Куда Уехал Цирк. Дорога-3
Шрифт:
– За-уткнись, клоун! Тьфу! Какое это под мяукиванье приставуче!
А девушка между тем закрыла лицо руками и разрыдалась.
– Эй, Марио, запри ее в кар...
– мадам запнулась покосилась на гостей, - Ну запри короче, и ведро не забудь поставить, а то все загадит. Посидит взаперти, охолонет...- между тем распорядилась хозяйка
Ло пошел вслед парочке, а Таис все качала головой.
– Всегда подлючей была, но что настолько дурной, не думала. Ну, полная же идиётка...
– Можно подумать,
– Марья хохотнула.
– Чего?!
– мадам от изумления застыла.
– Того! Я думала, ты умней...
– Таис от такой наглости задохнулась, а эта пришлая смотрела и усмехалась.
– Да я... Да тебя...
– Ой, вот ты меня не нужно! У меня для этого мужик есть, а у тебя скоро не будет...
– Марья сочувственно покивала.
– И кто его у меня отымет?
– набычилась мадам.
– Могила его отымет! Тут места красивые, выберем полянку поживописней...
– Марья даже мечтательно глаза закатила.
– Под сосной, или ты тополя предпочитаешь?
Таис резко побледнела, нашарила сзади опору и привалилась спиной.
– Ты что, точно дура? Или не понимаешь, что сейчас и здесь, это не пятнадцать лет назад и там? После трех ночей с тобой он уже с копыт падает, а через неделю эти копыта двинет?! Сегодня сердечный приступ начинался, хорошо док заметил, подлечил и уложил. Ты что, решила богатой вдовушкой заделаться? Так ты ему пока не жена, а всего таки полюбовница. Так чем его поишь, чтобы резвей был?
– Я. Его. Ничем, не пою!
– бледная Таис кричала шепотом.
– Он приходит уже на взводе!
– Очень, очень интересно...
– протянул подошедший док. Ло и Марья почувствовали, что дама не брешет. Они переглянулись и хором воскликнули:
– ЗАРА!
Зару искать не пришлось. Она сидела возле фургона Федора, похожая на пеструю, но злую птицу, и нервно курила. Хотя, скорей, грызла чубук трубки. Увидев идущих в ее сторону Ло и Марью, цыганка вскочила, взмахнула руками, и стала еще больше похожа на птицу с пестрыми крыльями.
– Когда этот проснется?!
– еще издали спросила она.
– Этот?
– Ло усмехнулся.
– Этот старый козел!
– и Ло с Марьей выслушали еще одну характеристику, и снова на трех языках. Правда, в этом тексте присутствовали вполне печатные выражения. Шлимазл, поц, старый пердун и похотливый козел. Насчет эпитетов на цыганском уверенности не было.
– Вот!
– Зара потрясла почти пустой бутылочкой.
– Я же ему сказала, что нужно разводить всего десять капель на полстакана воды. Да ему этого на месяц должно было хватить, а он за три дня вылакал! Всё! Придурок!
– Зара-а,- Ло покачал головой, - такие лекарства выдаются пациентам в готовом виде и по одной дозе за раз! Ты прям как вчерашняя, - цыганка расстроенно хлопнула себя по лбу, а потом дунула на ладонь.
– И зачем, спрашивается?
– Так он попросил! Силы-то уже не те, опозориться перед этой,- цыганка кивнула в сторону соседнего лагеря, - боялся.
– Зара-а-а!
– док всплеснул своими пухлыми ладонями.
– Он пить перестал, всего ничего времени прошло, организм еще не восстановился, а тут такая нагрузка!
– Ага, к нему Кондратий мог заглянуть,- фыркнула Марья.
– Прихватив с собой инфаркт с инсультом, и сообразили бы на троих по рюмке чая.
– Чего?
– Зара зависла.
– Мадам извольте говорить на армейском,- радостно-ехидно потребовал Ло от Марьи, а потом пояснил цыганке.
– От такой, хм, резвости мог случиться разрыв сердца или удар...
– Ой!
– Зара прикрыла рот рукой.
– Я тоже себя дурой выставила,- вздохнула Марья.
– Наехала на Таис, а могла бы подумать, что эта прожженная тетка такую откровенную глупость не сделает.
– Ну, ты же извинилась...
– Ло улыбнулся.
– А толку-то...
– отмахнулась женщина.
– Я этому козлу устрою!
– мстительно сузила глаза цыганка, не слушая, о чем говорят рядом.
– Он у меня по кустам побегает!
– Какие вы все предсказуемые, - Марья рассмеялась.
– Чуть что, сразу слабительного подлить! Ну никакой фантазии. Хоть бы кто, например, рвотное применил.
– Так, дамы!
– док строго посмотрел на женщин.
– Не надо нам ни стандартных решений, ни креатива! И вообще, Зара, ты вроде вчера хотела с девушками травы собирать?
– Точно! Самый тот день!
– цыганка опять хлопнула себя по лбу ладонью.
– Вот все из головы вылетело.
За травами пошли почти всем женским коллективом, предварительно, как и положено на Купалу, искупавшись в озере. В лагере осталась только повариха и танцовщица Ая. Женщина настолько незаметная, что оторопь брала. Она появлялась, или верней проявлялась, только на выступлениях. После лечения Ло все последствия применения дешевого грима исчезли, кожа на лице стала гладкой и помолодела. Но без раскраски лицо Аи, как у всех натуральных блондинок, было похоже на белый лист бумаги. Она тихо приходила к общему столу и так же тихо исчезала. Марья даже представить не могла, чем она занимается в дороге и на стоянках. Да, по правде сказать, и не особо интересовалась.
Зара показала, какие травы нужно собирать, и выяснилось, что все, кроме Эни, вполне узнавали зверобой, чабрец, мать-и-мачеху, полынь. Ромашку, подорожник и крапиву узнавала даже Эни, правда последнюю ценой мелких волдырей на руке, травка в экологически чистых лесах была ядреная. Солнце грело сосновое море, превращая стволы в бронзовые колонны, воздух, пахнущий смолой, дурманил голову. Сбор трав оказался делом монотонным и, вспомнив, что они тут не просто так шарятся, девушки стали петь. Девственный лес Хе Запе услышал русские народные песни, любимую песню Марьиной няни-украинки, гортанную тягучую цыганскую песню, навеявшую на всех грусть, и журчащий ручеек китайской, судя по улыбке сестренки Ю, повествующей о чем-то веселом. Девушки время от времени оглядывались, памятуя о предупреждении индейцев, поправляя за спиной зонтики. Медведи замечены не были, как не был замечен и Желчь, присматривавший за сборщицами трав. Он слушал смех девушек, их песни и лицо его было задумчивым и решительным одновременно.