Куда идем мы…
Шрифт:
— Странно. Так много хотел тебе сказать, вот сейчас последняя возможность — и слов нет. Наверное, просто смысла в моих словах немного. Ты или выплывешь и выживешь, или просто очень быстро сдохнешь. В общем, не буду я тебе советов давать, будем считать — война план покажет. Просто — помни, за чем ты идешь. Ну, все, давай!
Император хлопнул Четвертого по плечу, повернулся через левое плечо и исчез — как будто вкрутился в небытие.
Четвертый остался один.
пгт Лучегорск, центр Пожарского
сектора Приморской локации
46°27' с. ш. 134°17' в. д.
Дорога до Лучегорска, по мнению Четвертого, слова доброго не стоила. Единственный от нее прок — монах научился ездить на лошади. Но с учетом того, что все эти дни с утра до вечера он проводил в седле — этому научился бы и идиот. А в остальном — скука и тоска. Торговый караван был большим, охрана — многочисленной, дорога — наезженной, тоска — зеленой. Утром Четвертому подавали завтрак, хоть и постный, но что по приютским, что по монастырским меркам — невероятно роскошный. Рыкало честно отрабатывал деньги Штанских.
Потом юноша несколько часов слушал цокот копыт своего действительно смирного и тихого коня. Затем дневка, сухой паек, цок-цок-цок, лукуллов пир ужина, спальник, священные тексты, сон.
Попытался было читать в седле — быстро понял, что это была плохая идея. Хорошо еще — сообразил шептать молитвы в дороге, в итоге поднял «Святость» на семь пунктов. Немного, но курица по зернышку клюет, а на стул не жалуется.
И вот, наконец, Лучегорск — последний крупный населенный пункт перед границей. Здесь паломник попрощался с караваном, ушедшим торговать в Хабаровск и еще почти сутки ждал проводников, которые должны были отвести его к горе Высокой. Согласно отметкам, сделанным Штанским, рядом с этой горой и находилось место заключения Психа.
В Лучегорске от скуки Четвертый прочел краткую справку о населенном пункте в путеводителе — вместе с религиозной литературой ему закачали еще и текст с названием «Краткий, но обстоятельный путеводитель, составленный тревел-блогером Папкой-Паганелем на пути от Владика до Москвы». Гуа, правда, приписала, чтобы он не слишком доверял прочитанному — почти все считают эту книгу мистификацией, а неведомого Папку — брехливым мифическим персонажем.
Про Лучегорск неведомый Папка написал, что пиво здесь плохое. Также сообщил, что это бывший центр бывшего Пожарского муниципального района бывшего Приморского края, добавив, что в Пожарский муниципальный район влезет весь Израиль, и еще останется место для Гренады и Мальдив. Четвертый понятия не имел — кто такой Израиль и его друзья, поэтому эта информация оставила его равнодушной.
А вот сообщение про главную достопримечательность Лучегорска — трубу № 3 Приморской ГРЭС высотой 330 метров, что делает ее самым высоким сооружением на Дальнем Востоке — его очень заинтересовало.
Настолько, что он со скуки даже пошел смотреть достопримечательность.
Но ничего там не нашел.
— Простите, а где труба? — поинтересовался он у пробегавшего мимо потертого мужичка в какой-то запредельно древней энцефалитке.
— Какая труба? — оторопел тот.
— Ну эта… — застеснялся Четвертый. — Самая высокая. Номер три.
— А, эта… Упала она. Давно уже, еще при прадеде моем. Старики говорят — демоны ее шатали.
— Какие демоны? — удивился монах. — Мне говорили, что у вас здесь никто не водится — нет кормовой базы. Все у вас тихо и спокойно.
Мужичок остановился, жалостливо посмотрел на Четвертого и спросил:
— Ты сам откуда такой… свеженький?
— Из Владика. — немного прихвастнул монах. Ну не рассказывать же про Рикорда. Он, небось, и не знает про такой остров.
— Понятно. Ты это… Ты отвыкай от столичных привычек, братан. Целее будешь. Тут тебе не Владик, где три кольца сдерживания. У нас здесь, знаешь, все просто: закон — тайга, демон — прокурор, ходи опасно. Даже в поселке. Понял?
Четвертый кивнул.
— Ну а раз понял, то бывай, портовый житель. Не кашляй!
И абориген в энцефалитке деловито удалился.
Четвертый пожал плечами и вернулся в гостевую комнату лучегорской штаб-квартиры Клетчатых Тигров. Там он продолжил читать толстенный том Тхеравады — все равно больше делать было нечего, а «Святость» сама не прокачается. Читал, читал, и незаметно заснул.
Разбудил его глава местного филиала самолично. И сразу огорошил долгожданным сообщением:
— Вставай, прибыло твое сопровождение. Вон они, орлы — стоят, копытом бьют, так хотят тебя отвести до границы с Хабарой и закрыть уже нафиг эту сделку.
Он кивнул в сторону двери, где в самом деле переминались с ноги на ногу двое мужичков — потолще и потоньше. Выглядели они откровенно похмельными, да и в целом презентабельностью не блистали, больше напоминая бомжей, чем таежников.
— Да, да, конечно! — засуетился Четвертый. — Только эта… А почему их два всего? Где еще трое?
— Тигра ловят в Федосьевке. — заговорщицки сообщил местный начальник.
— Какого еще тигра? — опешил монах.
— Уссурийского. — честно сказал глава. — Бенгальские у нас не водятся.
— Так это… Вы же по условиям сделки пятерых сопровождающих должны выделить.
Начальник филиала заметно огорчился. Он посмотрел в потолок, потом плюнул на пол и сказал:
— Вот правильно вас, столичных, нигде не любят. Все «я», «я», все для себя только. Ты меня спросил? Ты ко мне подошел, по-человечески со мной поговорил? Нет — ты на кровати валялся и книжки читал! — обличающе сказал он. — Ты вообще хотя бы знаешь, как меня зовут?
Покраснев, Четвертый покачал головой.
— Вот! — торжествующе резюмировал аноним. — А у меня, между прочим, всего пять егерей! На весь район, куда Израиль влезет! А тигр, между прочим, опасный! Людоед! Еще день-два — он всю Федосьевку сожрет!
Под напором обличений Четвертый уже окончательно смешался и поплыл. А безымянный начальник тем временем входил в раж:
— Но тебе же пофиг на тигра! Плачьте, жители Федосьевки! Их величество желает путешествовать в большой компании!
Он вдруг перестал кликушествовать, по птичьи наклонил голову набок и спокойным тоном сказал:
— Слушай, что ты в бутылку лезешь? Вот тебе не пофиг — двое тебе дорогу покажут или пятеро? Я вот не такой как ты, я тебе честно скажу — мне эта сделка даром не упала. Ее головной офис заключал, им все бабло и уйдет, мне три копейки на бедность кинут — и все, крутись дальше сам. Ну нафига тебе пять сопровождающих?