Куда глядят глаза василиска
Шрифт:
Он был гибок и быстр, как черный бич. Он извернулся, как змея, его ноги подсекли ноги Кларенса, и оба вновь покатились по траве, раздавая и получая беспорядочные удары, пока Кларенс не ощутил, что противник в борцовском захвате локтевым сгибом сдавил его горло. Острое колено очень больно вдавилось в его позвоночник, воздуха не хватало, и теперь этот тип мог делать с Кларенсом все, что угодно.
— Слушай, — сказал тот, — если ты дашь мне слово больше не валять дурака, я не буду тебя связывать. Честно говоря, мне неохота
Жутковатого вида нож нетерпеливо кольнул его шею. Кларенс выплюнул в лицо победителю ругательство и приготовился к неминучей смерти, но тот хохотнул и убрал нож.
— Это по-мужски, — одобрительно сказал он, садясь на корточки напротив оглушенного и измордованного пленника. — Ну а все-таки, кто держит на меня такую злую обиду?
Кларенс проглотил застрявший в горле ком. Ни за что не назовет он ее имя этому! Однако топот копыт вдали прервал их задушевную беседу, и оба обернулись в ту сторону, где легкой тенью мелькал среди деревьев в зеленом и рыжем сиянии силуэт всадницы.
Она летела, нетерпеливо погоняя кобылицу, чей хвост полоскался на ветру. Она сидела по-дамски, боком, с волосами, переброшенными на одно плечо, стремительная и нетерпеливая, как пожар в хвойном лесу. Сегодня на ней была зеленая амазонка с широкой юбкой, узким закрытым лифом и стоячим воротничком, два кожаных ремня — от ножа и от рога — крест-накрест перехватывали ее грудь. Выехав на поляну, где происходила разборка, она осадила лошадь, и вороной конь, узнав кобылицу, огласил лес приветственным ржанием.
— Что, черт побери, здесь происходит? — спросила она. — Рэй! Что ты тут затеял?
Понять, что происходит, было несложно: и лица, и одежда обоих противников носили легко читаемые следы потасовки.
— Так я из-за тебя, что ли, дрался? — спросил зеленоглазый противник Кларенса, принимая на руки выскользнувшее из седла рыжее сокровище. — Честное слово, Солли, если я тебе наскучил, вовсе незачем принимать такие кардинальные меры. Просто скажи, и разбежимся.
Кончиками пальцев слегка подобрав юбку, Королева прошла через поляну к Кларенсу.
— А, — сказала она, — это ты! Не знаю, ребята, что тут у вас и как было, однако тут наверняка не обошлось без моего Регента. Уж этот влезет в душу без мыла!
— Видишь, — бросил Рэй, — сколько у тебя с ним проблем.
— Не подкатывай, — бросила Королева, — эта тема закрыта.
Кларенс переводил взгляд с одной на другого. Может, он не был очень уж сообразителен, однако и полный дурак бы понял, что они — пара. И что, кажется, его здорово подставили. Эльф не соврал, говоря, что Королева одарит его пристальным вниманием, если он положит к ее ногам эту голову. Вот только спаси Создатель от такого внимания!
Королева
— Ну и что с ним прикажешь делать?
— Можешь перерезать ему горло, — разрешила Солли. — Он мне надоел с ерундой. Интересно, он вообще-то знает, на кого полез?
Рэй засмеялся.
— Нет, глотки мы резать не будем. Он отчаянно и неплохо дрался, от этого его удара ногами у меня чуть грудная клетка не треснула. В драке я бы его убил, а теперь, пожалуй, отпущу.
— Валяй, — сказала она. — Он на Волка охотится. Одного из твоих.
— Что за Волк?
Кларенс нехотя, в двух словах рассказал о Волке и своей охоте. К его удивлению Рэй нахмурился.
— Убивает, если не голоден? Нет, ты прав, это не дело. Хотя бы просто потому, что глупо. Я разберусь.
— Ну нет! — вскипел Кларенс. — Хоть кого-то я должен убить!
Рэй пожал плечами.
— Откуда, спрашивается, в этих положительных столько кровожадности? Ладно, парень, это твое дело.
— Рыбу бы моему Регенту ловить, — сказала вдруг со своего места Солли, ударяя кулачком по ладони. — На червячка — живца, на живца — крупную рыбу.
— Приятно чувствовать себя крупной рыбой, — усмехнулся Рэй.
— А мне себя червячком — приятно?
— Брось, Солли. Никогда не поверю, что обошлось без провокации с твоей стороны.
Она потупилась, но не из скромности, а от озорства.
— Было, — признала она со смехом. — Но это же так… В шутку.
— Хороши шутки, малявка. Посмотри, до чего парня довела, на людей бросается.
— Я тебе не малявка!
— Ладно, не малявка. Поиграла? Так вот сейчас же заставь его почувствовать к тебе отвращение. Ты не в его вкусе.
Солли покосилась на Кларенса.
— Нет, — сказала она строптиво. — Отвращение — не хочу. Сам посуди, как это, ко мне — и отвращение? Попробуем иначе.
Она смолкла, уставившись на Кларенса огромными глазами. Мир вокруг поплыл радужными пузырями, и где-то меж ними плыла она, Королева, изменчивая и неуловимая прямым взглядом. Чуждая и чужая, с глазами, обращенными в другую сторону.
Героиня другой сказки.
Когда это кончилось, Кларенс, пошатываясь, поднялся на ноги.
— Вот что, ребята, я и впрямь свалял дурака, вперевшись в вашу сказку. Кто я такой? Положительный герой, из тех, что бродят вокруг толпами? Восемьдесят пятый, да? Это ты, — он обернулся к Рэю, — номер один в ее списке?