Кукловод Тысячи и одного заговора
Шрифт:
— Учитель, а что это было? — поинтересовался Пьен, когда понял, что я пришел в себя достаточно, чтобы усесться, оперевшись спиной на стену.
— Это была демонстрация того, что Хаос — отнюдь не "белый и пушистый", а Изменяющий пути — не благой бог, которому можно всецело доверять, — прокомментировал я.
— Это он вас… так? — вздрогнула Иримэ. — Но как же тогда…
— Нет, — покачал я головой. — Это я проявил амбиции, не полагаясь на помощь бога и не прося о ней. В доктрине Культа особое место занимает высказывание капитана-чародея Юлия [12] : "Ох, Тзинч бла…
12
Капитан-чародей Юлий — "Артефакт-рейд" Зеленков В.В. http://samlib.ru/z/zelenkow_w_w/julius_1_artifact_raid.shtml
— Вы бы не справились, — вздохнула эльфийка. — Без помощи Матери.
— Я знаю, Иримэ. Поверь мне, я — знаю, — сейчас важно было не отпугнуть возможных верующих моего культа… но и не давать им бессмысленных и беспочвенных надежд. Палиться на глупой и легко проверяемой лжи — глупо и не входит в угодные сюзерену деяния. — И, тем не менее, следует пытаться и надеяться. Боги творят чудеса по собственной воле, очень редко — по просьбе… — окончание фразы я проглотил, поскольку являюсь живым примером его ложности. — Возможно — твои попытки привлекут внимание, и принципал сочтет твое будущее достойным того, чтобы в него вмешаться. Но и в этом случае стоит помнить, что действия сюзерена направлены к его благу, а не к твоему.
— Это, получается, что Изменяющий пути — злой бог? — немного испуганно спросила Момо.
— Нет, — я покачал головой. — Он не злой и не добрый. Его цели и планы не укладываются в понятия смертных о добре и зле, а планы так сложны и глубоко проработаны, что любой наш выбор в любом из поворотов судьбы — будет ему на пользу. Пусть даже поначалу и может показаться, что это не так.
— Но если ему на пользу любой выбор, — заинтересовалась Иримэ, — то стоит ли выбирать?
— Во-первых, — улыбнулся я, пытаясь устроиться поудобнее, чтобы острый обломок опоки не так давил на спину, — отказ от выбора — тоже является одним из вариантов выбора. Во-вторых, это для бога нет разницы в том, какой из тысяч путей мы выберем. А вот для нас — разница есть, и большая. И в-третьих, наш принципал совершенно не возражает против того, чтобы мы следовали его примеру. То есть — думали о собственных интересах, а о его — по остаточному принципу. Надежда, амбиции, жажда познания и перемен — угодны нашему богу в любых сочетаниях.
Неофиты внимательно слушали меня. Особенно меня порадовало, что ни Морико, ни остальные феечки, ни Иримэ не поправили меня, указав, что Изменяющий пути бог мой, но не их. Похоже, культ растет и ширится.
По ходу этого диалога с учениками, я немного оклемался. По крайней мере, достаточно, чтобы встать, не держась за стену.
С маной у отряда было уже негусто, но фиалы с малым эликсиром еще были у всех, так что рейд можно было продолжать. Только вот направление и маршрут движения следовало выбирать осторожно.
— Морико-сан, — подозвал я королеву феечек, — собирайте своих, и выдвигайтесь к замку. Там выберете место и обустраивайтесь. Только… будьте осторожны. Мне не хотелось бы, чтобы по пути кто-нибудь пострадал. Или… мне с отрядом проводить вас?
Честно говоря, я немного надеялся на отказ. Все-таки "блескучая штука", о которой поведал в ходе дружеской беседы третьей степени ученик орочьего шамана — меня крайне заинтересовала. Да и опыт надо было добрать. Терять второй уровень прямо в песочнице — как-то не хотелось.
— Не надо, господин, — тут же оправдала мои надежды Морико-тян. — Вы и так многое для нас сделали. До замка мы доберемся сами.
Я кивнул, и, выбравшись из пещеры, мы двинулись вдоль оврага на север, чтобы добраться до границы домена, а Морико-тян со свитой — полетели на юго-восток, к своему древу, чтобы потом, собравшись всем вместе, отправиться на восток к замку Азир. К счастью, местность там была исхоженная, и шансов нарваться на что-то действительно опасное у феечек было немного.
Тусклое мерцание границы домена живо напомнило мне Призрачный предел, ограждавший жителей Ввандерфелла от Шестого дома [13] . Да и возможность нарваться на даэдрические руины и их обитателей — была отнюдь не иллюзорная. Так что мы поднялись повыше и полетели вдоль границы, внимательно посматривая вниз в поисках тех, с кого можно было бы собрать недостающую экспу.
Эгиль успел доложиться, что первый уровень Акрелата — зачищен. Как и ожидалось, ничего опаснее скелетов и зомби мои ребята там не встретили. А соваться на второй я им запретил. Так что вся надежда оставалась на бродячих монстров, вроде того же Урстрикса. И она оправдалась.
13
Призрачный предел — см. Elder scrolls III: Morrowind
— Ой! — Ариса рухнула с высоты, с которой она осматривала местность. — Там — кусты! — пискнула она, махнув рукой по направлению нашего движения.
Признаться, я ее не совсем понял. Что такого в кустах? Их вот по всей балке полно растет?
— Так кусты же! — аж дернулась Ариса. — Бродячие!
А вот это было уже интереснее. Бестиарии мира Стали и магии — весьма и весьма обширны, так что я даже не пытался их зазубривать… ну, кроме самых очевидных вещей, или же чем-то меня заинтересовавших тварей. Так что я попросил Арису рассказать мне об этих бродячих кустах.
Оказалось, что бродячие кусты — это младшие кузены энтов. Только в отличие от старших собратьев, являющихся естественными порождениями магии Жизни, бродячие кусты — творения магов. Правда, они частенько оказываются неподконтрольными и встречаются в "диком" состоянии. И уже не особенно важно, произошло ли это потому, что их создатель погиб или умер, или же потому, что просто создал их больше, чем смог контролировать. Ритуал создания бродячих кустов был известен многим магам жизни, специализировавшимся на растениях, так что создавали их "в количествах".
Что же до характеристик… К магии бродячие кусты были неспособны. От слова "совсем". За счет этого они получили высокие характеристики Ловкости и Живучести, даже немного в ущерб Силе. Прочная и упругая древесина плохо подавалась даже топору (что в терминах игры обозначалось как "сопротивление рубящему урону"), и была практически неуязвима для дробящих или колющих ударов. Так же, ритуал создания бродячих кустов наделял их некоторой устойчивостью к огню. Так что маг, положившийся на "естественную" уязвимость дерева к этой стихии — рисковал сильно об этом пожалеть. Но вот другую "очевидную" уязвимость создатели ритуала преодолеть так и не смогли. Так что магия Смерти наносит им даже несколько больший урон, чем "в среднем по больнице".