Куда исчезают поклонники?
Шрифт:
– Как бы и они тоже не отправились следом за Варварой Сергеевной и Ваней.
– А я тебе о чем говорю!
– Ну, тогда им обоим будет безопасней под присмотром следователя. Посидят немножко в уютной безопасной камере предварительного заключения, а мы постараемся найти настоящих преступников.
– Да?! И как же?
– Ты лучше мне скажи, вчера дома у дяди Толи вы никаких бумаг не нашли?
– Конечно, нет! Если бы нашли, я бы тебе давно сказала!
– Ну да. И, подозреваю, Славу мы бы тоже больше не увидели, – пробормотала Мариша. – Уж он бы нашел способ, чтобы избавиться от вашей компании и удрать вместе с бумагами своего деда.
Вика не стала отрицать такой возможности. Она лишь напомнила Марише:
– Мы ничего не нашли. И где искать еще, понятия не имею!
– Приезжай ко мне. Подумаем вместе.
До приезда Вики Мариша шагала по квартире. Но единственная полезная мысль, которая пришла ей в голову, заключалась в том, что надо иметь совесть и в квартире все-таки необходимо убраться.
– Все-таки домашние хлопоты ужасно отвлекают от дела!
Потом Мариша снова, как и вчера днем, увидела телефонный справочник. И наконец вспомнила, что собиралась сделать еще тогда.
– Надо вызвать мастеров из службы быта. И как я раньше не догадалась об этом!
Уборщики обещали приехать в течение часа. И почти счастливая Мариша, предвкушая, как в самом скором времени квартира засияет чистотой и порядком, смогла наконец сосредоточиться на расследовании.
– Что у нас есть? – бормотала она себе под нос. – Есть бумаги, которые где-то спрятаны. И есть два непонятно откуда взявшихся, но совершенно одинаковых ключа. Один был у деда Левы. Другой у Викиной бабушки. Интересно. Очень интересно. Что бы это значило?
Вика застала свою подругу, с задумчивым видом созерцающую два ключа. Их она положила на ровную, очищенную от хлама и пыли поверхность стола.
– Что ты делаешь?
– Ключи, – произнесла Мариша, не отрывая взгляда от ключей. – Мне кажется, что ключ к разгадке именно в них.
– В этих ключах?
– Да.
Вика подсела к Марише и некоторое время тоже пялилась на ключи. Наконец ей это надоело, и она спросила:
– И что в них такого необычного?
– Вот и я пытаюсь это понять. Где может находиться замок, к которому подойдут эти ключи?
– Не знаю.
– Будем думать.
Девушки еще некоторое время посидели, тупо глядя на стол. Потом Вике это надоело, она сходила на кухню, налила по стакану абрикосового сока, разбавила его минералкой, чтобы было не так сладко и с пузыриками, бросила кубики льда и принесла напиток Марише. Но насладиться им не получилось. В дверь позвонили, сбив все мысли в кучу.
– Кого там принесло?
Оказывается, принесло Милу, которая явилась выяснять отношения.
– А-а-а! – злобно протянула она при виде Вики. – И ты тут! Очень хорошо! Сразу с обеими и разберусь! Суки!
– Как? – ахнули подруги. – Разве ты не в тюрьме?
– Выпустили! Что, не рады мне?
– Ну...
– Вижу, что не рады! Зачем вы это про нас со Славкой ментам наговорили?
– А что? Неправда?
– Правда, неправда! Какая вам-то разница? Теперь менты думают, что это мы со Славкой прикончили Варвару и дурака Ваньку!
– Докажите, что это не так!
– Не буду я ничего доказывать. Это и так ясно!
И тут Мила обошла Маришу и увидела стол, а на столе два ключа.
– А-а-а!!! – завопила она не своим голосом. – Да вы сами воровки! Наши ключи сперли!
– Какие ключи? Что ты! Что ты?
– Наши ключи! – продолжала вопить Мила. – От бабкиной квартиры!
И она сделала движение, чтобы сцапать своей маленькой, но цепкой ручкой ключи со стола. Однако Мариша оказалась проворней. И ключи достались ей.
– Что за бабка? – потребовала она от Милы. – И какая квартира?
– Наша бабка! И квартира тоже наша! То есть будет нашей, когда бабка помрет! А-а-а! Вот еще доказательство, что мы Варвару не убивали! Если бы мы такие изверги были, так мы бы и бабку давно заморили. Ради ее квартиры.
– Какой квартиры?
– А мы – нет! – вопила Мила, не слушая ничего и никого. – В больницах она у нас лечится, и в санатории ее братья регулярно возят. Между прочим, недешевое удовольствие с бабкой в два конца мотаться. Сначала туда ее отвези, потом обратно забери. Понятное дело, билет бабке и сопровождающему общество ветеранов оплачивает. Но все равно маета и расходы получаются.
– О чем ты говоришь?
– С работы отпрашиваться надо, а это прямой убыток! И в дороге тоже разное случается. То одно, то другое. А в результате – опять убытки! И все равно мы бабку пальцем не тронули. Холим ее и лелеем! Вот так-то!
И, посмотрев на растерявшихся подруг, Мила закончила уже спокойней, но с укором в голосе:
– А вы говорите, что мы Варвару Сергеевну убили. Да если бы мы хотели перебраться, то у бабки квартира тоже совсем неплохая. Могли бы там жить.
– Так чего не живете?
– Сдаем мы ее! Денег не хватает. Поэтому и сдаем квартиру. А бабка-то у нас больше по больницам. Только я вам сразу скажу, врачи ее жилицей не считают. И случись чего, никто бы даже вскрытия делать не стал. Померла и померла. А завещание она уже давно на меня и Славку оформила.
– Почему на вас?
– Мы с бабкой больше других возились, потому и квартира нам!
– Погоди, ты про какую бабку говоришь?
– Про нашу! Живет у нас уже много лет. Еще дед ее откуда-то привел. Где нашел, не знаю, не спрашивала. Но факт, что он ее привел. С тех пор и живет бабка с нами! Мать говорит, родня нам. Но поди проверь, когда бабка уже не соображает ничего. Такого наговорит, что хоть за голову хватайся. И Гитлера она чуть ли не живьем видела, и даже осязала. И со Сталиным за ручку здоровалась. Геройская, если ее послушать, молодость у нее была. Да только придумывает, должно быть.