Кукла дядюшки Тулли
Шрифт:
Я спешила и все равно была еще далеко от заветной зеленой двери. Вдруг я увидела маленькую фигурку, проскользнувшую туда. Я перешла на бег и обнаружила на земле мокрые следы. Я распахнула дверь и бросилась в дядину комнату.
— Дэйви! — закричала я. — Дэйви!
Я вбежала в темную мастерскую. Газовые лампы не работали, и дядин зверинец представлял собой сборище темных жутковатых силуэтов. Я снова прошла по коридору и распахнула дверь в комнату Лэйна.
— Дэйви! Где ты?
Бойлерная и литейный цех оказались пусты, даже углем не пахло, и все механизмы стояли. Я вбежала назад в коридор и спустилась в туннель.
— Дэйви? Дядя Тулли? Где вы?
Мой голос эхом отдавался от стен, и ноги уже дрожали от усталости. Перед тем как остановиться, я поняла, что меня тошнит. И тут перед поворотом туннеля я увидела мокрую насквозь, сжавшуюся фигурку.
— Дэйви! — воскликнула я, но поняла, что он готов броситься прочь, если я подойду еще ближе. — Ты в порядке? — уже спокойнее спросила я, не обращая внимания на тошноту, одышку и слезы. — Мы не могли тебя найти. Ты умеешь плавать?
Он смотрел вытаращенными глазами на дверь туннеля и будто не узнавал меня. Он выглядел таким брошенным и несчастным. Я остановилась в паре метров от него и опустилась на каменный пол, чтобы он понял, что я не собираюсь кинуться на него.
— Дэйви, я хочу тебе кое-что сказать. Можно?
Я ждала, одна за другой проходили секунды в шипении газовых фонарей, и тут Дэйви сделал несколько неуверенных шагов вперед. Он остановился на безопасном расстоянии от меня и не поднимал глаз от пола.
— Я хочу тебе сказать, что я поняла все, что ты показал мне в доме. Ты отлично справился и подсказал мне все, что нужно.
И тут он посмотрел на меня. Его глаза превратились в огромные темные озера неприкрытых эмоций и чувств. Я разглядела там раскаяние, страх и горе, такое сильное, что я почти физически ощутила боль и ненависть, не ко мне, а к тому, кто заставлял его вредить тем, кому он не хотел.
— Я все понимаю, — шепнула я. — И ты меня прости. Я совсем на тебя не злюсь. — Я протянула к нему руки. — Тебя не в чем винить. Понимаешь?
Он снова посмотрел на меня огромными темными глазами. Затем сделал еще шаг навстречу, но остановился, потому что стены туннеля содрогнулись. Я подумала, что это гром, но тут раздался нарастающий гул и начал приближаться. Я буквально ногами чувствовала, как почва ходит ходуном.
— Бежим, — сказал кто-то.
Я испуганно завертела головой. Кто еще тут мог быть? Это что, голос в моей голове? Галлюцинации?
— Бежим же! — скомандовал голос, высокий и чистый, но очень напуганный.
Я повернулась к Дэйви и вопросительно уставилась в его черные глаза, но тут газовые лампы моргнули и погасли. Сзади раздался треск ломаемого дерева, и нарастающий гул перешел в рев. Я бежала в темноте, вытянув вперед руки, и не могла понять, где Дэйви, а затем мне на спину обрушился удар. Мир вокруг превратился во мрак, крутящийся, вертящийся, бьющий меня то об потолок, то о стены, то об пол. Я уже не знала, где верх, где низ, воздуха не было, нечем было дышать. Легкие жгло огнем, в носу плескалась вода, и меня швырнуло обо что-то жесткое, а затем вода стала методично вдавливать меня в поверхность. Когда я поняла, что сейчас умру, это жесткое подалось, и меня выбросило волной в какую-то грязную лужу. Я не сдавалась, упираясь ногами во что-то внизу, из последних сил толкнулась вверх и вырвалась на поверхность, откашливаясь, задыхаясь, жадно глотая бесценный воздух. Надо мной сквозь стеклянный купол светило солнце.
Это был бальный зал, и я стояла почти по пояс в грязной, мутной воде, полной обломков. Главная лестница превратилась в водопад, а позади на воде покачивалась выломанная дверь в туннель.
— Дэйви! — позвала я, но вокруг больше никого не было, и меня оглушал рев воды.
Не обращая внимания на намокшую, прилипающую юбку, я завертелась по сторонам, пытаясь осознать происходящее. Похоже, трещина в стене дамбы разошлась. И возможно, что вся стена полностью разрушилась. И если Лэйну не удалось добраться до шлюза и перекрыть поток, то это уже не просто канал. Это настоящая река, и она разольется по всей долине и затопит всю Нижнюю Деревню и подпол дома. Я двинулась против течения к другой двери, той, что открывала миссис Джеффрис, но остановилась перед ней. Вода доходила мне практически до груди, я не смогу распахнуть дверь под таким давлением. Я снова запаниковала — плавать я не умела.
Я попыталась ухватиться за дверь, проплывавшую мимо, и взобраться на нее, как на плот, но ее унесло течением. Беспомощно болтаясь в грязи и беспорядке, я попыталась поплыть за ней, но платье коварно обвило ноги под водой, и я не удержалась на ногах. Я ухватилась за проплывавший мимо деревянный ящик, и вода оторвала меня от пола. Едва дыша от страха, я замерла в невесомости, изо всех сил вцепившись в ящик. Облизнув губы, я ощутила соленый привкус. Хоть какая-то часть влаги вокруг была не водой, а кровью — наверное, я ударилась обо что-то особенно сильно.
Я барахталась, пытаясь удержать ящик на поверхности, и чувствовала, как ноги обвивают какие-то холодные течения. Лестница все еще представляла собой водопад, но уже гораздо более тихий — вероятно, уровень воды постепенно понижался. Надеюсь, Дэйви успел убежать по туннелю дальше, в собор. А дядя… надеюсь, его вообще не было в туннеле.
Я уже поднялась до половины высоты стен бального зала, до некоторых из прекрасных люстр можно было теперь дотянуться рукой. Голова болела, но не из-за синяков и ушибов, а из-за ушей — кажется, они воспалялись внутри. Я сжала зубы, уперлась ногами в ближайшую люстру и попыталась попасть под стеклянный купол. Как странно, отстраненно подумала я. Я так рьяно сопротивляюсь и борюсь, чтобы продлить свое мучительное существование еще на несколько жалких минут. И какая экзотическая смерть. Я утону, как и папа, но не в пучине моря, а буду смотреть на покачивающиеся под солнцем розы в метрах от себя. Я снова толкнулась, ухватилась за угол и втянула себя вместе с ящиком под купол. Осталась еще пара метров.
И тут голова и уши разболелись так, что я закричала, забилась и пнула босой ногой стекло. Затем в голову пришла мысль стукнуть его ящиком, но я не смогла сделать этого достаточно сильно. Боль все нарастала, становясь невыносимой, от носа к губам потекла соленая теплая струйка. Я уже подумала о том, чтобы выпустить ящик и утонуть, настолько это было страшно. Но потом я опомнилась, откинула крышку ящика и нащупала в нем что-то тяжелое и холодное. Роликовые коньки. Я взяла один и со всей силы треснула по стеклу.