания, данные нам Верховной Личностью, Бхагаваном. В отличие от книг, которые пишут обычные люди, они безупречны. Из шастр мы можем научиться всему.
– А в чём разница между преданными и демонами?
– На уровне духа между ними никакой разницы. И те, и другие - сыновья и дочери Бхагавана. Но демоны непокорны Господу, преданные же слушаются Его. Как вот ты и я: если судить по нашим телам и происхождению, то мы демоны, но если будем действовать как преданные, то перестанем быть демонами.
– Что значит не-ва-зму-тимый?
– Это когда ты даже в плохом месте не испытываешь беспокойства. Когда ты ко всем относишься одинаково. Только тот, кто понимает, что Параматма находится во всех существах, может быть невозмутимым.
Кришна одарил меня прасадом, а теперь вот - и возможностью попроповедовать Индраджиту. Я не способен проповедовать большим людям, но это демон небольшого калибра и как раз мне подходит. Спасибо, Господь Кришна, спасибо, Прахлада Махараджа, и спасибо тебе, Даитьяджи, за то, что принес в дом наставления Нарады Муни и дал их своему отцу, погрязшему в грехе и в мирских заботах.
Последние три дня Индраджит каждый вечер приходил ко мне. Он принес маленький шелковый лоскут - это, по его словам, кусочек от чадара Прахлады Махараджи. За этим последовало ешё одно письмо от сына и жены. Ещё немного прасада. И опять вопросы о том, что он услышал от Прахлады, но недопонял.
– Эй, господин Харшашока, а что значит, когда Прахлада говорит: “О сыновья демонов, ваш долг состоит в том, чтобы возродить в себе сознание Кришны, которое
сожжет все семена корыстной деятельности"?
– Семена - это наши материальные желания. Скажем, если ты сожжешь поле сухой травы, то в следующем году она вырастет снова. Точно так же, если ты перестанешь совершать все те ужасные поступки, которые обычны для асуров, то это хорошо, по потом ты опять к ним вернешься, если только не выкопаешь и не сожжешь их семена”. И это под силу сознанию Кришны.
– А что такое "ка-ла-чак-ра”?
– Время подобно колесу, Индраджит. Оно вращается и перемалывает нас, уничтожая всё, что мы достигли в своей жизни. Перед этой кала-чакрой не устоит никто - лаже Хираньякашипу. А по окончании нынешней жизни мы вынуждены будем родиться вновь, в соответствии с нашей кармой. И в той, новой, жизни мы опять потеряем все в момент смерти. Это замкнутый круг, вечно вращающееся колесо, кала-чакра.