Кукла из темного шкафа
Шрифт:
– А тебе не показалось странным, что некоторых из числа названных ты УВИДЕЛА В ЭТОЙ КВАРТИРЕ?
– Ты имеешь в виду головы Валерии и Конобеева в шкафу и мою копию на лоджии и на кухне? Так ты, значит, все-таки поверил мне? А вид делал, бессовестный такой…
– Я тебе всегда верю, – торжественно объявил Сергей. – Скажу тебе больше. Я все понял.
– Что ты понял?
– Главное: зачем Роман затащил тебя делать маску!
Маша смотрела на друга и ничего еще пока не понимала. Ей не нравилось, когда Сергей вел себя
– Ну и зачем же он сделал мне маску?
– Кстати, скажи, одна из них была странная – белая и… тяжелая?
– Да, а откуда ты знаешь?
– Так. С этим разобрались, – говорил, оживляясь и потирая руки Горностаев. – Теперь ответь мне на другой вопрос: как можно проникнуть в эту квартиру, не используя окон и входной двери?
– Ничего себе вопрос… Никак.
– Да нет, как-то можно. Ведь кто-то постоянно бывает в этой квартире, ворует продукты и напитки, иногда возвращая их, а иногда и нет…
«Он сошел с ума. На почве расследования», – подумала Маша, всерьез озабоченная состоянием своего друга. Она не понимала, как еще можно войти в квартиру, если не через дверь и окна. Никак. Она могла бы повторить это тысячу раз. Ну не через крышу же! Тем более что квартира находилась не на последнем этаже.
Между тем Сергей уже набирал номер телефона.
– Ты кому звонишь?
– Отцу. Только бы он оказался на месте…
Сергей молчал, а Маша злилась. Что он собирается спрашивать у своего отца? Ведь по пустякам он навряд ли стал бы его тревожить.
– Па, это я. Извини, что мешаю. Ты не мог бы сказать мне, кому принадлежала раньше квартира тети Тамары?
Когда Сергей положил трубку, лицо его выражало высшую степень удовлетворения.
– Ну и кому же принадлежала эта квартира? Что происходит? Ты задавал отцу такие странные вопросы…
Но Сергей и на сей раз ничего не сказал.
Он встал и отправился гулять по квартире, осматривая ее шаг за шагом. Маша, убитая его недоверием, ходила за ним, пытаясь что-либо понять.
– Скажи, какая нам разница, кто здесь жил раньше? – спрашивала она. – Думаешь, сюда время от времени приходит старый хозяин?
– Хозяйка! – Горностаев поднял указательный палец вверх. – Да, именно хозяйка, причем очень известная в городе женщина. И даже скажу тебе больше: она – киноактриса.
– Да? И кто же? – удивилась Маша.
– Елена Трефилова.
– Сама Трефилова? Ничего себе…
Маша, мечтающая о карьере актрисы, потеряла дар речи. Как же такое могло случиться, что она, каждый день бывая в этих роскошных апартаментах, даже не почувствовала, что здесь царит артистический дух? Но, с другой стороны, как же она могла это почувствовать, если квартира теперь принадлежит Тамаре Саржиной, которая обустроила ее по своему вкусу?
– Еще один вопросик можно? – продолжал мистифицировать подругу Горностаев, так и не посвящая
– Попробуй…
– Вот, представь себе, что ты – Елена Трефилова. Ты ведешь особый образ жизни, тебе нужно много пространства, чтобы разместить своих многочисленных гостей, обустроить спальню…
– Я поняла тебя, – улыбнулась Маша, вдруг на самом деле представившая себя на месте великой русской актрисы. – Мне бы понадобилась отдельная комната для моих театральных и кинокостюмов, большая спальня с огромными зеркалами, просторная ванная…
– Словом, тебе все ясно. Вот и скажи мне, дорогая Елена Трефилова, каким образом ты бы все это устроила, если в наших типовых квартирах комнаты – маленькие, ну просто негде развернуться таланту?!
– Сделала бы свой проект.
– Но каким образом?
– Скупила бы соседние квартиры…
– Вот! – Сергей ткнул пальцем ей прямо в плечо. – Попала в самую точку. Госпожа Трефилова купила ЧЕТЫРЕ квартиры, расположенные на этом этаже. Наша, вот эта, – последняя. После того как она купила себе особняк в районе Цветного бульвара, квартира была продана четырем хозяевам. Один из владельцев…
– Тамара Саржина, знаю.
– Правильно. Но остальные три купила небезызвестная нам… Людмила Николаевна!
– Но зачем ей так много квартир?
– Со дня на день, как мне удалось узнать с помощью отца (а у него, как ты понимаешь, возможности неограниченные!), эти квартиры уже не будут принадлежать ей.
– Она продала их?
– Совершенно верно. Сейчас готовятся документы по обмену этих трех квартир на точно такие же. Только на первом этаже одного из больших домов на Садовом кольце. И там планируют организовать музей.
– Снова музей?
– Да, Машенька. Неужели ты так и не поняла, о каком музее идет речь и зачем Роман Тихомиров уговорил тебя сделать гипсовую маску?
– Гипсовую маску? Он что, собирался меня убить, чтобы после меня осталась маска?
– Нет, вовсе даже не для этого. Но перед тем как я раскрою тебе все карты, мне нужны доказательства. И я их найду. Ведь главное я теперь знаю: эта квартира примыкала к остальным трем. Остается только найти связующую нить, которой пользуется преступник, или… я уж не знаю, как его назвать… в частности, Роман, который и проникает сюда, чтобы попугать таких девочек, как ты…
Рассерженная подобным отношением к себе, Маша запустила в Горностаева подушкой. И в это время раздался звонок. Пришел Никита. Маша хотела было уже на него наброситься с упреками, как братец сообщил:
– Я освободил Конобеева.
И объяснил, при каких обстоятельствах ему это удалось сделать.
Даже Сергей был поражен его рассказом. А ведь и он мог бы найти Конобеева в том особняке, да вот желудок… Парню снова стало стыдно.
– Я понимаю, почему Тихомиров улетел в Финляндию. Думаю, что Конобеев дал ему денег, – сказала Маша.