Кухаркин сын

Солнечная Марта

Все произошло очень быстро, но как ни была напугана девушка, она все же краем глаза заметила прибытие новых лиц. Никогда еще Кьяра не была так рада появлению Мика и его Братьев.

— А ну-ка всем сделать шаг назад! — перекрыл гвалт командный голос Мика.

Он выдвинул один стул, разместил его на середине кухни и уселся сверху.

Русский как из-под земли вырос рядом с Молли:

— А это что такое? Быстро отдай! — Кирилл протянул руку и женщина, демонстративно скривившись, положила нож в его раскрытую ладонь.

Мик

выбрал место с краю, прислонившись к стене, заложив руки в карманы. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он разглядывал девушку. Наоборот, интерес его как будто гас. Как сторонний наблюдатель, он не вмешивался, но и не уходил.

— Вы что все с катушек послетали? Это что за балаган во время тумана устроили? — Мик обвел присутствующих глазами.

«Ты сначала разберись!», «Не на тех напал!», «Мы бы и сами разобрались!», «Заявление же носили в офис, а тут опять!» — наперебой загалдели присутствующие.

Только Кьяра ничего не ответила. Девушка быстро и поверхностно дышала. Ей и самой хотелось понять, что только что произошло.

— Так, по очереди, сукины дети! Чего расшумелись? — утихомирил их Алан.

— Ты, Француз, заявление получал от Надин, жилички с минус первого? — Молли ткнула пальцем в грудь Кьяриной соседки. Той самой, которую она видела выходящей с мужчиной из квартиры Тайлера.

— Об исчезновении шелковых чулок и какого-то платья из корзины при переезде? — уточнил Алан.

— Двух платьев, — поправила Надин и скромно опустила глаза долу.

— Так, — согласно кивнул Француз, — Описание платьев есть, как только кто наденет, сразу попадется! Или что? Кто-то видел, что она таскала? — он перевел тяжелый взгляд на Кьяру.

Русский сложил руки на груди, осуждающе посмотрел на на девушку и брезгливо цыкнул в ее сторону.

— Нет. Не то, что бы… — замялась разалевшаяся Надин.

— Надо было сразу комнаты обыскивать, — ядовито прошипела Молли, — А теперь деньги пропали! — женщина взяла опять все в свои руки и выдвинула последний убийственный аргумент.

— Какие деньги, сколько, при каких обстоятельствах? И почему мне об этом до сих пор не известно?

— Сегодня, — Надин начала сбивчивый рассказ, — Я положила деньги в плошку в посудный шкаф в своей комнате. Сто фертингов. Три дня назад. Накрыла другой тарелкой. А потом забыла. Сегодня пошла готовить, принесла посуду и поставила вот на этот стол. Сделала кашу. Положила в плошку и только в комнате уже опомнилась, что там деньги были… А теперь их украли!

Она принялась истерично рыдать.

— Кто был на кухне, когда ты пришла?

— Молли, Китти и Шпанка, — всхлипывая проговорила девушка, — Мы все готовили, а потом вместе разошлись.

— А при чем здесь она? — Ал указал на Кьяру.

— Так она тоже потом пришла. Не сразу просто, — опять влезла в разговор Молли, — Да и факты один к одному! Платье же в корзине в коридоре стояло,

прямо рядом с дверью «этой». А теперь она на кухню приходит, и тут же деньги пропадают. Давайте ее обыщем! Пусть одежду скидывает!

Предложение поддержал довольный гул толпы.

Мик, хранивший молчание, вдруг оторвался от стены.

— Я тебя сейчас спрошу, — очень даже негромко и вкрадчиво сказал Мик, — А ты подумай, прежде, чем ответить. Ты видела, как Кьяра брала деньги?

Повисло неловкое молчание. Молли засопела, не в силах вымолвить ни слова. Она только таращила глаза и открывала и закрывала рот, как рыба, выкинутая на берег.

— Тогда, так: она вообще к столу подходила? — поднял бровь Француз.

Оказалось, что и этого никто доподлинно подтвердить не мог.

— Вы все точно сбрендили! Чертов туман последние мозги выел, — вынес вердикт русский.

Надин запричитала:

— Ну, так что же деньги!? Сто фертингов! Кто теперь вернет?

— А эта что, так и будет среди нас королевой ходить? — отчаянно взвизгнула Молли.

Все взгляды обратились к Мику. Люди жаждали поглумиться на девушкой. Желали увидеть ее падение, кровь и слезы.

— Мне идти собирать вещи? — как молния разрезал толпу ее звонкий вскрик.

17.2

У Мика все время после праздника голова была забита разными делами. Каждый день он мотался по городу, пытаясь заткнуть финансовые дыры, чтобы ему с сынами можно было хоть как-то оставаться на плаву.

Он еще раз съездил к Гиенам, но в этот раз не с пустыми руками. Ему пришлось принять сложное и непопулярное решение: продать почти весь автопарк Братства, чтобы заплатить часть долга. Причем начали они с личных автомобилей, потому что грузовой транспорт использовался для нужд района и был неприкасаем.

Больше всех возмущался Кир. Он сокрушался и буянил два дня. Требовал назначить дань жильцам или удвоить сборы с торговцев. Говорят, разнес баню в своем лесном домике и выгнал очередную «жену», но на вторые сутки смирился и пришел в офис Кухаркиных сынов. Пешком. Помятый, но выбритый, в костюме и с деньгами.

Сам Мик продал перекупам свою вылизанную с ног до головы малышку, скрепя сердце. Если бы был хоть малейший шанс выкрутиться как-то по-другому из откровенно дерьмовой ситуации, то он его бы нашел. Но таких вариантов не было.

Алан особо не сопротивлялся. «Легко пришли, легко ушли. Значит еще заработаем» — вот и все, что он сказал. Конечно, ему тачка, пусть и любимая, больше была нужна, чтобы девок кадрить. В зимнее время столько девушек познакомились с его кожаным задним сидением, что не сосчитать, а летом Ал лихо заламывал крышу до кабриолета и с невыразимым пафосом носился по улицам, на крутых виражах подкатывая к новой «лапуле». Учитывая то, что девки и так липли на него, как мухи… то потеря была не так уж и велика.