Куда уходят львы. Книга вторая
Шрифт:
А Данила уже рассказывал ей наркомовский анекдот, безошибочно определив в девушке, возможно по характерной манере общения и неуловимым для непосвященного деталям, любительницу конопли:
— Смерть приходит к наркоману домой, говорит: «Я за тобой, пошли». Наркоман: «Да ради бога, только давай раскумаримся чуток на дорожку». Косяк пыхнули, Смерть приторчала и забыла, зачем пришла. На следующий день опять возвращается: «Всё, пошли!» — говорит. Наркоман: «А покурить не хочешь?» «Да нет у меня времени, дел невпроворот!». Но тот ей уже косяк протягивает… На третий день Смерть опять в двери. Наркоман ей: «Проходи, не стесняйся!». А та ему: «Слушай, я спешу, давай дунем, да я пошла».
ГЛАВА 14
В подпольном казино, что в Рахмановском переулке, Рафаэль уже четвертый час томился за покерным столом, но карты категорически не шли — казалось, фарт чурался его, как черт ладана. Он спустил разномастных фишек уже на двенадцать тысяч долларов и последние тридцать минут находился в состоянии маниакального бешенства. Поначалу такой весь гламурно-элегантный, учтивый, веселый, говорливый, трезвый, теперь Рафаэль хмуро молчал и хлебал все подряд, едва подавляя в себе жгучее желание мочкануть дилера казино фейсом об тейбл за его безучастную улыбу и те беззубые, беспонтовые, бесполезные карты, которыми он старательно его потчевал. Выигрывали все: помятая жизнью, но тщательно отштукатуренная брюнетка с грушеобразным носом; разодетый в пух и прах обкуренный сосунок-выпердыш с приятелем, едва научившийся отличать «стрит» от «флеша»; деловитый и неплохо говорящий по-русски англичанин с педерастическим душком, приехавший на новом «Порше Кайенн»; какой-то нетрезвый дешевый коммерс с дешевым охранником, не говоря уже о самом казино.
Это был «техасский холдем» — одна из самых распространенных покерных игр, — где в первом эпизоде раздавали на руки игрокам по две карты «рубашкой» вверх, потом выкладывали на стол еще три лицевой стороной, и затем открывали еще два раза по одной карте. В каждом эпизоде действа происходила заруба: кто-то «пропускал», кто-то «поднимал», кто-то «поддерживал», а кто-то, у кого оказывалась совсем слабая «рука», «сливался», то есть сбрасывал карты, отказывался от борьбы. Из семи карт — двух «на руках» и пяти на столе — требовалось составить комбинацию. У кого набор карт оказывался сильнее, тот и выигрывал.
В последующие десять раздач Белозёров не получил даже «одной пары», а потратил в горячке фишек еще на тысячу двести зеленых. Все из-за того, что он бесконечно поддерживал ставки в надежде собрать «сильную руку». В последний раз у него выпало три туза, он поставил на все, собираясь жестоко наказать шлюховатую брюнетку, папиного сынка, высокомерного англичанина, хапнувшего жирнющий куш и вонючего коммерса, но все соперники самым издевательским образом сбросили карты, и Рафаэль, вместо того, чтобы сорвать крупный банк, заполучил лишь фишки мелких начальных ставок.
Рафаэль любил покер, хорошо разбирался в нюансах, часто выигрывал, но сегодня фортуна показывала ему средний палец руки, и никакие вздохи, молитвы и проклятия не имели на нее ни малейшего воздействия. Он сгоряча швырнул карты на стол, дождался следующей раздачи, получил одномастных короля и туза — одна из самых сильных «стартовых рук» — вновь смело поставил на все и… проигрался.
Минуту спустя Белозёров протягивал девушке-гардеробщице стольник, намереваясь получить свою дубленку и уйти.
— Рафаэль Михайлович, как, вы уже уходите?! — услышал он за спиной.
То был скелетон Тараканов — главный менеджер казино, и на его обтянутом кожей черепе живописно застыло неподдельное огорчение.
— А что, не видно?! — огрызнулся Рафаэль, надевая при помощи гардеробщицы дубленку.
— Ха-ха! В таком настроении мы никак не можем вас отпустить!
Рафаэль:
— ДА ПОШЕЛ ТЫ В ЖОПУ!
Менеджер, вместо того, чтобы обидеться, лишь вновь обаятельно хохотнул.
Тараканов:
— Нет-нет, попрошу в приват-рум. Отдохнете, сейчас мы накроем для вас стол и подадим самый вкусный ужин за всю историю нашего казино.
Рафаэль:
— Да неужели?!
Сказал он это со всем ядом, на который был способен, однако одновременно вспомнил, что не ел целый день.
Рафаэль:
— Во сколько мне обойдется ваш «отдых» и «самый вкусный ужин»? Еще в штукарь? Спасибо!
Он уже застегнул дубленку на все пуговицы.
Тараканов:
— О, не беспокойтесь, всё за счет заведения!
Внезапно на Белозёрова накатило безумное чувство голода, и он слабовольно притормозил. Предложение выглядело весьма заманчиво, тем более что кухня в этой лавочке была действительно отменная. К тому же он испытывал острую необходимость вкачать в организм еще 200–300 граммов чего-нибудь крепкого, бодрящего и успокаивающего.
— Ладно, — буркнул Рафаэль и сбросил дубленку Тараканову на руки.
В privat-room — той самой комнате со спальным гарнитуром «Louis XIV», где Белозёров впервые переспал с Лаймой, — его ожидал, как он бы сказал, «нежданчик». На роскошном диване, обшитом фильдеперсовой тканью, закинув ногу на ногу, расселась великолепная хостесс казино Нина и улыбалась ему так свежо, так изумительно-проникновенно, с такой чувственной тональностью, будто ничего прекраснее Рафаэля в жизни не видела. Все ее тело, затянутое в тугое черное платье, — крепкое, отточенное (Края будто срезаны ювелиром), с поразительно притягательными формами груди, бедер и особенно ног, — показалось Белозёрову самой желанной сказкой, которую он хотел бы прочесть. Она вся так была похожа на Марину,он сразу дал ей оценку Xw/25/5+ (мечта всей его жизни).
— Какими судьбами? — робко поинтересовался он, страшно боясь, что Нина, как обычно отделается от него парой дежурных фраз и тотчас удалится. — Ведь вам. тебе запрещено развлекаться с гостями?
— Тараканов попросил меня с вами поужинать, — объяснила хостесс, продолжая лучисто улыбаться, — сказал, что у вас из-за крупного проигрыша сильный стресс, что вас нельзя оставлять одного.
Рафаэль задумчиво почесал затылок и неожиданно плюхнулся на диван рядом с Ниной, коснулся ее плечом и коленом. Он думал, что она поспешит отодвинуться и, может быть, что-нибудь вякнет досадное, но женщина лишь посмотрела на него, посмотрела, казалось, ласково и жалостливо, и только оправила краешек короткого платья.
Рафаэль:
— И часто Тараканов просит тебя приватно отужинать с посетителями?
Нина:
— Первый раз, честное слово. Я сама удивлена.
Ей, ее глазам и губам невозможно было не поверить.
Рафаэль:
— Но это, наверное, не входит в твои должностные обязанности? Ты могла отказаться.
Нина:
— Могла, легко.
Рафаэль:
— И все же не отказалась. Почему?
Он взял ее руку и нежно, едва касаясь, погладил — так бережно, словно боялся обжечься. Потом, слегка осмелев, ощупал ее пальцы, несколько раз споткнувшись о кольца, — ощупал с неким эротическим подтекстом.