Кто заставил Гитлера напасть на Сталина
Шрифт:
Это был ответ главы СССР на письмо германского канцлера, полученное им в 15:00. Путь к Пакту был открыт.
Подписание Пакта Молотова-Рибентроппа. Москва. 23 августа 1939 г.
В этот момент Франция и Англия сделали последнюю попытку сорвать готовившийся германо-советский договор [453] . Уже вечером того же 21 августа в 23:00 из Парижа пришла телеграмма, уполномочивавшая генерала Думенка подписать военную конвенцию, в которой будет прописана возможность прохода советских войск на территорию Польши. То, что это действительно была всего лишь попытка еще протянуть время, а не искреннее желание подписать договор с СССР, ясно следует из стенограммы. Утром 22 августа 1939 года французский представитель генерал Думенк встретился с маршалом Ворошиловым.
453
О том, что в Лондоне и Париже моментально узнали о грядущем визите Риббентропа и именно поэтому тут же попытались изменить
– Я прошу г-на генерала Думенка ознакомить меня с документом, который Вы получили от своего правительства и о чем меня известили письмом, а также я хотел бы узнать, имеется ли ответ у английской миссии по тому же вопросу.
– Я не имею этого документа, но я получил сообщение правительства, что ответ на основной, кардинальный вопрос положительный. Иначе говоря, правительство дало мне право подписать военную конвенцию [454] , – сказал француз.
Ничего конкретного: документов нет, нет и представителя Англии. А ведь переговоры были трехсторонние, а теперь стали двусторонними. Потом англичане смогут от всего откреститься. И Ворошилов спрашивает, а согласно ли правительство Великобритании на подписание военной конвенции?
454
АВП СССР. Ф. 06. Оп. 1а. П. 25. Д. 12. Л. 118–126. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир… С. 635.
– Я не знаю, получил ли адмирал Дракс подобный ответ от правительства Англии, но я знаю, что адмирал согласен с тем, что конференция может продолжаться [455] , – последовал ответ генерала Думенка.
Итак, согласна ли Англия на пропуск наших войск, по-прежнему непонятно. Спросил Ворошилов генерала Думенка и о Польше с Румынией: разрешили ли те проход Красной армии через свою территорию. Ведь получалось, что Франция сама решала этот вопрос за своих союзников и «допускала» советские войска на их территорию, фактически не получив одобрения правительств этих стран. Это дало бы полякам возможность потом с легкостью отказаться от таких обязательств, которые они не подписывали.
455
Там же. С. 636.
Ответ генерала Думенка снова из разряда «ни о чем».
– Я не знаю, какие были переговоры между правительствами, я могу сказать только то, что сказало мне мое правительство [456] .
Когда читаешь стенограммы заседаний, телеграммы послов и посольств, другие документы тех дней, никак не отделаться от мысли, что западная дипломатия не оставляла попыток сбить с толку руководство СССР и, обманув его, в итоге добиться своего. Не получилось…
Польша была обречена. Англия и Франция обрекали ее на уничтожение ради того, чтобы, заставив Гитлера начать войну, направить ее течение в нужное восточное русло. Пройдет чуть более года, и уже сама Франция испытает на себе все прелести британской политики, ее коварство и вероломство.
456
АВП СССР. Ф. 06. Оп. 1а. П. 25. Д. 12. Л. 118–126. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир… С. 635.
Но прежде чем Гитлер вошел в Париж, была Варшава.
Преданная Польша
Англичане говорят, что они никогда не проигрывали войн. Они проиграли множество войн, но в каждой войне они воевали до последнего союзника.
Предают всегда только свои.
В истории Второй мировой войны нет ничего более близорукого, неадекватного и удивительного, чем поведение польского правительства в 1939 году. По сути, руководство этой страны сделало все от него зависящее, чтобы агрессия Германии против Польши состоялась и окончилась оглушительным поражением польской армии. Судите сами. Руководители Польши:
457
Речь рейхсканцлера А. Гитлера в годовщину «пивного» путча. Мюнхен, 8 ноября 1942 г.
• сначала заняли враждебную позицию в отношении Германии и отказались от всех немецких предложений в грубой форме;
• затем категорически отвергли возможность заключения договора с СССР [458] ;
• наконец, вообще не ответили на последние германские предложения начать переговоры.
Старавшийся не ссориться со своими британскими патронами, Гитлер до самого конца пытался решить польский конфликт миром. 29 августа Гитлер потребовал, чтобы 30 августа 1939 г в Берлин приехал для переговоров полномочный представитель Польши. Никто не приехал ни 30-го, ни 31-го. Но 31-го в 18:30 к Риббентропу явился польский посол Липский. На прямой вопрос, есть ли у него полномочия на ведение переговоров, польский посланник ответил отрицательно. «Тогда совершенно бесполезно продолжать разговор!» – заявил рейхсминистр иностранных дел и отпустил посла. До начала германского вторжения оставалось около 10 часов… [459]
458
11 мая 1939 г. польский посол в Москве Гжибовский сделал заявление: «Польша не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР». Позиция Варшавы так и не изменилась до самого нападения на нее Гитлера.
459
Овсяный И. Д. Тайна, в которой война рождалась. С. 301.
Разве поляки не понимали, что это может окончиться войной с Третьим рейхом? Понимали прекрасно. И к войне готовились. Только к совсем другой…
Несмотря на явную угрозу военного конфликта, на границе с Германией польской армией не было построено никаких укреплений. Ничто не помешало танковым клиньям Гитлера быстро разрезать польскую армию на части, окружить и ее разгромить [460] .
Как же так? Почему не было укреплений? Потому что польские генералы готовились не к борьбе с Германией, а к совместной с ней войне против СССР [461] . Поэтому все польские укрепления были возведены на ее восточной границе, против нашей Красной армии. А западной границе Польши отводилась роль тыла, а не линии фронта. «Она не имела никаких укреплений, но зато была обильно насыщена тыловыми базами и складами. К тому же на западе бывшей Польши находились все военно-экономические объекты и центр польской промышленности… В общем, на западе находилась вся экономическая база бывшей Польши. Таким образом, развертываясь на запад против Германии, поляки принимали войну своим тылом, а не фронтом» [462] .
460
Немцы посчитали, что поляки полностью разгромлены, уже на пятый день войны, 5 сентября 1939 года. В этот день у генерала Гальдера состоялось совещание с генералами фон Браухичем и фон Боком. Рассмотрев обстановку, сложившуюся к утру пятого дня нападения на Польшу, они пришли к единому мнению, что «противник разбит». Об этом генерал Гальдер сделал запись в своем знаменитом дневнике (цит. по кн.: Ширер У. Крах нацистской империи. С. 43).
461
Мельтюхов М. Упущенный шанс Сталина. С. 97.
462
Иссерсон Г. С. Новые формы борьбы. М., 1940. С. 29–30.
Ошибочка вышла у поляков с определением своего противника. Не СССР, который никогда до этого на Польшу не нападал, а дружественная польскому правительству нацистская Германия решила стереть польское государство с карты Европы. И Варшава этого не замечала? Конечно, замечала. Но укрепления все равно не строились, и граница не укреплялась. Не вывозились склады, не защищалась промышленность, расположенная в опасной близости к границам рейха. Потому что ничего этого военные планы Варшавы не предусматривали. «Польская армия была подготовлена прежде всего к войне на Востоке, так как именно Советский Союз был долгое время более реальным потенциальным противником. План войны на Западе пришлось готовить в спешке, только с весны 1939 г.» [463] , – говорит в своем интервью уже цитировавшийся нами польский историк Павел Вечоркевич. Современный российский исследователь М. Мельтюхов обращает наше внимание не только на название военных планов Польши («Захуд»), но и называет более точную дату начала их разработки – март 1939 года [464] . А мы в отличие от всех остальных историков, даже можем назвать еще более точную дату изменения польской военной доктрины: 21–22 марта 1939 года. Потому что понимаем, по чьей указке руководство Польши за одну ночь из закадычного друга превратилось в злейшего врага Третьего рейха.
463
Газета «Rzeczpospolita». 28.09. 2005.
464
Мельтюхов М. Упущенный шанс Сталина. С. 97.
«Не было также сделано ни одной серьезной попытки возвести полевые укрепления в дни, оставшиеся до открытия военных действий. Польский генштаб беспечно заявлял, что в этом-де нет никакой нужды: война будет проведена как маневренная» [465] , – пишет в своем исследовании советский комбриг Иссерсон. Не перестаем мы удивляться поведению польских военных. О какой маневренной войне они говорят? Неужели о немецком блицкриге? Стараются изо всех сил, чтобы германскому вермахту было удобнее быстро разгромить польскую армию?
465
Иссерсон Г. С. Новые формы борьбы. С. 34.
Поляки говорили о маневренной войне, потому что собирались… сами вторгаться на территорию Германии!
Оказывается, «в основу польского стратегического развертывания в сентябре 1939 года был положен наступательный план, ставивший своей задачей захват Данцига и Восточной Пруссии» [466] . Вместо обороны польские войска готовились наступать! Согласитесь, это даже не смешно. Огромная германская военная машина собирается напасть на Польшу, а ее руководство вместо обороны само готовится вторгнуться на немецкую территорию! Эти странности польского военного планирования не преминул отметить в мемуарах Уинстон Черчилль: «По численности и вооружению польская армия не могла тягаться с наступавшим противником, да и диспозицию ее нельзя было признать разумной. Все польские вооруженные силы были разбросаны вдоль границ Польши. Резервов в центре не было» [467] .
466
Там же. С. 33–34.
467
Черчилль У. Вторая мировая война. Т. 1. С. 199.