Кукловод. Капер.
Шрифт:
– Что так?
– Я уже бывал на этом острове.
– Ты рассказывал.
– Угу. И в прошлое посещение меня хорошо запомнили. В особенности один англичанин, плантатор. Понимаешь, господам флотским офицерам не нравится, когда задевают их коллег, даже если этот коллега ирландец. Между мной и этим снобом имела место дуэль. Он просто вынужден был скрестить со мной шпагу.
– И?
– И я допустил оплошность. Моя рука оказалась недостаточно тверда, а он достаточно живуч.
– Думаешь он захочет заполучить тебя?
– И заполучит. Разве только мне повезет и его не будет
– А если потом выкупит?
– Я успел отметиться в Бриджтауне в качестве доктора. Так что, не думаю что меня захотят продать. Практикующий хороший доктор принесет куда более ощутимую пользу, чем раб на плантации. А я смею заметить, хороший доктор.
– Значит, у тебя не все так безнадежно,- хлопнув товарища по несчастью, заключил Кевин.
– В теории, да. А на практике... Понимаешь, даже если эта свинья не купит меня, он всегда может меня просто прикончить. Мы ведь не имеем никаких прав. Ну разве только потом выплатит моему хозяину компенсацию за убитого раба. Но признаться, я бы предпочел больше этот вариант, чем стать его законной собственностью. Правда я даже не представляю, насколько мне должно повезти, чтобы этот ублюдок не оказался на торгах. Плантации испытывают постоянную потребность в рабах, так что плантаторы не пропускают ни одного аукциона.
Как и ожидалось, корабль вошел в гавань Барбадоса к вечеру этого дня. Устраивать аукцион было уже поздно. Однако капитан предпринял меры для того, чтобы известить плантаторов о предстоящих на завтра торгах. Конечно сделал он это не сам, а лишь уплатил некоторую сумму распорядителю, который и должен был все организовать в лучшем виде.
Корабли в Карлайлской бухте, на берегу которой раскинулся город вполне европейской постройки со звучным названием Бриджтаун, вовсе не были редкостью. Остров вел весьма активную торговлю, как с другими колониями, так и с метрополией. Поэтому практически не случалось дня, чтобы сюда не прибывали суда. Причем нередко и по нескольку в день. На рейде же всегда находилось несколько кораблей.
Так что, прибытие очередного судна не было каким-нибудь особым событием. Если только в сезон штормов, когда моряки все же предпочитают лишний раз не появляться в море. В это время и торговля на острове ведется не особо активно. Поэтому плантаторы не проявляли особого интереса к прибывающим судам. Если конечно не ожидали какой-то конкретный корабль. И потом, далеко не все плантации находились ввиду моря, и Карлайлской бухты в частности. Хватало хозяйств и в глубине острова. Поэтому и существовала необходимость в оповещении.
Утро для невольников как обычно началось с посещения отхожей лохани. Но на этом все привычное и закончилось. Кормить их никто не стал, разве только дали по кружке воды. После чего погнали на берег, и вскоре доставили к деревянному помосту, на котором и проводились торги.
Аукцион заработал примерно через два часа пребывания невольников под палящими лучами тропического солнца. Впрочем, Патрик не особо обратил внимание на все больше наваливающуюся жару. В конце концов ему к ней не привыкать. А вот вдохнуть полной грудью чистый воздух, было откровенно приятно. Конечно, чистота воздуха была довольно относительной. Площадка аукциона находилась здесь
Впрочем, просто наслаждаться солнцем и относительно чистым воздухом у него не получалось. Веред началом торгов их всех выстроили в две шеренги друг напротив друга и перед ними прохаживались либо сами плантаторы, либо их старшие надсмотрщики. Они самым внимательным образом осматривали товар. Кто же станет торговаться за кота в мешке.
Осматривали их как скотину, иначе и не скажешь. Заглядывали в рот, осматривая состояние зубов. Ощупывали тело, пытаясь определить насколько крепки или наоборот дряблы мышцы. Словом, осматривали как скотину, в поисках изъянов или отсутствии таковых.
Патрик заметил его, как только тот появился у дальнего конца шеренги. Генри Джонсон предпочитал выбирать рабов лично, доверяя надсмотрщикам только доставку его новой собственности домой. Плантатор двигался не спеша, с некой ленцой и эдакой вальяжностью. Он мог себе это позволить, будучи владельцем одной из крупнейших плантаций острова. Впрочем, будь у него даже мелкое хозяйство, вряд ли это могло на что-то повлиять. Уж чем, чем, а отсутствием самолюбия этот мужчина тридцати пяти лет от роду, не страдал.
Джонсон прошел мимо худощавого мужчины, среднего роста, лишь мельком скользнув по нему взглядом. Он просто не узнал в заросшем и чумазом рабе своего обидчика. Впрочем, мог ли он даже предположить, что тот окажется в подобном положении. Да доктор, но тем не менее, на корабле он приравнивался к офицерскому чину.
Патрик уже перевел с облегчением дух, посчитав, что удача ему улыбнулась, когда плантатор отошедший на несколько ярдов, вдруг замер. Вальяжность слетела с него в мгновение ока. Он медленно обернулся и приблизился к Патрику, внимательно всматриваясь в его лицо. Было явственно видно, что он не в силах поверить в происходящее.
– Эй ты. Да ты. Ты из команды "Лотоса"?
– Точно так, ваша милость, боцман с "Лотоса",- тут же отозвался дюжий молодец, с повязанным на голове платком.
– Скажи-ка дружище, как имя этого раба?- С показным безразличием, и явственно угадывающейся надеждой, поинтересовался Джонсон.
– Этого?
– Именно.
– Его зовут Патрик Кларк, ваша милость.
– Ты даже не заглянешь в списки?- Поинтересовался Джонсон, с трудом скрывая свое ликование.
– Мне это ни к чему. Благодаря стараниям этого осужденного нам удалось доставить сюда весь товар без потерь.
– Даже так.
– Истинно так, ваша милость.
– Ладно.
С показным безразличием, плантатор отвернулся и пошел дальше, осматривая приглянувшихся ему рабов. Впрочем, прежде чем отвести свой взгляд от Патрика, господин Джонсон слегка подмигнул ему. Многообещающе так подмигнул. Патрик прекрасно знал, насколько жесток этот человек. Ведь именно его жестокость, вкупе с ненавистью к ирландцам, и стали причиной их поединка.
– Господа, представляю вам этого гиганта. Обратите внимание на его крепкое тело. Даже после длительного и утомительного путешествия через океан, он все еще могуч как дуб.