Куда идем мы… 2
Шрифт:
– Любезный, соблаговолите доложить своему руководству о моем прибытии.
– Свят-свят-свят, – перекрестился дедуля, но все-таки нашел в себе силы произнести отзыв. – Как прикажете доложить?
– Меня зовут Кун У-сунь, – высокомерно сказал обезьян, и на всякий случай упреждающе добавил. – А по национальности я китаец.
– Да я уж догадался, что не иудей, – почесал затылок бывалый-служивый и ушел с докладом.
Войдя к пирующим братьям-лисам, старик доложил:
– Там опять все тот же обезьян пришел.
– Не понял, – вскинулся старший. – Первый в бассейне. Второй во фляжке. А третий откуда взялся?
– Я не знаю, откуда он взялся, может, и них семья большая, – младший стал с большим трудом выбираться из-за стола. – Но
Он красноречиво потряс подмененной Психом фляжкой и направился к выходу.
– Брат! – окликнул его старший. – Брат, ты меч с веером на столе оставил.
Но хмельному Серебряному было лень возвращаться.
– Да и бог с ними! – махнул рукой он. – И без них справлюсь.
Через пять минут из двери вышел едва держащийся на ногах Серебряный лис. В руках он держал фальшивую фляжку. Увидев стоявшего перед ним Психа, он хмыкнул и спросил:
– Ты кто?
– Я Кун У-сунь, младший брат Психа и Альтер Эго. А ты Мунгэн Унэгэн?
– Да, – ответил лис. – Это я.
И тут же оказался во фляжке, которую держал горлышком вниз Псих.
Старик-часовой в изумлении вытаращил глаза, а Псих только рассмеялся:
– Ну вот и все. Как говорят итальянцы – финита ля комедиа.
И потряс фляжкой. В фляжке забулькало – агрессивная среда фляжки была настолько ядреной, что растворила младшего лиса за считанные секунды. На свою беду, Слон не обладал стойкостью Психа.
Но Псих об этом не подозревал, поэтому по своей параноидальной привычке подозревал все самое плохое. Услышав бульканье, он засмеялся:
– Э, нет, родной, я не ты, я на такую разводку не куплюсь. Писать во фляжку я сам умею. Можешь даже не надеяться, раньше чем через неделю я крышку не открою.
Услышав эти слова, пенсионер-часовой вытаращил глаза еще больше и убежал докладывать обстановку единственному оставшемуся хозяину.
– Хозяин!!! – орал он. – Хозяин, беда! Этот Кун У-сунь заманил Мунгэна Унэгэна во фляжку и тот уже растворился!!!
Золотой лис мгновенно протрезвел, но не поверил:
– Не может быть! Откуда у него могла быть фляжка?
– А я знаю? – ответно раскричался дед. – Но она есть, и она работает. Точно такая же, как у вас.
– Чертово обезьянье семейство! Наверное, таких артефактов было создано больше одного и обезьяна задействовала свой артефакт первой, а брат просто не ожидал такого коварства. Слава богу, он не взял с собой другие артефакты, хотя никогда с ними не расставался. Это знак! Это мне подан знак, что с помощью этих артефактов я должен отомстить за младшего брата! Беги, старик, поднимай всех, пусть выходят строиться с оружием! Мы уничтожим этого Кун У-суня!!!
Старик убежал, громыхая сапогами, а Алтан Унэгэн принялся разглядывать три оставшихся артефакта. Потом со вздохом сожаления отодвинул графин в сторону:
– Этот фокус он уже знает, и отзываться на окрик точно не будет. А вот два других очень даже пригодятся!
Он заткнул веер из бананового листа за пояс, взял в руку Семизвездный меч и пошел к своему воинству.
Тем временем Псих отошел от калитки и сидел в ожидании поодаль, в теньке.
Вдруг из ворот выбежал низкорослый демон с флагом, и побежал направо, втянув голову в плечи. За знаменосцем в колонну по одному бежали остальные мелкоуровневые демоны, опасливо прижимаясь к стенке. Последним вышел Алтан Унэгэн, и с ходу взял быка за рога:
– Готовься к смерти, обезьянья морда!
Потрясая мечом в воздухе, он побежал вперед, набирая скорость как локомотив – последовательно и неуклонно. Псих, покручивая посох, поскакал ему навстречу, дурашливо прыгая из стороны в сторону. Ровно на середине двора противники встретились и началась битва!
Посох с золотыми ободками И волшебный меч стальной, тяжелый, Состязались ревностно в сраженье, Землю покрывали облаками, Затемняя и хребты и долы: Задрожали люди от смятенья. Был один боец охвачен местью: Не прощал врагу он смерти брата, И теперь не ведал снисхожденья; Для другого – было делом чести Биться за того, чье имя свято, Кто на Запад шел для поклоненья. Оба ярой злобой пламенели, Мстительные, бились исступленно, Применив военное уменье; Духи же от страха цепенели, Как при схватке тигра и дракона, Даже солнце спряталось в смущенье. У того из глаз струилось пламя; Шлифовались зубы у другого, – Только яшмы слышалось скрипенье… Были оба славными бойцами, И взлетали в поединке снова Меч и посох в яростном вращенье.Вскоре стало заметно, что, несмотря на всю свою силу, старший брат заметно уступал младшему в боевых умениях и не мог долго биться с Психом на равных. Вскоре Алтан Унэгэн стал сдавать и отступать под напором обезьяна.
Тогда он с интонацией Черного Абдуллы крикнул своему воинству:
– Убейте его!
Надо отдать должное дисциплине в гнездовье лис-оборотней – все вооруженные демоны ринулись в бой без каких-либо сомнений, труса не праздновал ни один боец. Разумеется, вся эта низкоуровеневая мелочь не могла нанести серьезного урона хаю, но она сбивала Психу темп, отвлекала внимание и тем самым облегчала положение главы клана.
К несчастью для лис, даже разменивая жизни поданных на тактическое преимущество, Алтан Унэгэн не смог переломить ход поединка. Псих отступал, но отступал медленно, размеренно и методично перемалывая нападавших. По всему выходило, что хвостатые лисы закончатся раньше, чем силы Психа.
И тогда Золотой лис пустил в ход свой последний козырь.
Он выхватил левой рукой из-за пояса веер и крикнул:
– Все назад!
Лисы, особенно те, кто уже видел этот артефакт в деле, кинулись прочь, как от чумы.
Дав им на спасение две секунды, Алтан Унэгэн махнул веером на своего супротивника.
Ш-ш-ш-ш-ш…
Невероятная. Огромная. Всепоглощающая. Убивающая все на своем пути волна огня ринулась в сторону Психа. Она неслась со скоростью разогнавшегося автомобиля, и на ее пути мотыльками вспыхивали деревья, камни и не успевшие убежать лисы.
Не был тот огонь ниспослан с неба, И огнем домашней печи не был, В очаге не бился утром рано; Не вставал над головой вулкана; Это был огонь иной, священный, Слитый из пяти стихий вселенной. Этот веер из листа банана Наделен был силой талисмана, Взмах его рождал огня блистанье – Огненное море в Поднебесной, Ослепляло это пламя взоры, Полымем охватывало горы, И в лесах забушевало пламя, Загорелись сосны фонарями, И, жалея роскошь оперенья, Птицы ввысь взлетали для спасенья, И бежали звери по дороге, Покидая норы и берлоги, Даже камня расплавлялось тело – Вся земля в том пламени горела.